Журнал «Если», 1998 № 07

— Смеем, — громыхнул предводитель ваммгаллозов. — Ждите спокойно и не злите нас.

Бадибан разом притих и втянул голову.

Гризмай молчал и как-то уныло подергивал бородку.

Рядом с ним, на экранах справа и слева, возникли головы Гейвана Фампсина и Шапдина Спикнарда из Совета Двенадцати. Оба могущественных члена Совета были глубокими стариками с благородными лицами и проницательными глазами. Эти люди, давно стоявшие на вершине властной иерархии, имели вид профессиональных политиков: важность во взоре, сдержанная улыбка, ленивая манера и тихий расслабленный голос — голос, к которому другие обязаны прислушиваться, как в переносном, так и в буквальном смысле.

— Будьте добры объяснить нам, — задал вопрос Фампсин, — зачем нас потревожили? Что является предметом данной конференции?

Предводитель ваммгаллозов пророкотал, обращаясь к Свентур:

— Вы призвали нас сюда, поэтому вам первое слово.

Свентур испуганно блеснула глазами, но тут же собралась, смело выступила вперед, скороговоркой представилась и спросила членов Совета Двенадцати:

— Вы получили мою лазерограмму?

— А, так вы та самая Леатрис Свентур — возмутительница спокойствия, — отозвался Спикнард. — Мы прочитали ваш доклад. И он нас крайне удивил и озадачил. Во-первых, что делают на Лонтано Младшие Блюстители? Насколько нам известно, роль миротворцев на планете выполняют только Старшие. И что это за компания собралась вокруг вас: командир эскадры Бадибан, мромрозии, ваммгаллозы?

Свентур не успела ответить, потому что слово взял командующий флотом Гризмай.

— Это я направил к Лонтано одно звено кораблей. Согласно моему секретному приказу, Младшие Блюстители отправили туда своих разведчиков.

Фампсин и Спикнард были явно шокированы этим заявлением.

— Почему вы пошли на столь неординарный поступок? — раздраженно спросил Фампсин, обращаясь к Гризмаю, который сидел в своем кабинете где-то в Стержне.

— Я вынужден был послать тайную экспедицию вдогонку Старшим Блюстителям, потому что в последнее время их маршал вел себя в высшей мере странно: не сообщал о перемещениях своих космических отрядов и предпринимаемых операциях — точнее, сообщал постфактум. Мне не хотелось идти на открытый конфликт, тем более что маршал подчиняется мне… Вот я и послал Младших Блюстителей узнать, чем заняты их коллеги и что они замышляют.

— Вы послали одних Блюстителей шпионить за другими! — так и ахнул Спикнард. Вряд ли он на самом деле был так сражен этим открытием — на своем веку он повидал и не такое! Однако он сложил губы трубочкой и сделал оскорбленное лицо: до чего докатился мир!

Командир эскадры петард Бадибан последовал его примеру.

— Я бы не стал употреблять слово «шпионить», — спокойно возразил Гризмай. — Просто мне нужно было кое-что выяснить. Это была… ну, скажем, уточняющая миссия. На свою беду, я ошибся в выборе исполнителей.

Я послал самое лучшее, самое проверенное и надежное звено кораблей, но не учел, что во главе этого соединения стоит честолюбивый дурак. До сей поры Фейрборн проявлял себя как исполнительный и толковый офицер — и вдруг как с цепи сорвался.

Гризмай сделал паузу и добавил с улыбкой:

— Никто мне не доложил, что ему надоело тянуть лямку Младшего Блюстителя и он метит в Старшие. А признаки его моральной деградации были, их замечали многие в его окружении.

Вторая неприятность, — продолжал Гризмай, — и тоже совершенно неожиданная, состояла в том, что в звене Фейрборн оказался не единственным мерзавцем. На Старших Блюстителей работал еще один человек. Он исхитрился изменить программу бантеров. Он блокировал передачу информации — ни одна лазерограмма звена не была отправлена по назначению! В итоге я ничего не знал о ходе экспедиции до тех пор, пока Свентур не послала мне обстоятельный доклад с «Суидотала»; насколько я понимаю, почти сразу после этого корабль был уничтожен противником.

— Так точно, — сказала Свентур.

— Чудовищно! — возмущенно воскликнул Спикнард.

— Где Фейрборн? — спросил Фампсин. — Почему я не вижу его среди вас?

— Он на моем корабле, — доложил Бадибан.

— Так велите ему явиться туда, где вы все находитесь. И в кратчайший срок.

Бадибан отдал необходимый приказ. Ему ответили, что Фейрборн немедленно спустится из «Мон-Друа-Кассиопеи» в гравитационном лифте.

В этот момент раздался гул двигателей — из-за горы показались «Ямапункт» и «Райвальд». Они зависли поблизости от остальных кораблей.

Теперь все были в сборе, недоставало только представителей бастангалов.

Через несколько минут в холл вошел Фейрборн — в парадном мундире, горделивый, как всегда. Ни один из Младших Блюстителей не приветствовал его положенным салютом. Офицеры даже не удосужились стать по стойке смирно.

Фейрборн метнул на них разъяренный взгляд и остановился рядом с Бадибаном. Он рапортовал о своем прибытии в сторону экрана, с которого на него смотрел командующий флотом Гризмай.

— Да-а, — протянул тот, пристально глядя на Фейрборна, — вам придется ответить за многое!

— Это потому, что мне не повезло. Если бы мой план удался, меня наградили бы медалью и повысили в звании.

— Пустые надежды, — сказал один из мромрозиев. — Вы в любом случае сели бы в лужу.

— Мы за вами следили, — поддержал его второй мромрозий. — Неусыпно.

— Ах вы мерзкие твари! — взорвался Фейрборн. — Жаль, что я вас сразу не прикончил. У меня руки чешутся, когда я вижу космических выродков вроде вас! Вселенная принадлежит человечеству! А все остальные богомерзкие твари, которыми она кишит, должны или подчиниться нам, или сдохнуть!

Оба мромрозия приобрели цвет антрацита.

— Ты глупое существо, — громыхнул ваммгаллоз. — Набитый предрассудками дурак! Ни одна раса не смеет так отзываться о другой расе! Это грозит страшными и нескончаемыми бедами!

— Да пошли вы! — выкрикнул Фейрборн и плюнул под ноги предводителю ваммгаллозов. — Даром что вы такие вымахали, а по сути своей — всего-навсего жуки навозные! Чтобы я, человек, плясал под вашу дудку!.. Это дебилы в Стержне могут лизать зад всякой мрази, у которой даже не сразу догадаешься, где зад! А меня не заставите! Долой власть иносапиенсов! Во Вселенной один истинный разум — человеческий!

— Заткнитесь, Фейрборн, — спокойно изрек Спикнард. — Вы и без того покрыли себя позором… Прошу прощения, уважаемые друзья. Не принимайте всерьез бредовые речи одного спятившего расиста.

— Насколько я понимаю, — сказал Гризмай, — вы, Фейрборн, вошли в сговор с высокопоставленными офицерами из рядов Старших Блюстителей, которые вздумали завладеть подступами к Жмаллирскому торговому пути, взять его под свой контроль и, имея на руках такой козырь, совершить переворот внутри Магникейтской Федерации, а именно — отобрать власть у Стержня и передать ее командованию Старших Блюстителей. Дальнейшим шагом была бы тотальная война человечества с космическими расами.

Фампсин и Спикнард схватились за головы. Какие жуткие замыслы зрели за их спиной!

— К счастью, благодаря своевременному предупреждению доблестного офицера, командира корабля Леатрис Свентур, мы имеем возможность пресечь заговор в зародыше.

В этот момент на горизонте показался характерный абрис бастангалского военного корабля. Издалека он напоминал кастрюлю с шапкой подошедшего теста.

Через пару минут бастангалская «кастрюля» зависла неподалеку от гостиницы-замка, и оттуда на террасу спустился представитель агрессора, уполномоченный вести переговоры с ваммгаллозами.

Напрасно бастангалы уповали на какие-то переговоры. Суд Справедливости для Новых Планет не был склонен к дебатам.

Когда бастангал, встреченный всеобщим молчанием, вошел в главный холл, предводитель ваммгаллозов воскликнул:

— Ну вот, близится развязка.

Тем временем у Фейрборна случился новый припадок. Обращаясь к Гризмаю и двум членам Совета Двенадцати, он кричал:

— Жалкие трусы! Позволили всякой нечисти командовать вами, следить за людьми и определять, что и как делать человечеству! Вы утратили расовое достоинство, вы предали высокие идеалы…