Мир-Цирк. Город Барабу. Песнь слона

Он пустил меня, но я, как ни старался, не успел добраться до Визона. Все лицензии разошлись. Дела шли плохо, а мне страшно нужна была новость, которая имела бы успех на дороге. Упустив такую возможность, я решил отыскать фокусника, чтобы излить свой гнев. Он стоял у меня за спиной. "Видишь, что ты натворил? Я не могу повторить новость, сыгранную в Тарзаке, потому что из-за тебя пропустил торги".

Алленби указал на новостников, столпившихся вокруг Визона. "Они будут повторять новость Визона?"

"Конечно".

"Но в Тарзаке ее уже слышали".

"Ее не будут повторять в Тарзаке, дурак. Они будут играть в дороге и в других городах. Некоторые выдадут вторичные лицензии неизвестным новостникам и ученикам. В считанные дни новость об извержении Аркадии разойдется по всему Момусу".

"Разве ты не можешь приобрести одну из этих вторичных лицензий?"

Признаться, этот кретин взбесил меня.

"Я мастер-новостник, фокусник. Я не пользуюсь вторичными лицензиями и не подбираю придорожные слухи, чтобы играть их вместо новостей. Мне нужна новость, которую можно было бы сыграть в Тарзаке!"

"Значит, новость, сыгранная в Тарзаке, распространится?"

"Конечно! Ты мне надоел, убирайся".

Алленби постоял минуту, глядя, как разбегаются новостники, потом снова повернулся ко мне.

"Новостник, — сказал он, — сколько ты запросишь, чтобы выслушать мой рассказ — рассказ, который, должным образом представив, можно будет сыграть в Тарзаке?"

Я засмеялся.

"Фокусник, на Момусе не хватит медяков, чтобы соблазнить меня выдержать твои любительские потуги".

Он кинул мне кошелек, и, поймав его, я почувствовал вес пятисот мовиллов. Как уже говорилось, я был в отчаянном положении.

"Отлично, — сказал я, запихивая кошелек за пояс, — только давай покороче".

Алленби рассказал мне свою историю: необработанную, нескладную и изложенную в плохом порядке. Но я увидел в ней великолепный потенциал возможно, новость, которую можно будет сыграть в Тарзаке.

"Можешь сейчас сыграть это в Тарзаке?" — спросил он меня.

"Конечно, нет. Над текстом нужно поработать, отполировать, потом сыграть на дороге, чтобы проверить действие. Если мы будем иметь успех у придорожных огней, то можно попробовать и Тарзак".

Алленби потер глаза, вздохнул и кивнул.

Аарел, широко раскрыв глаза, повернулся к ученику новостника.

— Но тогда…

— Да, друзья, — сказал Бустит, — хочу представить вам лорда Эшли Алленби, специального посла на Момусе от Девятого Квадранта Федерации Обитаемых Планет.

Ученик встал и откинул капюшон.

— О, великолепно, Бустит! — воскликнул Аарел.

— Действительно, великолепно! — сказал Парак.

Алленби обернулся к Джуму:

— А ты что скажешь?

— Великолепно, просто великолепно!

Алленби вытащил пустой кошель.

— В таком случае, друзья, по пятьдесят медяков с каждого.

Когда они в темноте устало тащились по дороге к Тарзаку, Алленби сказал Буститу:

— Нам заплатили двойную цену. По-моему, мы готовы для Тарзака. Не понимаю, зачем и дальше играть у огней.

— Надо еще поработать над некоторыми мелочами, Алленби. О твоем бегстве на спасательной шлюпке слишком легко догадались.

Некоторое время они шли молча, потом Алленби заговорил:

— Бустит…

— Да?

— Поскольку мы задержимся на дороге, стоит, пожалуй, поработать и над комическими сторонами моего персонажа. Не кажется ли тебе, что если новость слишком серьезна…

— Ба! — Бустит шагал, сердито поднимая клубы пыли. — Все хотят быть критиками, — крикнул он в ночь. — Все!

Ученица фокусника

Три брата молча смотрели на погибшее поле. Еще вчера здесь зеленела молодая пшеница, а сегодня осталась лишь сухая бурая солома.

Юдо кивнул:

— Рогор разгневался. А все твой болтливый язык, Арум.

— Ба! — Арум сорвал пучок соломы и поднял его над головой. — Рогор! С тех пор, как цирковой корабль привез наших предков на Момус, у нас не было господ…

— Арум! — Юдо воздел руки и бросил испуганный взгляд на третьего брата.

Лэйз, подскочив к Аруму, схватил его за плечо:

— Тебе что, мало? Еще хочешь?

Арум стряхнул руку с плеча и, отшвырнув высохшие колосья, повернулся к братьям.

— Хороша парочка! Так и трясетесь от страха — смотреть противно!

Лэйз, ломая руки, посмотрел на Юдо, потом снова перевел взгляд на Арума.

— Мы происходим из зазывал, Арум. Наверно, нам лучше уйти в Тарзак и снова стать зазывалами. Арум покачал головой:

— Я же сказал, хороша парочка. — Он обвел взглядом их поля. — Мы столько труда положили, а ты предпочитаешь быть мальчишкой на побегушках, да еще с прибаутками? — Арум подбоченился. — Мы — собственники. Никакой балаганный трюкач не изменит этого…

Арум вдруг схватился за лицо, его красно-пурпурную полосатую мантию внезапно охватило пламя. Лэйз и Юдо застыли от ужаса. Прошло всего лишь несколько секунд, и Арум был мертв. Его тело обгорело до неузнаваемости. А потом оно исчезло.

— Арум! — Юдо шагнул было туда, где только что стоял брат, но замер: на этом месте возник человек в черно-алой мантии. Лицо его было скрыто капюшоном. — Рогор!

— Арум оскорбил меня. Ты согласен с его словами? — Человек ткнул пальцем в Лэйза. Лэйз сжал руки и поклонился:

— Нет, Великий Рогор. Пощади меня.

— Лэйз, исполнишь ли ты мое повеление?

— Да, Великий Рогор.

— Тогда обойди все города Изумрудной долины. Вели всем идти в Рис. Пусть ждут меня там.

— Да, Великий Рогор.

— Ступай.

Лэйз бросил взгляд на Юдо, снова посмотрел на Рогора и, спотыкаясь, бросился через поле к Иконе. Рогор обернулся к Юдо:

— Для тебя, зазывала, у меня важное поручение. Иди к фонтану в Иконе. Инструкции будут ждать там.

Юдо зажмурился и кивнул. Когда он открыл глаза, Рогора не было.

Восемь дней спустя далеко на юге, в Тарзаке, молоденькая девушка, почти ребенок, взволнованно смотрела на дверь дома фокусника. Черно-алый полосатый занавес висел неподвижно, чисто выбеленная стена ослепительно сверкала под лучами полуденного солнца. Собравшись с духом, девочка сжала кулаки, прижала выпрямленные руки к бокам и решительно шагнула в дверь. В доме она чуть не налетела на высокого, понурого зазывалу. Человек был весь в пыли, от него пахло дорогой. У дальней стены маленькой комнаты сидел на скамейке, вцепившись в тяжелый сучковатый посох, крохотный старичок в черно-алой мантии. Старик кивнул зазывале.

— Минутку, Юдо. Я только узнаю, кто моя незваная гостья. — Он пристально поглядел на девочку.

— Фикс, я Кризаль. Я не знала, что ты не один.

— Полагаю, Кризаль, спросить разрешения войти было бы слишком хлопотно. Итак, гадалочка. Что тебя привело?

— Фикс, я хотела бы стать фокусником.

Старик оглядел гостью от взъерошенных рыжих волос до пыльных босых ног.

— Во-первых, ты девочка; во-вторых, ты предсказательница; в-третьих, ты грубиянка. С какой стати мне учить тебя ремеслу фокусника?

— Во-первых, Фикс, женщины бывали фокусниками и раньше. Только вчера на Главной площади Тарзака играла Мира из Куумика.

Старик кивнул:

— Такое бывало, хоть и редко. Но Мира — дочь фокусника. А ты носишь голубую мантию, — по крайней мере мне кажется, что под всей этой грязью она голубая.

— Я из предсказателей Тарзака, дочь Салины. Я сказала ей, как говорю тебе, что решила стать фокусником. Срок моего ученичества закончился, и никто не может заставить меня стать предсказательницей. — Кризаль скрестила руки на груди и задрала нос.

— Салина? Хм… — Фикс почесал в затылке, потом потер подбородок. Говоришь, ты сказала это Салине?

— Ага.

— И что ответила Великая Салина?

— Что моя жизнь — это моя жизнь и я вольна распоряжаться ею.