Инквизитор (СИ)

Память - это очень странная штука. Порою, она спит, и когда кажется, что где то она уже уснула навсегда, а порою, совершенно неожиданно выдает дивные воспоминания. И словно увидев старый пожелтевший конверт на дне картотеки ты что-то вспоминаешь и чаще всего, совершенно неожиданное. Вот и сейчас - почему то вспомнился старый школьный учитель, носивший странную кличку - 'Кефир'. Неплохой человек, кстати говоря, и отличный учитель 'Кефир' преподавал историю, и многое из того, что он нам вложил в головы запомнилось на всю жизнь. Разное нам рассказывал этот худой нескладный человечек. И про битву при Фермопилах, где 300 спартанцев сдерживали громадную персидскую армию, и про бой Давида с Голиафом, когда маленький пастушок Давид сразил камушком дылду Голиафа...

Правильно рассказывал наш учитель - правильную историю победившей стороны.

Только вот не пишут обычно в учебниках, что вовсе не 300 спартанцев прикрывал Фермопильский проход, а около 8 000 тяжеловооруженных гоплитов стали в узкой каменной теснине. И что армия их противников была вовсе не такой уж и громадной, как принято рисовать.

Но историю пишут победители, а победили тогда греки. Они и написали свою версию событий - историю того, как 300 храбрецов выступили против неисчислимых полчищ варваров.

В сущности, вся история человечества - это версия событий, изложенная победителем, это милицейский протокол, записанный со слов того, кто выжил в ночной поножовщине, а не лежит вот тут рядом - на земле, остывая в луже своей крови.

Чего не сказано - того и не было, но было то, что сказали. И так важно остаться в конце тем, кто не будет молчать.

Должно быть, и Давид не был таким уж хлюпиком, а великан Голиаф не сильно отличался в росте от обычного человека. Но победил иудей-Давид, а не чурка-Голиаф. И потому 'Кефир' преподавал нам единственно правильную версию - версию победившей стороны. Она еще обычно называется историей.

И если Орден проиграет, тогда то, что случилось неделю назад, может обрасти мифами, балладами, легендами.

Хотя казалось бы ерунда - бездарная и кровавая попытка, оплаченная

смертью нескольких не самых худших из братьев изъять неизвестные запрещенные артефакты...

Я даже догадываюсь, как какой-нибудь слепой сказитель у костра будет описывать убийство нескольких монахов. Ну, что-то типа - 'И встали двое против тьмы, и тьма сразилась с ними...' Ну и так далее, и так далее. Все так и будет, если мы проиграем. А потому, проиграть мы не должны, хотя бы ради памяти тех, кто погиб.

Палицы и легкие копья в умелых руках - это очень опасное оружие. И разве может сравниться с боевым брусом в крепких руках полубрата Ордена, или меткостью копья из его атлатля маленький фонтанчик земли?!

Может. Еще как может!

И ведь никто не хотел умирать, и никто не хотел убивать.

Но братья Ангелы слишком поздно учуяли, что их обложили, а Орденская стража недооценила степень опасности, посчитав, что речь идет о безобидных артефактах.

А если бы знала? Если бы погибший одним из первых брат Игнаций, уже не молодой и опытный человек, знал, с чем столкнётся. Что бы он сделал? Ну, по крайне мере, оставил бы двум дуракам Золотой мост - возможность спокойно уйти, не связывая себя боем, или взял бы их измором , поджег бы степь, или атаковал бы их башню козырным приемом Ордена - конной звездной атакой - с разных сторон и одновременно...Много всяких 'или', которые уже превратились в горькие 'если бы'.

А получилось пошло и мерзко: гладкое как полотно степь, и плащи братьев разбросанные по степи, и фонтанчики земли, поднимающиеся к верху. Обычно фонтанчики коричневые или серые - те, кто стреляет- волнуются или не умеют быстро взять прицел. Но иногда фонтанчик становится красным, и тогда кричит кто то из братьев, или просто вскрикивает, что бы потом умолкнуть навсегда.

Вот кто-то решает бежать, и его широкая спина становится хорошей мишенью. В этот раз фонтанчик красного поднимается не вверх, а вырывается из его горла.

Мне говорили, что это продолжалось целую вечность. Наверное. Для уцелевших - это была вечность. Но хорек-Савус потом нашел около 40 гильз.

Всего 40 выстрелов на два ствола - это много или мало?

Для пяти убитых и десятка тяжелораненых раненных этого оказалось достаточно.

'Нас трое, из которых один раненый, и в придачу юноша, а скажут, скажут, что нас было четверо' - пошутил какой-то писака из древних. История всегда повторяется дважды, только фарс был вначале, а теперь случилась трагедия. Два десятка темных фигур приближались к скромному домику, зажатому между двух холмов. Только вот не видно под сутаной - кто там. Боевой монах Ордена, или полубрат, или всего лишь послушник, или просто отдыхающий носильщик - один из тех, кто должен нести носилки 95-летнего отца Томаша. Ни лошадь, ни повозка уже не смогли бы доставить своего рода патриарха 7-й цитадели, основная работа которого последние лет двадцать состояла в максимальном продлении срока жизни братьев, лечении их простых и не очень простых хворей. Но 95 лет - это очень солидный возраст, а значит и большой жизненный опыт. А потому и медицина была пусть и основным, но все же не единственным фронтом работы маленького щуплого человека. Вот и сейчас - четверо носильщиков должны были бережно доставить своего 'эксперта', что бы он тут же, на месте мог оценить греховность найденных артефактов. А потому не конь, и не повозка, а только носилки с навесом, и полу-братья, знающие как не растрясти в дороге ценное тело.

А еще очень трудно понять, кто именно из походной колонны скрыт под сутаной, но очень легко догадаться, что впереди идущий и есть глава отряда. Он то и умирает первым - грохот выстрела очень хорошо слышен тихим туманным утром, и вот уже брат Игнаций скребет ногтями горло, пытаясь, то ли остановит кровь, то ли получит еще один глоток воздуха. Это происходит так неожиданно, что все замирают, и никто не смотрит в сторону домика. А зря...Вслед за первым выстрелом следуют новые, уже не такие прицельные, но частые.

И начинается ад. Кто то кто поглупее, или у кого сдали нервы - бежит, и умирает первыми. Более сообразительные сразу же падают на землю, и пытаются найти в этой злой, плоской земле хотя бы крохотную кочку, выемку, хоть что то, что сможет защитить от летящей смерти. Но нет спасения - поднимаются фонтанчики земли - серые и черные, реже красные, и вскрикивают братья, полу-братья, просто мальчики, отданные в Орден в услужение и для подготовки к постригу. Одни кричат, другие стонут, а некоторые просто молчат, теперь уже навсегда.

Сладкая парочка убийц разбила и поставила отряд братьев на грань уничтожения практически в первые же 20 секунд того, что с натяжкой можно было назвать боем...или бойней. Первыми выстрелами был убит брат Игнаций и еще двое или трое монахов. Не менее 5 или 6 было серьезно ранено, остальные же вжимались в землю в ожидании своей пули. Разбитый и деморализованный противник, которому поставлен классический мат в три хода. Это и могло стать концом их истории, но не стало. Война куда как сложнее шахмат, и в ней игрок, которому поставлен шах и мат может ответить - с черта два, игра только начинается.

Ни двое стрелков, ни жмущиеся к земля братья не учли выхода на сцену того, кого можно было назвать джокером, или чертиком из табакерки. Из табакерки, а вернее из своего паланкина он по сути и выкатился...Или выбрался, выскочил или вышел - тут уж показания братьев разняться.

А потом 95 летний старик - встал, и, не пригибаясь, и в полный рост пошел в сторону стрелков.

Братья теперь говорят о чуде - пусть говорят, это полезно. Но испуг, неумение целиться и шок от увиденного я бы тоже не отменял. В конце концов - это была в чистом виде психическая атака - атака старого 95-летнего человека на двух вооруженных убийц.

Раскинув руки, старческим, дребезжащим голосом, но в то же время громким даже для нестарого человека, он шел на них, читая псалом 'Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной...'. Обнаженная седая голова, раскинутые руки, открытая грудь и плащ - его серый плащ, развивающийся на ветру. Это была отличная мишень - и в него стреляют. Стреляют долго и упорно - в его плаще мы потом насчитываем добрый десяток отверстий, но ни одна пуля его не касается даже вскользь. Ни одна!!! И вот один брат, потом второй, третий начинают поднимать головы - с недоверием, и с ожиданием неминуемого. Но это неминуемое все не наступает и не наступает, а старик уже успевает пройти долиной смертной тени, и не убоятся зла, и теперь начинает читать боевую литанию Ордена...Первым не выдерживает Магнус - тихий носильщик паланкина, а за ним, как по команде и другие. И вот уже все - все кто жив и может двигаться на ногах - бегут в сторону стрелков. И у тех не выдерживают нервы - оба урода улепетывают прочь от домика, в степь, бросив родителей и сестру.