Брошенные (СИ)

Что-то сверху громко рухнуло на пол.

– Аааа! – раздался приглушенный, женский крик.

Алексей вскочил и сел на диван, чувствуя, как по телу текут капельки холодного пота. Придя в сознание, он взглянул на стол забитый пустыми бутылками различного калибра, на их горлышках бегали мухи, а в воздухе чувствовался запах протухшей провизии. Голова раскалывалась буквально надвое, к горлу подкатила тошнота и ему нестерпимо захотелось глотнуть свежего воздуха. Оконная рама с грохотом распахнулась, и в квартиру потянулся свежий воздух вместе с криками выбежавших из подъезда женщин. На верху послышался топот многочисленных ног, вгоняя его в ступор. Сквозь звон в голове Алексей пытался представить что же произошло, но недавний кошмар все еще не хотел отпускать его, мешая думать. Квартира сверху наполнилась множеством голосов.

– Ой чую не добру это…– пронеслось в его голове.

В окне он увидел знакомую женщину, недавно спасенную им от падения на лестнице. Она рыдала, закрыв ладонью лицо, держа в другой все ту же спортивную сумку. На ней было короткое синее платье, видимо надетое для того чтобы показать этому алкоголику – как прекрасно без него у нее идет жизнь.

– Ещё бы, ведь теперь её никто не колотит – раздалось в мозгу Алексея, пока он изучал фигуру девушки.

– Да я вот за вещ… Вещами пришла, а он там в петле – едва смогла выдавить она из себя сквозь слезы.

До него дошло, что он готовился к её приходу, лишь бы она увидела – что теряет, и чувствовала себя всю жизнь виноватой. Ведь ей пришлось смотреть на его смерть и бездействовать.

– Может успели вытащить? – задумался Леша.

После этой мысли его словно током ударило.

–А я ведь веду себя точно так же!

Ведь если быть честным, Федя был кругом прав. Что он Леша мог дать ребенку? Если бы случилось так, что они оба стояли перед Дарьей давая права выбора между ними, она не раздумывая выбрала Федю. Если себе он еще мог врать, осуждая других за их успех, доставшийся им не по заслугам, то ей точно не соврешь. Как только они выбрались, Алексей поступил бы точно также. Напился и словно эгоцентричное дитя показывал всем как ему плохо, виня всех в своих бедах. Неудачник, из квартиры сверху, вел себя точно также, заставив женщину смотреть как она довела его, святого, до самоубийства. Ему вдруг вспомнился рассказ юмориста о пьянице, клянчившего деньги на похмелку, делая попытки повесится, но каждый раз дверь в туалете общежития выбивали мужики, спасая его, а жена из последних денег давала на опохмелку. Только кончилось это плачевно, и въехавший хозяйственный мужик сменил хлипкий шпингалет на новый, который не смогли выбить.

Боль в голове стала невыносимой, но Алексей не мог остановиться в своих рассуждениях. На глазах мир менялся, судьба казалась уже не такой злой, откинув все лишнее, Леша понял какой же он везунчик, даже сейчас ему только показали как бывает если дальше жить так как сейчас. На улице уже полным ходом шло обсуждение происходящего, все сочувствовали горю, но желающих помочь было куда меньше, вдали слышался вой сирены. Краем сознания журналист переживал за эту женщину, но неожиданно стихший эгоцентризм, не давал ему покоя, будто что-то из его личности осталось там под землей. Голова разболелась так, что ему самому захотелось повеситься.

– Прав был Федя, и кому эта правда нужна, когда половину страны кроме жалости к себе ничего не интересует. Правда нужна только тогда, когда она что-то может изменить, а что она изменит? Мертвых уже не воскресишь. Все это я хотел рассказать лишь ради собственного самолюбия – рассуждал он сев на диван и массируя виски.

В голове, словно успокоение от анальгина, прозвучали слова Феди: «Мы оба хороши, но подумай о ней, о ее матери, а уж там сам решай».

– Подумаю друг, честное слово подумаю! – ответил он только сейчас.

Во двор с поражающей синхронностью въехали карета скорой помощи и наряд ППС. Женщину за окном успокоили врачи и она наконец перестала плакать. На верху слышались тяжелые шаги сотрудников ппс, видимо достававших из петли бездыханное тело. Время потеряло свой смысл, и сколько он так просидел, в своих мыслях, ему было не ведомо. За окном раздался громкий удар захлопывающихся дверей «санитарки», который как будильник привел его в чувство.

– Привет, а ты как тут оказался? – сказал он, доставая запылившийся телефон из под стола.

Головная боль притихла, но от похмелья ему было так просто не отделаться. Без лишних слов он собрался и пошёл в магазин. Рассуждая по пути какой спасительной таблеткой для него стал поход в лабораторию НПЛ-19, только судьба её фантастических обитателей все ещё не давала ему покоя.

Зайдя в магазин, он схватил корзинку и пошёл по нужным ему отделам. В глубине магазина заманчивым светом поблескивали различные бутылки с горячительным. Алексей замер рассматривая причудливые стеклянные формы. Головная боль резко усилилась, переливаясь звоном, и не став себя искушать он пошёл к кассе. Резкий запах ударил продавщице в нос, включив в ее мозгу программу «фирменного» обслуживания подобного контингента, и она начала пробивать продукты не поднимая глаз, с интересом рассматривая, чем этот алкоголик будет травить себя сегодня. Огурцы, картошка, консервы, мешки для мусора, но из того что можно выпить только кефир с минералкой, и ни грамма спиртного. От сбоя в программе она подняла глаза, но так и не сопоставив факты с опытом огласила сумму в семьсот с лишним рублей.

– Мда, а пьяницей быть дешевле – сказал он сам себе, соотнося стоимость пива и продуктов питания

По небу тянулись серой лентой тучи, сменив очередной жаркий день прохладным дождем. Время подходило к трем часам, и после сытной порции жареной картошки парень расселся на диване.

– Аня! Блин я же ей обещал! – с опозданием вспомнил он.

Алексей в панике схватил телефон, но потом вспомнил, что её номера у него нет. Врать себе уже не хотелось и понимая что момент упущен он проведя ладонью по густо заросшей щетиной щеке, с грустью отправился в ванну приводить себя в порядок…

Глава IV

20 июня. Пятница.

Будильник запищал и Алексей дернувшись проснулся. В голове у него царила полная каша после ночных размышлений. Только когда на горизонте забрезжил рассвет, ему удалось уснуть. Собравшись, и прокрутив в голове еще раз придуманный план, он покинул квартиру. Выглядел он все еще плохо, будто Кощей Бессмертный глаза которого горели адским пламенем. Не заметив как, Алексей уже стоял перед дверью в кабинет шефа, ощутив дрожь в коленках. На миг он застыл с протянутой рукой пытаясь заставить себя открыть дверь.

–А что ты теряешь?– проскочило в его голове, и он распахнул дверь

– Здравствуйте Сергей Петрович – улыбчиво поздоровался журналист.

– Вот так дела, и тебе привет! Ты чего пришёл у тебя же отпуск ещё, или по нам так соскучился? – сказал шеф удивленно смотря на парня.

– Да я к вам скорее по личному вопросу пришел, и если совсем честно соскучился – все так же улыбаясь, ответил парень понимая, что на самом деле это не совсем честно.

– Давай излагай, с чем пришёл, я тебя внимательно слушаю – уже с опасением проговорил шеф.

– Я тут решил улучшить жилищные условия, ремонт сделать.

–А причем тут я?

–Вы мне не одолжите денег, а то живу как в берлоге! Даже невесту некуда привести! – как на духу ответил Леша.

Шеф откинулся в раздумьях на хлипкую спинку стула, от чего та пронзительно скрипнула под его весом. Алексей, молча, смотрел на утонувшего в раздумьях Сергея Петровича, и в его душе закрался червячок сомнения на счет успешности своей идеи.

–Сколько тебе нужно?– спросил начальник

–Тысяч шестьдесят.

Начальник вновь призадумался, с одной стороны для него это было чересчур нагло, с другой ему понравилась открытость парня, взгляд которого приобрел иной оттенок.

–Давай так, деньги я тебе дам, на пол года, будешь отдавать десять тысяч в месяц плюс «полтыщи» процент. Если не согласен, то извини – твои проблемы.