Помни о микротанцорах

тавляет обычных домовых мышей сходить с ума и кусать людей. В результате две сотни искусанных. В том же апреле – биологическая бомба в метро. К счастью, никто не пострадал. А теперь рыба или водяное животное. А леса! Вы знаете, что творится в лесах?

– Не имею понятия.

– Да, конечно, до тех пор, пока стоит защита, вам всем наплевать. Но стоит защите хотя бы один раз отключиться, как весь этот паршивый город будет мгновенно стерт с планеты. И все остальные города вместе с ним. Девяноста девять процентов зверей и деревьев – генетические модификанты. Они живучи как не знаю что, они такие хищные, что готовы сожрать сами себя. Они растут в десять раз быстрее нормальных животных и деревьев. Они регенерируют не хуже червей: их можно резать пополам, и они все равно останутся живы, только злее станут.

Весь генетический мусор сваливают в леса. Эти искуссвенные твари уже вытеснили нормальные природные виды.

– Я думал, что генетический мусор уничтожают.

– Да. Я преувеличиваю. В лесах только модифицированные природные виды. Но их достаточно, чтобы десять раз уничтожить всех людей на планете. И это не атомная бомба, которую можно сто лет хранить, а потом разобрать на запчасти.

Они живые, они будут выживать и размножаться… Кто такой SINKS?

– Я не знаю.

– Допустим. SINKS это человек или программа, которая выкладывает в интернете предварительную инфрмацию о терактах. Поэтому мы смогли обезвредить бомбу. Лидочка, еще не пора?

– Пора.

– Включай сканер.

– Уже включила, – ответила Лидочка.

– Что там?

– Пока чисто. Никаких блоков.

– Тогда начинаем, поехали.

Домой они возвратились вместе.

– Я уже не совсем ребенок, – сказала она.

– Совсем не ребенок.

– Ну и что?

– Если ты будешь настаивать, я расскажу. Но это будет глупо. Я не уверен, что тебе нужно знать подробности.

– Я настаиваю.

– Но у меня еще кружится голова после лекарств.

– Не пытайся отвертется, папа. Ты же знаешь, что не получится.

– Хорошо. Давай сядем. И прикрути свет. Так легче вспоминать. В полусвете, под тиканье часов. Садись на диван. Слушай. Неужели я так глуп, что рассказываю это тебе?

– Я слушаю.

Они сели и он начал рассказывать.

– Все это было очень давно. Сейчас я старик, мне почти шестьдесят. Еще несколько лет – и я начну терять силы. Жизнь прошла. А тогда мне было около двадцати или немножко больше. Я был совсем другим. Все было другим, это даже трудно сейчас представить. Я отвлекаюсь, просто слишком долго не вспоминал. В те времена биология еще не существовала. Ее просто не было. Тогда в цене была физика. Все бредили компьютерами, ядерными станциями и космическими полетами.

Это было еще до первых человеческих клонов. Породы животных и растений тогда создавали по старинке, отбирая – как в каменном веке. Люди умирали от многих болезней. Ты не слышала даже названий этих болезней. Не было генетического дизайна и генного проектирования. Не было генной реконструкции. Ничего не было. Сейчас это трудно представить. Даже мне трудно,