Космопроходимцы (вторая часть). Ксеноопера "Жнец, Швец, Игрец" (СИ)

Он пропустил момент, когда электрокар ворвался под нависший свод и утренняя, промытая дождём синь сменилась ровным искусственным светом.

- Уже выходить? - спросила Лия. - Володя, ты спишь?

Испарилась её обида. Практичная женщина. Решила - вдруг не встретят? Лучше неотёсанный компаньон, чем никакого. Из салона электрокара Игрец выбрался последним. Присмотрелся к зелёному копошению букв на информационных табло, отметил: всё по-старому в зале прибытия. Память Ноя подтвердила: да, изменений нет. Многоярусные остеклённые галереи по четырём стенам, муравейник. Над головами людей вертятся цветные миражи - реклама. Возле шеренги электрокаров человечьи водовороты. Оглянувшись, Игрец успел заметить, как пятится оранжево-жёлтая остеклённая коробка, привезшая пассажиров челнока Луна-Земля в порт. Доставила человечков, вывалила, отвалила. Теперь они смешались с толпой.

Игрец толкнули, потом дёрнули за рукав. Лия. Не все, значит, смешались.

- Что-то не вижу его, - жаловалась Лия. - А обещал встретить. А, вот он! Нет, это не он. Ну не свинство ли с его стороны? Что там раздают? Не знаешь, Володя?

Возле торгового автомата людское верчение: лезут туда, как на приступ, что-то выхватывают, обратно продираются с боем.

- Может, и нам тоже? - Лия колебалась.

'Ждёт, чтоб я решил за неё, надо схватить или чепуха какая-нибудь для приезжих. Возле торгомата крутится зазывала. К нему не пробиться, стопчут. Что говорит, отсюда не разберёшь. В бункере автомата какие-то шарики. Зачем они?'

Лия хищно кинулась к плюгавеньком человечку - тот вывалился из толпищи, ошалело вертя головой, - напала на него: 'Простите, вы не скажете?..' Ничего он не сказал, отшатнулся. Спасся, унося добытый шарик.

- Извините, девушка!..

Девушка от Лии сбежала тоже, при этом ладонь держала возле уха, как будто у неё там стреляло.

- Что они как сумасшедшие? - спросила Лия. Оскорблённая добродетель. 'Никак не может решить, не надо ли, теряя достоинство, вломиться в толпу и себе отхватить диковину'.

Игрец не знал, что ответить. Мелькнула догадка, когда увидел, как из толкучки выбрался убелённый сединами господин, как он устранил беспорядок в одежде и только после этого аккуратно сунул блестящую горошину в ухо. Вот, значит, что это. Игреца опять толкнули - новая порция пассажиров вывалила из подъехавшего электрокара, - пока барахтался, чтоб не унесли прочь, Лия приняла решение.

- Погоди, не надо!.. - крикнул Игрец.

Куда там. Как 'не надо', если она уже твёрдо решила, что очень надо. Нырнула, скрылась с глаз. Игрец высматривал, ждал когда вынырнет, чтоб перехватить дурочку, предупредить: не вздумай! Если это те самые штуковины, о которых в отчёте Циммермана, манипуляторы... А, вот она.

- Лия, не делай этого.

- Почему? Все же делают, - возразила она, примериваясь сунуть в ухо горошину.

'Откуда на Земле эта пакость?' - подумал Игрец, схватив девушку за руку.

- Говорю, не надо.

- Пусти! Ты что, Володя, тоже с ума сходишь? Ай! Пусти же!

- Да погоди, глупая...

Не хотел сделать ей больно, поэтому вырвалась, отскочила. Каким-то чудом получилось, что между нею и Игрецом люди. Толпа непредсказуема как стая мелких рыбёшек: одна повернёт - остальные тоже в сторону. 'Шутки шутками, но очень странно они себя ведут, - думал Игрец, пытаясь протиснуться. - Как специально подворачиваются. У этого вот хлюпика глаза как у рыбы варёной. У мерлузы. Всё, Лия пропала. Наверняка сунула шарик в ухо. Как и все они. Некоторые даже по два, в правое ухо и в левое. Надо выбираться отсюда, пока мне тоже силком что-нибудь не воткнули'.

Удивительно: бросил поиски - стразу толпа рассеялась. Не наседали больше, не давили со всех сторон, шныряли мимо, уворачивались с рыбьим проворством. Точно, это манипуляторы у них, решил Игрец. Такие же, как на Киноде у местных жителей, такие же, как тот, что Циммерману сунули при поимке. Шариковые подсказчики-переводчики. 'Откуда они? - удивился Ной, - никогда у нас на Земле такого не было!' 'Но теперь есть. Пока не разберусь, надо держаться подальше от тех, кто с шариком', - решил Игрец, пробираясь к выходу. Если верить памяти Ноя, во-он там должен быть выход, между колоннами.

- Ха! - завопили в толпе. - А!

Удар, стеклянный дребезг. Справа. Игрец повернулся на звук, машинально изготовившись к защите. Далеко, опасности нет. Над головами широким размахом чья-то рука с молотком - взлетела, и: 'Ха!' Ещё раз молоток саданул в недобитый бункер торгомата.

Второй раунд

Опасности нет, понял Игрец, расслабился, придержал соседа - тот шатнулся вместе с толпой, споткнулся, отдавил Игрецу ногу, устоял. Но вдруг рванул туда, в эпицентр скандала. И все они туда ринулись, потащив Игреца. Лезть в склоку не стоило, а куда денешься? Не драться же со всей стаей. 'Тем более что не на меня нападают, а на сумасшедшего растяпу с молотком. Сейчас скрутят его, отберут инструмент'. Рука с молотком покрутившись над головами исчезла, там истерично завопили бабьим голосом: 'Заразы тупы-и-и!.. Собаки-и!.. Шарики-и!..' - потом там без слов стали вскрикивать, невнятно. Игреца удивили человечьи лица. Злоба. Почему? Им же не видно, что случилось, почему прут на крик стадом оскаленные - молча, тупо, страшно... Получив по больной руке, Игрец стал работать локтем и плечом. 'Но я тоже не знаю, что случилось. Напал маньяк на автомат, разбил. Может, тут это часто бывает и у людей уже маньяки в печёнках. Луддит, ломатель машин. Луддитизм какой-то - разбить автомат. Тьфу-ты, что за пакость?' Под ногами с треском лопалась неизвестная дрянь - оказалось шарики из бункера. Что твои тараканы разбегались, шныряли по полу. 'Мерзость. Пролезть всё-таки поближе, глянуть?' Не пришлось. Толпа раскололась надвое, выплюнув навстречу Игрецу согнутого пополам растерзанного парнишку. Следом за ним вывернулись из толчеи двое в чёрном, одинаковые, как игрушечные солдатики из одной коробки. Поймали, повели парня. 'Шевроны у них. Охрана космопорта? Эк ему досталось!' Парень мотал головой, брызжа кровью; лицо - давленая ягода. Причитал, хныча: 'Собаки-и!..'

Понятно, решил Игрец, хотел юркнуть в толпу, чтоб не светиться, но как-то вдруг оказался на пути схваченного луддита. Тот, плюясь и закатывая глаза: 'А ты пред-датель!' - рванулся навстречу, но его удержали. Он повис между чёрными, захныкал. Его дёрнули в сторону, утащили. Из кармана охранника торчала рукоять молотка. Орудие преступления, улика. Но, кажется, улики никому не нужны, следствия и суда не будет: морду в кровь, руки за спину и пошёл прогуляться. 'Понятно? - думал, двигаясь сквозь толкучку к выходу, Игрец, - Ничего тебе, Владимир Иванович, не понятно. Почему он назвал меня предателем? Был не в себе? Возможно. Знавал Ноя? Не исключено, но вряд ли, маловероятно, да и установить не выйдет, лицо у парня... Лица на нём вообще не было. Раздавленный... этот, как его... вареник с вишнями'. Из давней памяти выскочила муравлёная глиняная миска, полная комков мертвецкого цвета. Красным политы. Истекает клюквенный сок, припомнил Игрец. Поморщился. Даже если б хотелось есть, тут же и расхотелось бы. Всё это было когда-то: толпа, раздавленная физиономия бандита, казнь - торжество справедливости. Узел за шею и пошёл прогуляться. Пеньковый галстук, деревянный костюм.

'Неуправляемые ассоциации лезут. Что-то ты, Владимир Иванович, ворон хайлом ловишь, соберись. Эка невидаль - разбитая морда, тебе не привыкать, с твоим-то опытом трупоедства. Злоба толпы - чепуха, если не против тебя. Надо решить...' Нет, не вышло сосредоточиться, только собрался - в изрядно поредевшей толчее увидел Лию. Прятаться Игрец не стал: показалось, она уже заметила; раз так - пусть. Она шла навстречу, он ждал, готовил слова, мол, куда ты запропастилась, я тебя искал по всему залу, но как найти в такой толпе?

- Думала, уже не найду тебя, - с улыбкой говорила Лия, глядя при этом почему-то в потолок.