Я и прочие боги этого мира

Я приподнялся на локте и снял очки. Подданные, окружавшие меня со всех сторон на почтительном расстоянии, немедленно повалились ниц, еще раз выражая горячую любовь к своему Божеству (то есть мне), снизошедшему до визуального явления. Уважают, то-то!

Хороший я все-таки сотворил курорт: уютные пляжики с белоснежным песочком, пальмы, красавцы-отели. Рай, да и только! Министр финансов, конечно, побурчал, предоставляя мне смету на это чудо света, и предупредил, что окупится курорт лет через тридцать, не раньше. Но что с того, разве это чудо не стоит вложенных в него денег? И разве не достоин я хотя бы недельного отдыха за все мои труды?

Неожиданно гитары за моей спиной смолкли, и раздалось тактичное покашливание.

— О Величайший! — Секретарь склонился в глубоком поклоне и протянул мне трубку. — Это вас!

— Влад? — прошипело в трубке (телефон мои ученые изобрели совсем недавно, и качество телефонных сетей Владиграда пока было далеко от совершенства). — Не опух еще от безделья? Что у тебя там все шумит? — Сквозь шум и потрескивание я все-таки узнал голос шефа. Немедленно сбросив маску, я схватил настоящую трубку и с почтением в голосе поздоровался. Тут же представил, как озвезденели мои подданные, увидевшие, как их Божественный исчез прямо с пляжного шезлонга, и хихикнул…

— Привет, привет, — ответил шеф. — На работу-то пока не устроился? Вот и отлично! Есть «калым» на хорошую сумму, возьмешься?

Я не торопился отвечать.

— Давай так, Влад, — не дождавшись ответа, предложил шеф. — Справляешься, беру тебя в штат, нет — сам понимаешь…

Работенка была не сложная, но колготная, книга с обилием мудреных схем и графиков. Терпеть не могу научных трудов. Скинув файлы в общую папку, я рассчитал примерный объем работы и присвистнул. Две недели на этот заказ уже не казались мне уймой времени. Успеть бы до срока. Да и об Игре придется на это время забыть, а что, если…

Президент моей академии, сухенький старичок в старомодных очках, выслушал меня и понимающе кивнул.

— Я рад помочь вам, о Божественный, но… До изобретения компьютеров нам еще очень далеко, и я с трудом представляю, как обращаться с этими… файлами? Я правильно называю?

— А если я все скину вам в распечатке, на обычных листах, в таком вот виде, — предложил я и щелкнул на иконку «Print».

— Это совсем другое дело — обрадовался академик, просмотрев лист с текстом и двумя схемами. — Это мы запросто!

Шеф просто сиял от удовольствия.

— Ну, Влад, удивил! Признаюсь, не ожидал, думал, ты — раззвездяй без всякого чувства ответственности, а ты… Давай колись, откуда у тебя эта программа, заказчик просто визжал от восторга!

Действительно, книжка получилась на редкость хороша: с солидными, от руки исполненными графиками и схемами, с виньетками в виде дубовых листьев в углах страниц, с прочими прибамбасами, присущими скорее средневековым фолиантам, нежели современной научной литературе. Честно говоря, я сомневался, а не перегнули ли палку мои академики, но переделывать было поздно, пришлось сдавать все как есть. Заказчику понравилось.

— Вот тебе за работу. А это премиальные от заказчика, — добавил шеф, выкладывая на стол конверт. — У нас все честно! Давай недельку еще отдохни, пока мы в новый офис переезжаем, а потом выходи на работу. Считай, что принят.

В коридоре я осторожно раскрыл конверт и увидел зеленые деньги. Купюры на ощупь приятно шуршали.

Пейджер пискнул и сообщил, что у моего разведчика, неделю назад застрявшего в квесте, что-то изменилось. Хорошая новость, честно говоря, я уже на этого парня рукой махнул. Поставив разгрузку судов в порту на автомат, я надел маску.

Марьяна уже не показывала стриптиза. Она сидела в кустах, прикрыв сочную грудь и лобок руками, и грязно ругалась по-украински, примешивая русские, польские и английские слова. Судя по эмоциональности выражений, в эту глюченную дуру наконец-то вселился Игрок.

— Що, курва, вылупывся?!! — шипела красавица. — Дывчин нагых нэ бачыв? Видверны очи бесстыжи до лису.

Я наконец обрел дар речи, соскочил с коня и с улыбкой сказал:

— Да хватит тебе прятаться-то. Я уж на тебя насмотрелся во всех видах, дальше некуда.

— Сгынь, злыдень, мать твою фак! — тут же раздалось из кустов.

— Давно бы сгинул, если бы не твой глюк. Если играешь, то хоть вирусов-то убивай, а то всю сеть заразишь.

Марьяна промолчала, видно, мой упрек попал в цель. Наконец из кустов донеслось:

— Пан може подать дывчине плаття?

Я пожал плечами, поднял с земли сарафан и бросил его в кусты. Там зашуршало, наконец Марьяна вышла и нерешительно остановилась передо мной. Девица заметно дрожала и непроизвольно почесывалась.

— Комары? — поинтересовался я.

— Жуть, просто спасу нэма, — объяснила Марьяна. — Пока вид тэбэ ховалась, всю зижралы тай змерзла шибко.

Я по-джентльменски снял камзол и накинул на плечи дивчине. Она было дернулась, но одеть себя дала и вроде как даже улыбнулась.

— Чего так долго не появлялась? — спросил я. — Это ж двойной квест, его вдвоем проходить надо. Я из-за тебя здесь на столько времени завис.

— Свиту нэ було.

— Что? — не понял я.

— 3 Украины я, — объяснила девица, делая ударение на «а». — У нашем сели свит видключылы на нидилю, не можно було у сэть войтыты. Тильки пару годын назад врубылы, а тут йще цей вырус. Еле-еле «дохтуром вебером» пэрэкандубачыла.

Хотя девица была явно взбалмошная, это фрикативное «Г» и милое «Ы» вместо «И» мне даже нравилось.

— Слышь, красотка, а чего ты здесь делаешь?

— То ж, що и ты, развидку роблю, — ответила Марьяна.

— А что у вас, мужики повывелись? — поинтересовался я.

— Та ни, кобелив хватає, просто це дорога ведэ к ымперыи амазонок. Воны чоловиков, то есть мужчин, сразу того, у хвилыну — тай к стенке, без всяких переговоров. Вот и приходится дывчин посылать. И ты бы, хлопець, туды не ходыв…

Без глюков квест решился довольно быстро. Из шелкового царского шатра, где томилась дева, мы сотворили нечто вроде воздушного шара. Марьяна распустила косу и из цветных лент сплела сетку для гондолы, на саму гондолу пошла ступа Яги, найденная в той самой избушке. Под горелку приспособили керосиновую лампу, тоже позаимствованную у Яги, а газа нашлось в избытке на ближайшем болоте. Правда, долго думали, как же зажечь лампу, всю печку Яге разворотили в поисках уголька. Наконец сообразили: положили кусок сухой бересты к Ворон-камню, посыпали ее порохом из последнего патрона и доверили моей кобыле по камню стукнуть подкованным копытом. Искр было хоть отбавляй.

Рвущийся вверх шар теперь удерживала лишь веревка. Я чмокнул дивчину в щеку и забрался в ступу.

— Слушай, а ты на самом деле такая? — спросил я бестактно.

— Какая?

— Ну вот такая. — Я сделал руками движение, в выгодном свете отображающее девичьи формы.

Марьяна зарделась и опустила глазки:

— Да ну тебя. Ну, в общем… похоже.

— Тогда в скором времени жди в гости с посольством. Познакомимся поближе! — крикнул я и рубанул тесаком по веревке.

Насладиться прелестью полета мне не довелось. Едва мой шар поднялся над облаками, ввалилась Маринка, устроила скандал и поволокла меня к своей подруге на дачу, где справлялся чей-то день рождения. Весь вечер я дежурно улыбался, мысленно пребывая в Игре, сказал пару остроумных тостов, едва не подавился полусырым шашлыком и к вечеру, совершенно задубев, надрался. Впрочем, я был не одинок, напились многие, так что день рождения удался.

Маринка сгрузила мое тело у подъезда, сама расплатилась с таксистом и осталась на ночь. Обнимая и целуя Маринку, я почему-то представлял, что обнимаю и целую гарну дывчину Марьяну. Приснится же такое! Хорошо хоть, что у меня нет привычки разговаривать во сне, а то бы Маринка мне задала за виртуальную измену!