Алтарь страха (сборник)

Разместив шляпы, горничная провела их по просторному холлу и открыла дверь, расположенную в его дальнем конце. Армстронг остановился и махнул рукой Уомерсли. Сенатор, одарив его таким взглядом, которым смотрят на крупного должника, вошел в дверь, все так же привязанный к Мириэм и подпираемый сзади Дрейком. Следом — остальные пятеро. Служанка тихо закрыла за ними дверь.

В комнате находились четверо, и Армстронг узнал троих их них, ничем не выдав своего удивления. Из глубокого кресла начал выбираться маленький иссохший человечек. Синглтон, судя по всему. Навстречу визитерам с соседнего кресла встал Линдл. Спиной к пустому камину, раздвинув ноги и сложив руки за спиной, стоял Горовитц, по-совиному глядя через толстые стекла очков на вошедших. Четвертой оказалась Клер Мэндл. Она сидела у стола, одной рукой упираясь в полированную поверхность, а вторую приложив ко рту. Ее глаза эльфа расширились при виде Армстронга.

— Ну и ну, Юстас, — пронзительным голосом выразил изумление Синглтон. — Вот так сюрприз! — Твердо встав на ноги, он направился к Уомерсли: — Я думаю…

— Ты правильно думал, — громко и отчетливо произнес Линдл, делая пару шагов назад. — И теперь у тебя хлопот полон рот.

— Хм? — Нога Синглтона застыла в воздухе и не скоро опустилась на пол. Он двигался, как на медленно пущенной кинопленке. Также неуклюже повернувшись, он посмотрел на Линдла: — Что ты хочешь сказать? Ты разве не видишь, что это Юстас…

— Заткнись и сядь! — рявкнул Линдл. — Явление блаженного Даниила! — Он устремил взгляд темных глаз на Армстронга: — Ну хорошо, ближе к делу. Что вам нужно?

— Нам нужен Джордж Куинн, — спокойно ответил Армстронг. Синглтон испуганно посмотрел на него. — И да помогут вам небеса, если он мертв!

Синглтон побледнел и отшатнулся.

— Не двигаться! — Армстронг прошел вперед. Краем глаза он увидел, как Линдл сел в свое кресло и намеренно закинул ногу на ногу. Клер продолжала сидеть у стола, не сводя с Армстронга широко раскрытых глаз. Горовитц не отходил от камина.

— Где Джордж Куинн?

Синглтон тупел на глазах. Округлившиеся глаза блуждали по комнате, он попытался поднять руки, но тут же опустил их.

Выкрутив из настенного светильника лампочку, Армстронг осмотрел ее, скривился и ввернул на место.

— В чем дело? — поинтересовался Хансен.

— Пятидесятиваттная. Должно быть, в этой дыре работает собственная генераторная станция. Шизофразер тут не подключишь — ему нужно сто десять.

— Можно отвезти его в какое-нибудь другое место. Не в одном же… — Хансен смолк, когда Дрейк толкнул его в бок.

— Присмотри-ка за этим болваном, — сказал Дрейк, показывая на раздраженного Уомерсли. Хансен подошел к сенатору, а Дрейк намеренно неторопливо двинулся к Синглтону. Лицо Эда странно побледнело, на лбу выступили капельки пота. — Я сам о нем позабочусь, — проскрежетал он. Все смотрели на Дрейка как зачарованные. Подойдя вплотную к Синглтону, он сказал тихо, но отчетливо: — У меня с тобой личные счеты, ты, грязная крыса!

Вновь всплеснув руками, Синглтон съежился в кресле. Нависнув над ним, Дрейк продолжил тем же негромким голосом:

— Помнишь ту ракету, что взорвалась еше на стапелях? Тогда погибли шестьдесят человек, не забыл? Одним из них был инженер-синхронист по имени Тони Дрейк — мой брат! Я видел, как он погиб! — Голос его зазвучал громче. — Все это произошло по твоему замыслу, сморщенная ты вошь! — Он выхватил из кармана руку, в которой что-то блеснуло, отливая голубым, металлическим. — А вот мой замысел! Даю тебе десять секунд на то, чтобы ты сказал нам, что вы сделали с Джорджем Куинном. И если ты не поторопишься, твои мозги разлетятся по стенке — вот такую мы с тобой заключим сделку!

Револьвер рявкнул внезапно и зловеще, потрясая звуком всех находящихся в комнате. Синглтон издал пронзительный вопль боли, эхом заметавшийся между стенами. Ухватившись за левую ногу, он попытался прижать ее к себе. Лицо его настолько утратило цвет, что приобрело странную прозрачность.

Армстронг напряженно двинулся вперед, а Дрейк произнес прямо в искаженное лицо Синглтона:

— Пять, шесть, семь, восемь…

Револьвер начал подниматься.

— Он в Кифере! Его нет здесь, он в Кифере, я все скажу! — пронзительно выкрикнул Синглтон.

— Живой? — не отставал Дрейк. Его ненависть заливала жертву. — Куинн живой?

Синглтон хрипло перевел дыхание и отчаянно завопил:

— Да, он живой. Он в Кифере, и он живой! Я же говорю!

— Где этот Кифер?

Спокойно и иронично вмешался Линдл:

— Местечко, о котором упоминает этот жалкий слабак, находится в получасе езды отсюда. Там имеется телефон. Вы избавитесь от кучи проблем, не говоря уж о мелодраматических, если Синглтон позвонит и прикажет привезти Куинна прямо сюда.

По каким-то непонятным причинам от этих слов Дрейк еще больше разъярился. Повернувшись к Линдлу, он навел револьвер теперь уже на него:

— Кто просил тебя раскрывать пасть? Сейчас черед этой трусливой собаки отвечать на вопросы, а когда…

— Спокойнее, Эд! — Армстронг быстро встал между ними и выхватил у Дрейка револьвер. — Успокойся! Хорошо? Успокойся!

Дрейк медленно, очень медленно перевел дух. Наконец он сказал:

— Хорошо. Пусть эта вошь звонит в Кифер. И тогда это явится сигналом для их банды бросить Куинна в реку по дороге сюда, где они на нас и нападут.

— Испытаем судьбу. — Армстронг уставился на стонущего Синглтона: — Я не думаю, чтобы мы просчитались, — иначе этот малый подпишет себе смертный приговор. Бери телефон, — сказал он Синглтону. — Пусть немедленно везут сюда Куинна.

— Моя нога! — захныкал Синглтон. Он скинул ботинок, демонстрируя пропитавшийся кровью носок. — Дайте мне сначала забинтовать ее. Я же истеку кровью и умру!

— Умрешь! — Армстронг, зловеще улыбаясь, уставился на испуганного Синглтона. — Миллионы людей умрут, если вы продолжите свое дело. Если тебя они не волнуют, так ты нас тем более! — Он ткнул трубку в дрожащую руку Синглтона: — Валяй. Говори что хочешь. Можешь вопить, призывая на помощь, если торопишься умереть!

Синглтон поднес трубку к уху, убрал дрожь из голоса и заговорил достаточно властно:

— Везите Куинна сюда. Да, немедленно! — Положив трубку, он снял носок и попытался перебинтовать рану.

— Неизлечимый сентименталист. — Линдл посмотрел на Армстронга. — Насколько мне известно, вы первый из подтвержденных нормальных, проявивших духовную лень в обуздании собственных эмоций. Посмотрим, куда это вас приведет. — Он самоуверенно хмыкнул. — Награда — двести тысяч за живого или мертвого! — Он насмешливо-сокрушенно покачал ухоженной головой. — Помните, как я говаривал вам некогда: посмотрим, как вам теперь понравится этот сумасшедший дом?

Ответа он не дождался. Армстронг бесстрастно, как сфинкс, уставился на него.

— А вскоре он станет еще безумнее, — пророчествовал Линдл. — Никогда не перестану изумляться тому, что нормальный может поддерживать психов. У меня нет этому объяснений. И у меня складывается впечатление, что или психотрон вышел из строя и поставил вам неверный диагноз, или нам так и не удалось убедить вас в истинности фактов прошедшей и нынешней истории. Лично я склоняюсь к последней гипотезе. Вы нормальный, но неизлечимый скептик. И ваше желание прошибить головой стену я объясняю вашей неспособностью понять, чему вы противостоите. Вы не хотите верить собственным глазам! — Он выпрямился в кресле. — А вам всего-то и нужно — взять и поверить им. И позвольте напомнить — раскаяться еще не поздно.

На лице Армстронга по-прежнему ничего не отразилось; губы его были просто сжаты.

— Наша власть такова, — похвастался Линдл, не желавший попусту тратить время в ожидании, — что мы сегодня же могли бы снять все обвинения против вас и ваших друзей. А завтра мы сделали бы вас национальным героем. А послезавтра — богатым человеком. И вас, и ваших друзей.

— Что вы подразумеваете под богатством? — проявил внезапный интерес Хансен.