Цвет надежд - зеленый

- Что это значит?

- Что вам не надо возвращаться в тюрьму. Это вызвало бы только множество толков и пересудов. А кроме того, это означает, что инъекции вертотона больше делать не будут ни вам, ни кому-либо другому.

- Доктор, неужели весь ваш труд летит насмарку?

Доктор Верелиус .криво усмехнулся:

- В этом мире много чего летит насмарку. Поразмыслите об этом на досуге. Мы часто работаем впустую. Напрасно спрашиваем. Напрасно отвечаем. Как часто мы безрезультатно пишем, звоним или ищем кого-нибудь. Сколько срывается планов, не осуществляется надежд, гибнет работ. Вертотон сойдет в могилу без лишнего шума. Но, возможно, когда-нибудь, лет через сто, какой-нибудь исследователь снова откроет его. Если к тому времени сохранятся тюрьмы... Нам остается уладить лишь практическую сторону дела. Послезавтра мне хотелось бы хорошенько вас обследовать.

- Я непременно приду, доктор.

- И больше никогда не станете выступать на эстраде?

- Можете не сомневаться.

- Вам бы переехать отсюда. Лучше всего в другой город. Я поговорю с нашим куратором, думаю, он поможет вам получить новую работу... Если вы сами ничего себе не подыщете.

- Мы переедем, даже если мне придется тащить на себе всю мебель!

- Я тебе помогу, - сказала Ингрид.

"Вот это настоящая жена", - подумал доктор. Густафссонов ждала новая жизнь, и доктору оставалось лишь пожелать им счастья. Он и раньше никому не желал зла, и не его вина, что все обернулось иначе.

В дверях доктор остановился:

- Скажите, Густафссон, - спросил он, - а если б вы не начали выступать? Если б так и продолжали работать на фабрике?

- Нет, доктор, из этого все равно ничего бы не получилось, - сказал Густафссон. - Когда человек ложится спать, он снимает с себя одежду. Но кожа-то на нем остается, и когда он спит, и когда бодрствует. Пусть растения будут зелеными, а человек должен быть таким, каким родился на божий свет.

Доктор Верелиус пожал плечами.

- Наверно, вы правы. Доброй ночи.

- Ну вот, теперь начинается новая жизнь, - сказал Густафссон.

- Я тебе помогу, - повторила Ингрид.

- Иногда и королю не обойтись без помощи старухи, - заметил дедушка.

- Дедушка, ну какая же я старуха!

- Ты не старуха. Но и Пер не король. И нечего лезть в короли, их и без нас много, всех этих королей рок-н-ролла и королев красоты. - Дедушка немного помолчал, а потом закончил: - У того, кто пытается стать выше, чем он есть, часто болит спина.

Доктор Верелиус вернулся к себе домой. Он был несколько разочарован и вместе с тем испытывал чувство гордости, когда подошел к окну, на котором стояли горшки с цветами. Среди них был горшочек с геранью. Красные необычные листья герани побледнели и напоминали по цвету человеческую кожу.

Доктор редко беседовал со своими цветами. В это он не верил. Но герань заслужила несколько одобрительных слов.

- Ну вот, - сказал он, - и ты побывала в знаменитостях. Но Густафссон больше не нуждается в нашем "снотворном" - он уже побелел. "Пусть трава и растения будут зелеными", - сказал он, и в этом он прав. А тебе я прибавлю в воду каплю вертотона, чтобы ты поскорее снова стала зеленой.