Другой отличный миф

- Способности? Ха! Он никогда не обладал никакими способностями, вступил в разговор Квингли, выманенный из своего испуганного молчания оскорбленностью за то, что его игнорировали.

- Ну, а это кто у нас тут? - улыбнулся Иштван, в первый раз посмотрев на Квигли. - Мы встречались?

- Слушай, Иштван, - перебил его Ааз. - Ты не против, если я отведаю немного этого вина? Нет причин доходить в этом деле до варварства.

- Разумеется, Ааз, - приглашающе махнул ему Иштван. - Займись самообслуживанием.

Жутко было слушать весь этот разговор: внешне цивилизованный и дружеский, он нес в себе подспудную игру в коши-мышки, противоречившую его небрежному тону.

- Следи за ним! - прошипел Фрумпель, злобно глядя на Ааза.

- Ах, Фрумпель! Какой ты перестраховщик! - побранил его Иштван. Да ведь именно ты и заверял меня, что он потерял свои способности.

- Ну, по-моему он говорит дело, - проворчал Брокхерст, поднимаясь и отходя прочь, когда Ааз приблизился к столу. - Если ты не против, Иштван, я буду следить отсюда.

Он сел на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей на мезонин, где спрятались мы с Тандой. Говорил он непринужденным тоном, но было ясно, что он ждет только сигнала Иштвана, спускающего его на беспомощную пару.

- О, вы бесы, хуже, чем деволы! - нахмурился Иштван.

- Это само собой разумеется, - сухо заметил Фрумпель.

- Слушай, Фрумпель... - начал было сердито Хиггенс.

- А что касается того, кто эта фигура, - показал Фрумпель на Квигли, игнорируя бесов, - то это ученик Гаркина. Именно он-то и занимался магией за нашего извращенца с тех пор, как тот потерял свои способности.

- В самом деле? - с энтузиазмом спросил Иштван. - Ты умеешь делать фокус с чашкой и шариками? * Я очень люблю фокусы с чашкой и шариками.

-------------------------------* Обычный ярмарочный фокус. Зритель должен угадать, под какой чашкой шарик (у нас - игра "в напёрсток" :-).

- Я не понимаю, - растерянно пробормотал Квингли, отступая от собравшихся.

Ну, если мы вообще собирались отвлекать внимание, то это надо было делать сейчас. Закрыв глаза, я изменил черты Квигли. Явным выбором для его личины был... я!.

- Видите, - гордо сказал Фрумпель. - Я же говорил вам!

- Трокводл! - воскликнули одновременно бесы.

- Что? - подозрительно сузил глаза Фрумпель.

Я был готов к их реакции. Когда начались восклицания, я опять изменил черты Квигли. На этот раз я придал ему черты Трокводла.

- Ух, да это и впрямь Трокводл! - воскликнул Иштван. - О, вот это забавно!

- Минуточку! - прошипел Брокхерст. - Как ты можешь быть Трокводлом, когда мы превратили тебя в статую, прежде чем догнали Трокводла?

Это выжало из Иштвана еще большие жемчужины смеха.

- Прекратите! - призвал он, задыхаясь. - Ох, прекратите, ох! У меня заболели ребра. На этот раз, Ааз, ты превзошел самого себя.

- Это еще цветочки, - скромно признал Ааз.

- Здесь что-то не так, - объявил Фрумпель.

Он сунул руку глубоко за пазуху халата, не отрывая глаз от Квигли. Почти слишком поздно я сообразил, что он делает. Он лез за своим кристаллом, тем, что позволяет ему засекать личины. Когда сверкающая погремушка появилась на свет, я резко вступил в действие.

Простая левитация, мелкий мысленный щелчок, и кристал вылетел из пальцев у Фрумпеля и шлепнулся в кувшин с вином.

- Фрамц! - выругался Фрумпель, принимаясь было выуживать свою собственность.

- Руки прочь от вина, Фрумпель! - осадил его Ааз, шлепнув его по запястью. - Ты получишь свою игрушку, когда мы прикончим кувшин!

Словно для иллюстрации этого довода, он поднял кувшин и начал вновь наполнять все графины на столе.

- Хватит этого безумства! - взорвался Квингли.

Я вздрогнул из-за употребления слова "безумство", но Иштван, казалось не возражал. Он лишь нагнулся вперед, наблюдая за Квигли.

- Я не Скив и не Трокводл, - продолжал Квингли. - Я - Квингли, обыкновенный охотник на демонов. Пусть оспорит это всякий, кто посмеет: хоть человек, хоть демон, и я покажу ему, кто я такой!

Это оказалось уж чересчур для Иштвана, и тот действительно рухнул от смеха.

- О, он забавен, Ааз, - выдохнул он. - Где ты нашел такого забавного человека?

- Его послал мне ты, помнишь!? - сказал Ааз.

- А, верно, так оно и есть, - припомнил Иштван. Даже этот факт он находил истерически смешным.

Других это не столь позабавило.

- Так значит, ты охотник на демонов, да? - зарычал Фрумпель. - А ты, собственно, чем недоволен?

- Причиненные мне демонами обиды слишком многочисленны, чтобы все их перечислять, - высокомерно отпарировал Квигли.

- Мы покуда никуда не торопимся, - в разговор вмешался Брокхерст с лестницы. - Ты тоже. Перечисли нам некоторые из этих обид.

- Ну... - начал Квингли, - вы украли мой магический амулет и мой магический меч...

- Мы ничего не знаем о магическом амулете, - ощетинился Хиггенс. А твой так называемый магический меч мы отдали...

- Что еще сделали демоны? - перебил Фрумпель, явно не слишком стремясь сворачивать беседу на мечи.

- Ну...вы заколдовали моего боевого единорога, и теперь он думает, что он дракон! - вызывающе бросил Квингли.

- Твой боевой единорог привязан в настоящее время на конюшне, решительно заявил Хиггенс. - Его привел Фрумпель.

- Мой единорог привязан за дверью! - стоял на своем Квингли. - И он считает себя драконом!

- Твой единорог привязан на конюшне! - рявкнул в ответ Хиггенс. И мы считаем, что ты псих!

- Господа, господа, - сумел, несмотря на свой смех, поднять руки Иштван. - Все это крайне забавно, но...ну, посмотрите-ка на это!

Последнее было сказано таким удивленным тоном, что внимание всех присутствующих обратилось к точке, на которую он смотрел .

В воздухе завис, не дальше чем в двух ладонях от головы Иштвана, маленький красный дротик с черно-золотым оперением.

- Дротик убийцы! - дивясь, определил Иштван, осторожно вытягивая снаряд оттуда где он парил. - Ну, кто здесь такой озорной, чтобы пытаться отравить меня сзади?

Брокхерст вдруг сообразил, что он стал объектом внимания всех. Глаза его в страхе расширились.

- Нет! Я... Подождите! Иштван! - он полуподнялся, вскидывая руку, словно защищаясь от удара. - Я не... Нет! Не надо. Нее...

Это последнее было произнесено, когда его руки вдруг взлетели к его же горлу и приняли с силой душить его.