Закон Ломоносова-Селистратова (СИ)

Очередной риторический вопрос явно не требовал ответа, не ждал его Иванов. Так просто выплеснул раздражение.

Поведал он сержанту, что сразу на следующий день после знаменитого в узких кругах исчезновения пресловутого "Ломоносова", прямо посередине мая оказался замороженным сначала один дом, а потом - и целый квартал на Патриарших.

Заинтересовались учёные, но ФСБ было всегда быстрее. Для начала отсекли сплетни, убрали доморощенных папарацци. Ненадолго. Дня на два, от силы - на три. Но и это давало фору для оперативного разбирательства. Климатическое оружие, страшилка жёлтой прессы, на этот раз тоже рассматривалась внимательно. Заодно привлекли специалистов по базам данных. Задача была поставлена простая - отследить сообщения о необычных случаях с привязкой к определённому месту и периоду времени.

Так обнаружили Дмитрия Вениаминовича в одной из больниц, в отделении психиатрии. А заодно - узнали про беседу с ним в Краснопресненском отделении. И про исчезновение покушавшегося на него гражданина Ломоносова. Человека без регистрации, в камзоле восемнадцатого столетия. И про то узнали, как исчез он камеры предварительного задержания. Взяли в оборот абсолютно всех, кто имел к этому делу отношение. Так вышли на Чумакова.

Да, и ещё. Вызволенный из больницы Селистратов, оказывается, имеет доверие только к сержанту Чумакову. Потому что он настоящий полицейский, он его от смерти спас. Нечета лицам с нетрадиционной ориентацией, что в психушку его определили.

- У вас, кажется, сын растёт? - проявил осведомлённость Иванов.

-Да, - согласился Чумаков, - ему три годика уже.

-А у меня дочь уже в десятом классе... - сообщил Иванов, - Учиться в МГУ собирается, на историка.

- К чему вы это? - просто спросил сержант, хотя уже знал ответ.

Чумаков вспомнил фразу про то, что геройство одних - это почти всегда головотяпство других. Но от этого знания было не легче. Попахивало геройством, причём в особо тяжкой форме - не по своей инициативе, а по "настоятельной просьбе".

- Идти туда надо, Саня, вместе с этим безумцем.

Оказывается, только Чумакову доверяет Селистратов. Безумец этот, вероятно, единственный, кто может хоть что-то прояснить в этой ползущей по Москве чертовщине. И он готов к сотрудничеству, но только если Чумаков охранять будет. Это шанс. Когда всё пасует перед действительностью, остаётся надежда на чудо и вот на таких безумных деятелей, как Селистратов. Призрачный шанс, но не использовать его преступно. "Не выйдет - лично пристрелю этого психа. Жалко, но пристрелю!" - твёрдо пообещал Иванов. Остальным будет ещё хуже - им медленно и неотвратимо погибать без единого шанса на спасение.

Так Селистратов и Чумаков оказались снова вместе. У Патриарших прудов. Места эти теперь было почти не узнать, но мужчины всё равно, пусть медленно, но продвигались к центру стихии. Где-то впереди их ждал дом изобретателя. Одеты они были по местной погоде - в тёплое армейское обмундирование, поверх него - бахилы, плащи и рукавицы из ОЗК (военные нахваливали комплект как защиту от ледяного дождя). Дул ветер, лил дождь, ветер задувал под капюшоны, бросал в лицо ледяное крошево. Будто нарочно делалось всё, чтобы люди одумались и вернулись назад, но маленькая экспедиция упрямо шла вперёд.

- А я раньше хотел, чтобы, знаете ли, сформулировать новый закон и потом чтобы его непременно назвали законом Ломоносова-Селистратова, - громогласно признался Дмитрий Вениаминович. Ветер шумел так, что иначе как кричать не получалось.

- И как бы вы его сформулировали? - не менее громко поинтересовался Чумаков.

- Не важно, как бы я сформулировал тогда. Сейчас я бы сформулировал так: "Не делай людям того, что сам не хотел бы для себя", - проорал Селистратов.

- Слышал я уже такое, - сообщил ему сержант.

- Нет ничего нового под солнцем! - вздохнул Селистратов, помолчал немного и добавил: - Учёный должен быть ответственным и порядочным человеком, знаете ли...

- Про ответственность - это вы правильно сказали, - улыбнулся Чумаков.

- Намекаете на моё безрассудство с генератором?

- И на него, чего уж!

- Я ведь свой генератор остановил, знаете ли...А Ломоносов, похоже, свой запустил, нам из мести...

Я считал его благородным человеком!

Селистратов сокрушённо вздохнул. Чумаков промолчал, чтобы не выругаться.

Они стояли у дома горе-изобретателя. Почти в центре стихии. Дальше хода уже не было - всё было завалено ледовыми торосами.

- Давайте сюда шокер, - потребовал Селистратов. - Попытаемся спровоцировать грозу.

Бережно принял он в руки табельное полицейское устройство и деловито принялся разматывать моток провода, спрятанного под плащом. Вскоре на ближайших торосах расположился наскоро сооружённый разрядник. Селистратов ловко, как будто всегда этим занимался, привязал шокер к длинной палке, приделал к спуску длинную верёвку. Перекрестился (Чумаков машинально повторил), приставил устройство к ближайшему проводу и отчаянно дёрнул за верёвку.

Полыхнул разряд и...ничего не произошло. Селистратов дёрнул верёвку ещё раз, другой, третий. Наконец вспыхнула и погасла дуга, и всё вокруг сразу озарилось вспышками молний. Люди зажмурились, закрыли глаза руками, но на время поверили даже, что ослепли.

Открыли глаза - вокруг темно. Только где-то впереди пробегали редкие полосы красного цвета. Вокруг, сколько можно было рассмотреть, уже не было ни торосов, ни замёрзшей Москвы. И даже той, другой Москвы не наблюдалось. И никакого Ломоносова не было. Безмерно чужой мир окружал их.

Бывает - голова ещё только-только пытается выстроить какое-то логическое объяснения, а сердцем понимаешь - ты не дома и даже не в каком-то параллельном прошлом.

Картину дополняли местные жители. Гостям по пояс, словно обезьянки странные из Чернобыля: несколько суставов, которых и в помине у человека нет. Серые мордочки в пушке. В ярко-оранжевых хламидах, а в ручонках зажаты палки, нацеленные на гостей. Глаза большущие, в половину мордочек. В этом мире всегда, наверное, темновато.

Существа явно были разумные - хламиды, оружие, вспышки пусть не синего, но красного цвета - всё недвусмысленно намекало на то, что в этом мире тоже нашлись свои учёные. И они тоже пожелали осчастливить собратьев бездной энергии. За счёт Земли, оказывается, сами того не ведая.

- Новая точка пересечения, - диагностировал физик-пенсионер.

Чумаков просто выругался.

- Ну как этим-то объяснить?! - прошептал Селистратов. - Они же по-нашему не поймут!

- Разберёмся, - уверил его Чумаков.

Он покрепче сжал в руке топор и сделал шаг вперёд.