Брошенные (СИ)

– Тише, что ты орешь как потерпевший? – спросил Федя.

– Ну покажешь ты эти записи Скворцова и что? Да это кто угодно написать может! Других доказательств у тебя нет, а слова это пустой звон, да и только. Нет статью пиши конечно, только не удивляйся, если окажешься в одной камере со мной, конечно если мы доживем до нее! Хотя кому мы сдались, я уже вижу заголовок местный журналист загремел в на принудительное лечение белой горячки, ну и меня за компанию к тебе направят как собутыльника, чтобы ты не скучал! – Федор затих, перестав жестикулировать, и уткнулся взглядом в Алексея.

И на кухне повисла тишина, словно перед грозой, которую прервал журналист:

– Да иди ты.

– Мы оба хороши, но подумай не о себе а о ней, о ее матери, а уж там сам решай – ровно и холодно огласил приговор Федя

В голове парня вновь всплыл вчерашний день, и просьба о помощи прерываемая измученными вздохами.

– Мне надо на работу, спасибо за завтрак – Леша поднялся из-за стола.

– Если что твой рюкзак стоит в коридоре рядом с корзинками.

Леша на миг приостановился, но ничего не ответив, пошёл к двери, прихватив мобильник из ванной. На душе висела непонятная злоба, от того что друг не хочет его понять. Ведь не каждый раз выпадает такой шанс. Дико хотелось развернуться и высказать ему все что только можно, закончить этот разговор в свою пользу, но сердце говорило, что лучше оставить все как есть. Накинув грязный рюкзак на спину, и одев приготовленные ему туфли, он открыл дверь, после чего прихватил корзинки с грибами и направился к лифту. Обычный рой мыслей в его голове сменился гнетущей пустотой, на почве которой сейчас могло вырасти все что угодно.

Глава II

Покинув подъезд Алексей оказался на залитой светом улице. Уазика нигде не было видно, но перед подъездом стояла знакомая машина, о которой Федя в пылу беседы забыл упомянуть.

– Вы за мной? – скромно спросил водителя Алексей через открытое окно.

– Прыгай давай грибник, и поедем! – сверкая золотым зубом, ответил таксист.

Журналист неуклюже влез в «десятку» со всей амуницией, и машина медленно покатила по двору. За окном мелькали люди и городские здания, которые он видел уже не раз, наводя на него тоску.

– Пошёл ты друг куда подальше – крутилось в его голове.

Машина остановилась перед входом в редакцию, он хотел снова спросить о деньгах, но таксист, предвещая вопрос, с широкой улыбкой сразу ответил:

– Ол ин клюзив!

– Спасибо, удачи вам!

Водитель по мнению Леши был из тех людей встречая которых на своем жизненном пути, вы сами начинаете улыбаться вместе с ними независимо от своего настроения. Постояв еще с минуту, смотря в след автомобилю, Алексей дождался пока тот исчезнет из виду и вошёл в здание.

Оказавшись в душной редакции, и подойдя к своему рабочему месту Леша поставил одну корзинку на стол, чем привлек внимание всего коллектива, но Ани среди них не было.

– Вышла наверное, оно и к лучшему не придется разговаривать – думал парень подходя к двери шефа.

Перешагнув порог «акульего рифа» он поставил начальнику на стол корзину, доверху набитую белыми грибами, попадающихся этим летом крайне редко и за большие деньги. За закрытой дверью послышалось женское гудение.

– Ой, ты смотри какие хорошенькие, ну наверное бабку какую-нибудь в поезде обокрал, вон морда какая изодранная – сокрушался один из знакомых ему голосов.

– Добрый день Сергей Петрович! – поприветствовал начальника журналист, думая о том что, сколько добра людям не делай, все равно дерьмом покроют

– И тебе не хворать, а я уж думал ты не появишься, даже бумагу на увольнение заготовил – ответил шеф, с улыбкой осматривая поднесенные дары.

– Сергей Петрович, пустите, пожалуйста, в отпуск – неожиданно для себя ляпнул парень, словно надеясь на скандал.

– А что? Я думаю, ты его заслужил – ничуть не смутившись ответил шеф, и перевёл взгляд с грибов на журналиста.

– И отпускные дадите? – спросил Леша, ожидая что теперь шеф точно сорвется.

Он и сам не понимал, зачем ему это было нужно, но ничего с собой поделать не мог.

– Что это ты так резко надумал уйти в отпуск, и на сколько дней, недельки хватит? – шеф хитро прищурился смотря на парня.

– Да вот решил со своими проблемами разобраться, только хочу на все положенные двадцать восемь дней уйти – как на духу ответил Алексей

Начальник обомлевший от такой наглости просканировал его с ног до головы. И уже хотел отказать ему, но взглянув на его обтянутый кожей череп, из которого на него поблескивая смотрели два холодных глаза решил отпустить парня, ощущая опасность исходящею от него.

– Отпускные не дам, жирно будет, попа слипнется еще ненароком, придешь с отпуска и получишь. А вот часть зарплаты так и быть выдам прямо сейчас – начальник достал пару купюр из толстого кошелька, номиналом по пять тысяч, и положил их на то место, где недавно стояла корзинка. Леша сгреб купюры, и те исчезли у него в кармане.

– Спасибо Сергей Петрович, корзинка вам в подарок, там у меня еще одна на столе пусть девчонки поделят между собой – неестественно улыбаясь, ответил Леша.

– Хорошо я им скажу, а теперь шуруй домой не мешай работать – сказал руководитель стараясь сохранять добродушный настрой.

– До встречи! – попрощался Леша, и собрался выходить.

– Ты…Ты через 28 дней должен выйти, и ради приличия заявление не забудь написать – сказал он явно не то, что хотел.

– Хорошо, а бумагу оставлю на столе – ответил он и выскользнул из офиса, мимо дам рассматривающих добычу.

Журналист не совсем понял, что же хотел сказать его шеф. Может извиниться за свой пыл, а может вернуть свое предложение назад, оставив его работать. Алексею было на все это плевать, накарябав заявление на листе он не чувствуя пол под собой вышел на улицу.

– Может я дошёл до горячки, и все это бред! Не бывает, что бы Петрович так легко согласился! – взорвался его мозг паникой.

Но вполне реальный гудок прервал мысли, от чего он поспешил покинуть дорогу. Словно на автопилоте, он добрался до магазина и отоварился по старинке пивом, взяв две канистры по пять литров и зашагал домой, не обращая внимания на взгляды окружающих.

–Ну, вот я и дома – грустно пробормотал он, закрывая за собой дверь.

Не разуваясь он прошагал в зал и побросав все на пол рухнул на жесткий зеленый диван. Достав из кармана запищавший мобильник, Алексей увидел на экране иконку конверта, не раздумывая он открыл сообщение, с неизвестного номера пришёл следующий текст:

– Я с Полиной уехал в Москву, буду через месяц.

Размахнувшись, журналист отправил сотовый на первой космической скорости куда-то в даль, и тот гулко грохнулся на пол где-то в районе кухни. Закурив сигарету и выпустив струю дыма, Алексей улыбнулся, ощущая на языке кисловатый привкус никотина.

– Пошёл ты Федя! – сказал он себе под нос, откупоривая канистру с пивом

Глава III

19 Июля. Четверг.

Все это время парень пробыл в хмельном дурмане, надеясь забыться. Сколько бы он не выпил – ему не прекращали сниться жуткие кошмары. Снилось как он стоит в круглой лаборатории, и смотрит на Дарью с прислугой, стоявшей в ярком свете идущем из коридора.

– Я доверила её тебе…– говорила она укором.

Он же пытался рассказать ей все, оправдаться, но слова будто терялись в горле, а затем его окружали погибшие бойцы, смотря на него холодным немигающим взглядом. Еще секунда и они набрасывались на него, начиная рвать в клочья его плоть. Этот сон снился ему редко, обычно снился тот, что он видел сейчас…

Резкая вспышка света ударила в глаза, освещая помещение ставшей ему ненавистной кладовки, стеллажи которой были плотно заставлены пустыми бутылками. Каждый раз, когда он видел этот сон, бутылок на стеллажах становилось все больше, а мертвец с жуткой ухмылкой подходил все ближе. Пелена от яркой вспышки растаяла, и покойник в белом халате стоял на расстоянии вытянутой руки от него. Мертвец неожиданно сделал рывок вперед и ледяными пальцами схватил журналиста за горло. Бездушный белый глаз внимательно всмотрелся в парня, пытаясь заглянуть ему в душу. Сквозь сдавленное горло не мог прорваться ни один звук, все попытки вырваться были тщетны. Алексею казалось, что все мышцы разом отказались подчиниться ему. Пугающая реальность сна грозилась довести его до сумасшествия. Холодная костлявая кисть ослабила хватку, и взгляд трупа сместился руку журналиста. Он ощутил как в неё вложили что-то острое. Покойник отпустил его горло, и развернувшись захромал на свое законное место, оставляя парня наедине с куском разбитой бутылки.