Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— Что это за 4П? Это хегруны или я?

Дзок засмеялся, пожалуй, несколько натянуто. — Ну, ну, не волнуйтесь, Байард, я уверен, что советники признают необычность вашего дела…

Я вышел вслед за ним в коридор, обдумывая сказанное.

— Предположим, что я «обычный» случай. Что тогда?

— Тогда, конечно, будет действовать политика Администрации.

— И что же в таком случае диктует политика Администрации? — продолжал настаивать я.

— Давайте просто будем ждать и действовать по обстоятельствам, Байард. Хорошо?

Дзок поспешил вперед, и во мне все больше росло чувство, что его уверенность в благополучии завершения моего дела постепенно испаряется по мере приближения к дверям, которыми заканчивался коридор.

Двое часовых в белой форме, отделанной серебристым кантом, отдали честь, когда мы подошли. Дзок обменялся с ними несколькими словами и один из них, повернувшись, нажал на кнопку. Дверь открылась. Дзок набрал в легкие воздуха и махнул мне следовать за ним.

Впереди я увидел длинный стол, за которым сидело много «человек» — в основном австралопитеков, но среди них были и другие представители по меньшей мере трех разумных рас, причем у всех были седые или седеющие волосы.

— Встаньте слева от меня, на шаг сзади, — прошептал Дзок. — И делайте все, что я скажу.

Затем он сделал шаг вперед навстречу старейшинам. Я напустил на лицо скромное смиренное выражение и последовал за ним.

Двенадцать пар желтых глаз следили за мной из-за черного полированного стола — и ни в одних не было и тени улыбки приветствия.

Узколицый седобородый старец слева от центра стола проскрипел что-то своими подвижными губами соседу слева.

Дзок остановился, сделал полупоклон и, проговорив что-то, указал на меня.

Затем, переходя на английский, он сказал:

— Я представляю вам некоего Байарда, аборигена английского сектора. Как вы видите, достопочтимые, это сапиепс.

— Где вы его поймали? — завопил узколицый советник высоким раздраженным голосом.

— Байард не совсем… пленник, господа, — начал Дзок.

— Вы хотите сказать, что это создание самолично прибыло сюда? — задал кто-то вопрос.

— Можете не отвечать на этот вопрос, агент, — раздался справа голос круглолицего советника. — Советник Сфонджил просто упражняется в риторике. Но ваше утверждение, что это не пленник все еще нуждается в пояснении.

— Ознакомлены ли вы, агент, с политикой Администрации в отношении безволосых антропоидов? — вставил другой.

— Обстоятельства, при которых я встретил англика, довольно необычны, — сказал Дзок. — И только благодаря его помощи мне удалось избежать длительного тюремного заключения. Мой доклад…

— Заключения? Агента Администрации?

— Я думаю, что нам лучше всего сразу же заслушать полный отчет агента, — сказал советник, прервавший Сфонджила и добавил что-то на своем языке.

Дзок довольно долго что-то говорил, жестикулируя своими длинными руками. Я молча стоял сзади него, чувствуя себя товаром, на который не находится покупатель.

Члены Совета засыпали Дзока вопросами, на которые он, потея, с трудом отвечал.

Выражение лица Сфонджила однако не изменялось. В конце концов круглолицый советник махнул своей седоватой рукой с длинными пальцами, и устремил свой взгляд на меня.

— Только что, англик, наш агент Дзок рассказал нам об обстоятельствах, при которых вы отдали себя в его распоряжение…

— Очень сомневаюсь, что Дзок говорил вам что-то подобное, — резко оборвал я его. — Я уверен, что он непременно упомянул в своем докладе о том, что мне необходимо отправляться в свою временную линию!

— Ваши нужды мало интересуют данный Совет! — выпалил Сфонджил, — Мы прекрасно знаем, как обращаться с такими, как вы.

— Вы ничего не знаете о таких, как я! — мой голос был резок. — Между нашими народами еще не было контакта.

— Существует только одно правительство, сапиенс, — прервал меня Сфонджил… — Его длинная тонкая губа поджалась, открывая поразительно розовые десна и множество зубов в усмешке, — …мы хорошо знакомы с вашим перечнем деяний относительно других разумных рас.

— Подождите, Сфонджил, — вмешался еще один советник. — Давайте сначала послушаем рассказ этого парня о его злоключениях. Похоже, что действия хегрунов заслуживают внимания.

— А я говорю, пусть хегруны делают что хотят, пока нас это не касается! — снова вмешался Сфонджил.

Теперь я понял, какую позицию он занял. «Не дать мне высказаться!».

Наступил момент вмешаться в эту историю.

— Понравится вам это или нет, Сфонджил, но Империум — это первоклассная держава, обладающая способностью передвижения по Сети. И поэтому рано или поздно наши две культуры должны были обязательно встретиться. И мне очень хотелось бы, чтобы наши отношения начались мирно.

— Передвижение по Сети? — оживился толстый советник. — Вы ничего не сказали об этом, агент, — сказал он, посмотрев на Дзока.

— Я как раз собирался говорить об этом, ваше превосходительство, — спокойно ответил Дзок. — Байард заявил мне, что, хотя он и был перенесен в линию хегрунов на их «шаттле», его народ обладает своим собственным средством перемещения по Сети. И действительно, впоследствии оказалось, что он немного знаком с техникой управления машиной.

— Это несколько меняет дело, — произнес один из членов совета. — Поэтому я предлагаю, господа, не предпринимать поспешных действий, которые могли бы повлиять на отношения с этой расой сапиенсов.

— Почему вы думаете, что мы будем иметь с ними дело? — заверещал Сфонджил, вскакивая на ноги. — Наша политика…

— Оставьте в покое нашу политику, Сфонджил, — закричал толстяк, подскакивая к узколицему советнику, — Сядьте! — Я прекрасно знаю, какая политика должна проводиться в подобной ситуации. И я хотел бы, чтобы вы пока воздержались от объявления ее миру…

— Какая ни была ваша политика в прошлом, — вмешался я, — она должна быть пересмотрена в свете нынешней ситуации и новых данных! Империум — это держава Сети, но это вовсе не значит, что должны непременно возникнуть конфликтные ситуации.

— Существо лжет! — заверещал Сфонджил, — уставившись на меня через стол. — Мы провели обширные исследования всего квадрата 1У-4, включая, так называемый, английский сектор — и мы не обнаружили никаких признаков наличия перемещения по Сети, кроме нашего, конечно.

— Линия 0–0 Империума лежит в пределах района, который вы называете Зоной Опустошения, — проговорил я.

Сфонджил зашелся в приступе смеха. — Вы имеете наглость утверждать и упоминать об этом жутком памятнике страсти вашего племени к разрушению? Одно только это является достаточным основанием для вашего исключения из общества достойных гуманоидов.

— Возможно ли это? — удивился неизвестный советник. — Ведь мы знаем, что в пределах Зоны никто не живет!

— Это еще одна ложь сапиенса! Что взять с его расы! — расправив плечи, уже спокойно произнес Сфонджил. — Я требую, чтобы Совет сразу же исключил этого дегенерата из жизни и занес замечания второго класса в карточку этого агента!

— Тем не менее, — почти прокричал я, — ряд обычных мировых линий существует в Зоне. И в одной из них находится правительство Сети. И, как официальный представитель Империума, я прошу оказать мне помощь по возвращению домой.

— Это кажется довольно скромным требованием, — удивился толстый советник. — Сядьте, Байард, и расскажите вашу историю.

Сфонджил оскалил зубы, но ничего не сказал. Через мгновение он поднял руку и щелкнул пальцами.

Молодой австралопитек в белой форме выступил вперед со своего поста у двери, выслушал шепотом произнесенные инструкции старца и удалился. Сфонджил сложил руки у пояса и фыркнул — Я протестую, но подчиняюсь.

Через полчаса я окончил свое повествование. Потом были заданы многочисленные вопросы — одни исходили от здравомыслящих членов Совета, как например, советник по имени Никадо, другие были просто колкими, типа: Вы все еще избиваете своих жен?

И на все я старался отвечать как можно яснее.