Фактор жизни

– Я никогда не видел истинных предсказаний, – сказал Том.

– Возможно, вы вскоре увидите их.

Ее стул повернулся вокруг своей оси, что послужило сигналом включения для бледно-голубой голографической сферы, на которой развернулась панорамная сцена.

Плоские каменные плиты, расположенные в шахматном порядке. Широкий бульвар, проходящий под парящими в воздухе контрфорсами. Яркие светильники, плавающие у самого мраморного потолка. По центру располагался неглубокий игрушечный канал с тихой водой, рыбками и лодками.

– Интересно, – Том вошел прямо в середину застывшей картины. Он казался гигантом среди людей размером с насекомых. – Это только имитация. Попытка Оракула воссоздать память о своем будущем.

– Думаете, он был там?

– Возможно… Или возможно, он видел… вернее, будет видеть только сводку последних новостей. Однако имитация была более подробна, чем я предполагал.

– Запустите ее.

Том нашел нужную триконку и жестом привел сцену в движение.

Напряженный день. Толпы народа на улицах. Левитокары и скиммеры так и снуют в воздухе.

– Это, должно быть, Первая страта или Вторая… какое-то дальнее владение… – Том достиг другой триконки: она разворачивалась перед ним мозаикой объяснения. – Ах, я вижу…

Волна двигалась вдоль миниатюрного канала и разрушала игрушечные кораблики, разбрасывая их в разные стороны. Толпа изменила направление движения. Сверху казалось, что люди – это всего лишь крошечные пятнышки, подхваченные бурным потоком.

Следом сразу появилась следующая мозаика: переливающееся золото превращается в фазовое пространство, состоящее из точек напряжения и прорывов.

Под сводом, где-то высоко, появилась трещина…

– Святая Судьба! – прошептал Том. – Владение герцога Болтривара.

…внезапно вода прорвалась сквозь потолок и обрушилась на землю.

Том перевел взгляд на мистресс э’Налефи.

– Через двадцать четыре дня.

Свод пещеры раскололся. Белый поток воды и осколков устремился вниз на бульвар, подобно подземной реке, вырывающейся наружу, и тысячи людей погибли.

– Нет! – крикнул Том.

Он посмотрел на дисплей, увеличил изображение, открыл дополнительные модули, описывающею распространение наводнения по связанным между собой туннелям и коридорам. Дисплей тем временем показывал динамическую статистику гибели людей и нанесенного ущерба.

Огромный зал был заполнен обедающими, когда волна ворвалась, сокрушая все на своем пути…

– Мы должны…

Дети, играющие с куклами… Девочка с большими глазами…

– …мы должны остановить это.

…и пенящаяся вода, заполняющая все пространство. Кукла в белом платьице кружится на поверхности воды, а маленькие пухлые пальчики ее хозяйки исчезают среди пены.

– Нет! – Том жестом приказал изображению исчезнуть. Тяжело дыша, он пристально посмотрел на мистресс э’Налефи, которая оставалась абсолютно безразлична к происходящему.

– Ожидается, – продолжала она, как ни в чем не бывало, – что модель истинного предсказания на девяносто семь процентов соответствует возможной действительности. Обычно это означает, что истинное предсказание является результатом корреляции впечатлений двух или более Оракулов. В ином случае оно может быть составлено одним Оракулом, который обладает необычно яркой эйдетической памятью. Некоторые Оракулы талантливее других.

«Я не могу позволить этому случиться», – думал Том, едва слыша ее.

– Если мы отправимся прямо сейчас, – он заставил себя говорить мягко и спокойно, – мы можем мобилизовать службы спасения и составить план эвакуации. Мы можем вывезти подданных герцога Болтривара оттуда прежде, чем это случится.

Э’Налефи взмахнула рукой. В воздухе около нее повисли голографические белые, розовые и золотистые очертания преобразований Циммера – мозаики основной хроноотносительной функции.

– Если вы можете указать на изъян в этих уравнениях, – ее голос был холоден, как мрамор, – и сохранить тысячи жизней, изменив вселенную таким образом, чтобы избежать катастрофы… – она подразумевала, что действие в настоящем времени изменят предопределенное будущее, – пожалуйста, сделайте это.

Том молча смотрел на нее.

– Мы ничего не можем сделать, – заключила она.

«Тысячи людей погибнут», – думал Том.

– Вас не удивляет, что вы не слишком продвинулись по службе, Том?

– Простите? – Он не знал, как ответить.

– Шеф Кельдур был когда-то слугой класса гамма, потом перешел в альфа-плюс класс. Маэстро да Сильва родился в альфа-классе и получил вольную грамоту, когда выиграл первенство в секторе Гельметри. А вы принадлежите только к классу гамма…

– Но наводнение…

– Вы далеко пойдете, Томас Коркориган. Если только не подведете себя и меня своей истеричной нелогичностью…

Том застыл. Ему казалось, что с ним хотят заключить сделку.

– Вы не можете спасти их, – ее голос смягчился. – Не могу этого сделать и я. Никто не может спасти их.