Телепатический удар (СИ)

Барел находился далеко от эпицентра взрыва, и ему легко удалось скинуть одежду. Тогда он с разъединяющим скафандриновую ткань иглом в руках побежал по месту происшествия, пытаясь высвободить кого мог из горящих одежд. Совершенно не задумываясь, кто перед ним.

За несколько минут, в которые пожарная система справлялась с аварией, он получил сильнейшие ожоги, помню, Элиш долго тогда прорыдала, пока доктора занимались регенерацией его тканей…

— Ты всегда знаешь, что сказать, — ответил брат. — Ладно, тебе самой решать вопрос о своей охране, а моё мнение ты уже выслушала. Как ты поступишь с Кентилио?

— Никак.

Барел пристально посмотрел на меня, и я ответила:

— Это была случайная дорожная поломка, не достойная межгалактической войны.

— Ладно, — ответил Барел.

— Меня больше волнует, почему вы не вызвали телепатов.

— Ни один телепат не смог обнаружить вас, Луэлин, — произнёс брат. — Все они натыкались не какую-то непонятную стену… или туман… А также… базы засекли зонд с олореловым диссонатором… Увы, он самоликвидировался, когда его попытались опустить, так что выяснить, что это и откуда, нам не удалось.

— Значит, молчание олорелов — дело рук не Кентилио… — со смешанным чувством облегчения и в то же время тревоги произнесла я.

Барел многозначительно глянул мне в глаза, поцеловал меня и вышел.

Мама окинула меня задумчивым взглядом, покачав головой. Адмирал, всё же задав несколько уточняющих вопросов, увёл Глена и Дмитрия. Энтони сообщил, что завтра я буду практически в норме и тоже попросил разрешения удалиться.

— Не узнаю тебя, Луэлин, — сказала мама, снова присаживаясь на мою кровать, когда мы остались наедине.

— В чём же, мама? Неужели обычно я поступаю несправедливо? — осведомилась я. — Или вы о Кентилио? Вы передумали и предлагаете начать войну?

— Я не про сам поступок, ты сделала правильно. И не про войну — это ещё правильнее. Я про слова. Ты как будто испытываешь личные чувства к этим стражникам.

— Да, испытываю. И вы бы испытывали, попади в такую переделку. Вы хоть представляете, что я пережила?

— Ты, наверное, хочешь отдохнуть?

— Очень. И попросите, чтобы никто не тревожил меня.

Мама исполнила моё пожелание.

Но я всё же связалось с адмиралом узнать на счёт пилота и зонда.

Зонд, по замерам отследивших его баз, оказался далёк от гуманоидных конструкций. Однако, без сомнений, запустивший его знал не только принцип работы олорелов, но ещё и то, что я не долечу до Дворца после поездки к Кентилио…

Рорруа же не мог рассказать ничего вразумительного по поводу того, каким образом подчинённые Кентилио смогли бы устроить поломку так, что он этого не заподозрил. Единственное, ему, как и Тэрлсу, принесли угощение, посланное радушным хозяином, он лишь чуть-чуть отведал его в присутствии принёсшего, как того требовали приличия. Но после этого он не засыпал, не терял сознания, не чувствовал перемен. Да и детектор пищи не подавал ему никаких сигналов…

Только я переговорила с Дэльвиком, как телепорт высветил Гридара Гринга. Чуть поколебавшись, я ответила ему.

— Извините, леди Луэлин… как вы себя чувствуете? — спросил он.

— Превосходно, Гридар. Что вы хотели?

— Я… вы… насколько я понял, не собираетесь увольнять телохранителей?

— Конечно, нет.

В его взгляде промелькнула сталь, и я подбавила королевского льда своему. Охрана Королевской Резиденции Гридара побаивается, и даже мне иногда тяжело бывает выдержать его давление. Однако с остальными пусть разбирается как хочет, но всё, что связано с моими стражниками, я решаю сама.

— Как… мне наказать их, мэм? — тем не менее поинтересовался он.

— Наказать? — холодно откликнулась я. — Не думаю. Полагаю, адмирал повысит их за моё спасение.

— Но, леди Луэлин… — он был непреклонен, вместе с тем пытаясь не оспаривать мои распоряжения.

— Если вы интересовались моим мнением, я уже высказала его, — ещё холоднее ответила я. — И если уж вам непременно хочется кого-нибудь наказать, разберитесь, пожалуйста, с дизайнерами военной формы. И передайте в лабораторию моё пожелание: я хочу, чтобы там совместили каким-нибудь образом скафандрин с аптечкой, чтобы все нужные элементы растворялись в самом скафандрине и самоактивировались в необходимый момент.

— Но, мэм, а если понадобится оказать помощь не тому, кто находится в скафандрине?

— Вот пусть они и продумают этот вопрос. Кстати, кроме скафандрина, чтобы не использовалось никаких тканей — моим охранникам пришлось разгуливать по лесу голышом, дабы минимизировать влияние воды на организм, так как форма не торопилась высохнуть.

Гридар поспешил скрыть свой взгляд, но я, увы, прекрасно разобралась в нём. Кажется, на секунду он пожалел, что не присутствовал там и не стал свидетелем переодевания леди Луэлин… Едва ли он позволит себе высказать что-нибудь по этому поводу не только мне, но и Глену с Дмитрием — однако, подозреваю, охота поизводить их посильнее у него возникнет непременно.

— Слушаю, мэм, — отдал он честь, и я отключилась.

Почти сразу следом за ним раздался звонок Дика. Он был в мастерской рядом с моим ангаром, в рабочем комбинезоне, не успевавшем самоочищаться от грязи, смазки и масел.

— Я заставил притащить всё, что нашлось от твоего космолёта, — проговорил он. — Но тут так мало… Можешь вспомнить подробно, с чего началась поломка?

— Хорошо, — кивнула я. — Пришлю виртуальный файл. Можешь также переговорить с Гленом Ди…

— Он всё равно не запомнил больше тебя, — усмехнулся Дик. Я тоже улыбнулась:

— Он вёл корабль, возможно, может сказать что-нибудь, чего я не знаю. Поговори с ним, он очень внимателен и наблюдателен.

Дик поднял на меня несколько удивлённый взгляд, после усмехнулся:

— Похвала из ваших уст, леди Луэлин, стоит дороже иных медалей. Ладно, свяжусь ещё и с ним, но вы всё равно вышлите мне свои воспоминания.

Он на миг замолчал, после спросил:

— А второй? Может, и его версию запросить, для полноты картины?

— Ты же знаешь, в моей охране собраны лишь самые-самые, — засмеялась я, чтобы не акцентировать внимание на Дмитрии и борясь с неодолимым желанием расхвалить его перед всеми. Дик тоже усмехнулся:

— Хорошо, переговорю с обоими.

Кивнув, я отключилась и, не откладывая надолго, одела на голову виртуал, тщательно припоминая каждую даже самую незначительную деталь. Проверив всё несколько раз, сделав пару дополнений, я отослала пси-файл Дику.

После этого, вероятно, моё пожелание было передано мамой по назначению, потому как больше никто не пытался со мной связаться.

Энтони оставил на моих ранах повязки с препаратом и предупреждал, чтобы в тот день, а заодно и на следующий, я не особенно вставала и напрягала ноги. Но спать тоже не хотелось — единственным желанием было видеть Дмитрия. Я не выдержала и после полудня позвонила ему по нашей секретной линии, узнать, как он.

Он отдыхал, но, увидев меня, вскочил и спросил, может ли прийти. Я так обрадовалась, что разрешила, не внемля голосу предосторожности — однако, конечно, предварительно всё проверив.

Переместившись, он сразу же бросился обнимать меня, садясь на мою кровать:

— Как ты?

— Всё прекрасно, Дим.

— Адмирал напугал нас утром, вызвав на аудиенцию и сообщив, что ты присмерти.

— Он преувеличил, — усмехнулась я.

— Ты так защищала нас… — Дмитрий посмотрел на меня тёплым внимательным взглядом.

— Не могла же я позволить, чтоб тебя у меня отобрали? — я прижала его покрепче.

— Твой брат был во многом прав, и…

— А во всём остальном — не прав. И хватит об этом. Я никогда и никем не заменю вас, а на ошибках, как известно, учатся.

Он взял мои руки. Усмехнулся:

— Гридар Гринг явно придерживается другого мнения.

— Что, тоже мучил вас всё утро?

— Не то слово… — засмеялся Дмитрий. — Сказал, раз уж нам так повезло, что леди Луэлин по каким-то непонятным причинам не стала увольнять нас, то… его святая обязанность сделать так…