Победитель (Лунная трилогия - 2)

Поэтому он с удовольствием думал о том, что служит бессмертному и самому сильному господину и заранее радовался в душе окончательному разгрому, который, он не сомневался в этом, будет страшен, пряча в глубине своего дикого сердца сладостную надежду, что после уничтожения крылатых первых жителей Луны, дойдет очередь и до людей... Он не смел строить никаких планов- это было делом господина - но был уверен, что это будет какая-то кровавая охота, где он, как верный пес, у ног Победителя будет преследовать всякое живое существо, чтобы оно погибло от руки хозяина.

Когда он так думал, неукротимая, рабская любовь поднималась в его сердце к новому хозяину, и он дрожал от нетерпения в ожидании, когда крылатые сани отправятся на юг... Огнестрельного оружия ему в руки не дали - но он и сам не хотел бы его иметь, зато выпросил себе тугой лук и сам приладил к нему тетиву и приготовил стрелы, чтобы поражать шернов рядом с Победителем.

И теперь, когда в сад зашел Победитель и сообщил ему, что под вечер они отправятся в поход, он затрясся от радости, начал выть и скакать, похожий скорее на гончую перед охотой, нежели на человеческое существо.

Марек приказал ему успокоиться.

- Слушай,- сказал он,- я позволил тебе служить проводником, хотя- мог бы уйти без тебя, но если ты изменишь мне, я велю содрать с тебя шкуру!

Нузар просто не понимал, что это значит: изменить. Переход на сторону врага в случае поражения он считал вещью совершенно естественной, от которой могла удержать только ненависть, уход же от победителей был для него чем-то непонятным. Он с тупым удивлением смотрел на Марека, пытаясь понять таинственное значение его слов и слышащейся в них угрозы, потом губы его искривились в улыбке на лице обезображенном пятном.

- Изменю, если ты прикажешь! - уверенно сказал он, видимо думая, что Победитель требует от него преданной службы, даже если бы он знал, что вместо награды его ждут пытки от его руки.

Марек невольно рассмеялся...

Он прошел через сад и через задний вход вошел в храм. В сводчатом коридоре он встретил Ихезаль, кивнул ей и уже вместе с ней вошел в подземелье, где находился шерн Авий, прикованный цепями к стене. Марек многократно делал попытки предоставить ему большую свободу, но каждый раз шерн пользовался ей только для того, чтобы напасть на стражника, кормящего его, или броситься в бешеной ненависти на Победителя. Атаки эти были тем более опасными, что происходили совершенно неожиданно, так как большую часть дня шерн был совершенно неподвижен и не подавал никаких признаков жизни, даже когда стражник пинал его, собираясь сделать уборку. Тогда его снова приковали к стене, и, чтобы положить конец издевательствам над беззащитным пленником, всем было запрещено заходить к нему, кроме как в обществе Марека или Ихезаль, у которой находился второй ключ от этого помещения.

В старой сокровищнице ничего не изменилось с тех пор, как ее стали использовать в качестве темницы, только густой слой пыли покрыл стопу священных книг и затемнил золотые знаки и надписи на стенах. Отовсюду веяло пустотой и заброшенностью, все, что еще вчера было священным, сегодня было попрано и покрыто позором...

Марек заметил при свете факела, что Ихезаль неожиданно побледнела... Стоя на последней ступени, как некогда, в ту ночь, когда нашла здесь деда, склонившегося над книгами, она поколебалась, как бы не зная, имеет ли право сюда войти... Белые плечи виднелись в широких прорезях рукавов, грудь вздымалась под легкой тканью. В какой-то момент показалось, что она сейчас упадет...

Он быстро подхватил ее, и в тот же момент увидел круглые красные глаза чудовища, сверкающие в темноте и смотрящие на них. Он смущенно отдернул руку и подошел к узнику.

Кровавые глаза шерна погасли. Он втянул голову в плечи. Белые его ладони, закованные в железо, ярко выделялись на этом фоне, страшные в своей бессильной неподвижности...

Марек долго молча смотрел на него. Он не мог объяснить себе, зачем пришел сюда - зачем приходил сюда вообще - к этому узнику, чьи неизбежные мучения пробуждали в нем болезненное отвращение... Но какая-то непонятная сила тянула его сюда. Сто раз он повторял себе, покидая темницу, что больше уже сюда не вернется, но вскоре приходил снова, находя незначительные предлоги или делая вид, что хочет узнать у шерна какие-либо подробности, которыми мог бы воспользоваться в намеченном походе...

Но шерн на вопросы отвечал резко и уж ни разу не вымолвил ни одного слова, которое для Победителя могло иметь какое-то значение. А иногда он вообще ничего не говорил. И теперь, когда Марек обратился к нему, даже не пошевелился, как будто не слышал обращенного вопроса. Через какое-то время его белый фосфоресцирующий лоб стал мутно-синего цвета, на нем быстро стали появляться одна за другой вспышки, целая гамма цветов, минутами растворяющиеся в общем фиолетовом тоне...

- Говорит,- прошептала Ихезаль, глядя на шерна широко открытыми глазами.

А краски все сильнее играли на лбу чудовища, иногда непостоянные, как полярная заря, и такие яркие, что весь подвал заливался этим радужным светом, а иногда приглушенные, лениво и медленно переходящие друг в друга.. Марек, глядя на это, ощущал, что передним предстает какой-то гимн красок и света, способный, быть может, выразить понятия, которые человеческий голос не может передать.

Теперь на лбу шерна вспыхнул кровавый свет, как будто какой-то крик, прерванный несколькими холодными синими вспышками,- и тут же погас, как неожиданно потушенный огонь.

Авий медленно открыл закрытые до сих пор глаза и посмотрел на Марека.

- Зачем ты сюда пришел? - спросил он человеческим языком.- Зачем вообще люди пришли и беспокоят более высших чем они существ? Ты собака, но послушай, что говорит тебе знающий, прежде чем погибнешь за то, что посмел поднять руку на шерна Все зло идет с Земли, она звезда мятежная и проклятая, которой наши глаза не хотят видеть! Луна была чудесным садом, и шерны жили здесь в богатых городах над шумящими морями? Давно, давно этот было... Дни тогда были короткие, и Земля всходила на небосводе, обходя Луну кругом - и служила шернам, чтобы им было светло в ночи! Но пришло время, когда она остановилась на небе, зловещая, мятежная - и проклятой стала страна, над которой она остановилась! Ненасытная Земля выкрала у нее воду, воздух - и сегодня там, где был прекрасный сад, стала нежилая пустыня! Теперь там одни горы и трупы развалившихся городов над высохшими реками. Поэтому будь проклята Земля, проклято все, что она сделала, и проклято любое существо, которое оттуда приходит