Миры Альфреда Бестера. Том 3

Она позвонила на биржу, в театертон, в церковь Св. Иуды, в ресторан «Франко-Порт», в «ВГА», на трек в Овечьем Логе, в термокупальню. Нигде не было никого, похожего на Блэза Шиму или откликнувшегося на это имя.

Она уже испугалась всерьез и хотела звонить Салему Жгуну или в ООП, но остановилась на полицейском участке Гили и попросила к телефону субадара Индъдни.

— Вы звоните из своего таинственного Подмира, госпожа Нунн? Из того, что вы сказали, я никак не понял, что там есть связь с реальным миром.

— Господин Индъдни, я в беде.

— То, что уже было, мадам, или хуже еще?

— Хуже. Пропал доктор Шима.

— Да, вот так? Лучше опишите, как было.

Когда Гретхен закончила тщательно подредактированный отчет, Индъдни вздохнул.

— Так. Понятно есть. Вероятное самое, что доктор Шима, как ваш покорный, счел фантастические выводы о делах со Сторуким вовсе неудобоваримыми. Он спрятался от вас, и я ему полностью сочувствую. Он в бегстве не должен покинуть Гиль. Придется нам вставить его в оперативную сводку на розыск.

— Нет, субадар, не надо!

— А что же, увы мне, еще? Я, однако, обещаю: все усилия положим, чтобы скандальные подробности не попали в СМИ. Код НЕМО будет пользован.

— Что за код НЕМО?

— Да. Вы даже не слышали о коде НЕМО. — Она почувствовала в голосе Индъдни сдерживаемую улыбку. — Я предупреждал о некоторых своих имеющихся возможностях, госпожа Нунн.

Связь закончилась. Гретхен буркнула:

— К чертям его оперативный розыск и код НЕМО. Мои служащие всегда заткнут за пояс полицейскую команду.

Она кое-как выбралась из пентхауза, поставила дверь на запоры и вышла на улицу. Здесь к ней вернулось полное зрение.

Дома она вновь появилась как раз вовремя, чтобы застать драматическую картину: вся ее гвардия была в сборе, сгрудившись вокруг Шимы, выпучив глаза и пытаясь его удержать. Шима был совершенно голый и вежливо вырывался.

— Блэз!

— Меня зовут Хоч, моя дорогая. Можете обращаться ко мне «господин Хоч». — Он обернулся к ней с застывшей улыбкой.

Гретхен замотала головой, как животное, отгоняющее назойливую муху.

— Он только что вломился, госпожа Нунн. Охрана внизу говорит, что он спросил вас по имени.

— По имени? Он спросил Гретхен Нунн?

— Нет, госпожа. Просто «Гретх». Он сказал, что здесь живет Гретх из Гили и она знает господина Хоча. Охрана решила, что это один из наших кодов, и разрешила ему пройти.

— Можете отпустить меня, — сказал господин Хоч с улыбкой. — Я ничего не могу сделать — никому из вас.

Она поняла.

— Да, никому. Отпустите его. Он безобидный.

— Госпожа Нунн, почему он называет себя Хочем? Мы знаем, что он…

— Вы никогда никого такого не видели и не слышали. Здесь не было никакого господина Хоча. Понятно? Слава Богу, что всем вам можно доверять. А теперь ушли, быстро!

Когда приемная опустела, Гретхен закрыла дверь и молча посмотрела на любезнейшего господина Хоча.

— Никому из нас… Бедняга, ты шел по следу собственной тяги к смерти. Здорово тебя шарахнуло, да? Сразу крыша напрочь съехала.

— Я тебя помню, Гретх, — улыбнулся ей господин Хоч. — Я как-то пытался тебе помочь. Ты помнишь меня?

— Это тебе надо помочь, Блэз. Там на тебя разослана оперативка, и если тебя задержат в этом образе — пиши пропало. «Летит колыбелька с ребеночком вниз! [55]» — Она достала огромную купальную простыню и кинула ему на колени. — Вот, завернись.

Гретхен села и перевела дух.

— Ну, и как, черт возьми, мне тебя из этого вытаскивать? Состряпать самоубийство господина Хоча? А что толку? Чем-нибудь уколоть? Я не знаю чем. Тебе нужен психошок, в гомеопатической дозе, но как, как, КАК это сделать!

Господин Хоч оправил складки своей тоги и произнес:

— Вообще-то я, наверное, и не смог бы помочь той особе, за которой я шел следом.

— Ну раз не догнал…

— Нет, не поэтому. Я не могу найти подсобные средства. Кажется, я не взял их с собой.

В улыбке Гретхен появился оттенок отчаяния.

— А в кармане не искал?

— Должно быть, где-то оставил. Разумеется, под замком. Следует быть весьма осторожными со смертельными орудиями. Хотелось бы вспомнить, где.

— К счастью, могу заметить, что не в состоянии помочь, господин Хоч.

— Несущественно, милочка. Сначала я должен найти ключ.

— Ну конечно. Сначала, разумеется, ключ, а потом смертельные орудия, которые…

Гретхен осеклась. Понадобилось целых пять секунд, чтобы осознать, какая чудовищная мысль пришла ей в голову. Она задрожала и покачнулась, встряхнула головой, отгоняя наваждение: «Нет, не могу. Не буду. Сил таких нет!» Но она ясно понимала, что станет, сможет и должна найти силы.

Потянулись долгие минуты, пока Гретхен старалась прийти в себя. Она прошла в спальню, достала что-то из ночного столика и зажала в кулаке. Потом, улыбаясь почти такой же стеклянной улыбкой, как у господина Хоча, набрала номер Ильдефонсы Лафферти.

— Нелли? Это ЧК. Нет, не из улья — от себя. Нелл, у меня crise psychologique [56], и я… Нет, душенька, это не умничанье, это неприятности, только по-французски. Моя проблема сейчас здесь сидит, совсем рядом, и я не хочу, чтобы он понимал мой разговор. Да, конечно, «он». Я не могу с ним управиться, а знаю, что ты сможешь, — это твой особый дар. Ты не приехала бы прямо сейчас? Нет, ни намека — увидишь все сама. Спасибо, Нелл. — Она закончила разговор. — Хорошо, Блэз, я открою тот ящик.

У Гретхен был заведен следующий порядок приема: самых почетных клиентов она встречала у входа в Оазис. Менее важных она встречала у внушительного входа в свои апартаменты, в окружении своего штата. Рядовых (т. е. большинство) клиентов проводили к ней в кабинет, где они заставали ее работающей за письменным столом. (Знай все это Миллс Коупленд из «ФФФ», он был бы крайне оскорблен!) Гретхен встретила Ильдефонсу у дверей своей квартиры и провела ее в комнаты.

— Спасибо, что поспешила на помощь, Нелл. У меня полный завал.

Ильдефонса переливалась салатного цвета блестками.

— Кто может сопротивляться подначке, ЧК? Конечно, ты меня интриговала — я тебя вычислила. Во всех твоих поступках всегда что-то еще скрывается.

— Решительно возражаю, Нелл.

— Но почему? В этом твоя привлекательность — меня берет за живое, когда я начинаю гадать, что ты еще затеяла. Мне хочется это выяснить.

— Клянусь, что просто нуждаюсь в помощи.

— А я, значит, должна тебе поверить? Это вот и есть твоя crise psychologique? — Ильдефонса двинула бедром в сторону остекленевшего господина Хоча.

— Это оно.

— Ты говорила «он». Ты не сказала «нуль в тоге».

— Он в шоке, и его нужно силком из этого вывести… Привести в норму.

— Ну и чем так хороша норма? Почему не позволить ему радоваться тому, что он есть сейчас?

— Мне нужны его свидетельские показания по делу.

— А я тут при чем?

— Потому что тебе известно что-то, чего я не знаю.

— Что именно?

— Как устраивать встряску мужчинам. — Что ж, мне еще не приходилось тыркаться с зомби, но всегда что-то бывает в первый раз. Гретхен натянуто улыбнулась.

— Если нужно именно это, то у тебя полная свобода действий.

— А что, есть другой способ? — Ильдефонса небрежной походкой приблизилась к господину Хочу, скользнула по нему равнодушным взглядом, внезапно наклонилась и посмотрела пристально. — Быть не может! Господи, да это Херой!

— Какой Херой? Это доктор Блэз Шима!

— Герой-херой, сокращенно от Хирошимы. Замани его в постель, ЧК, и узнаешь почему.

Гретхен плотнее сжала губы.

— Так вот какое твое скрытое намерение, — заметила Ильдефонса. — А что с ним произошло?

— Не знаю. Поэтому ничего не могу сделать. Ильдефонса заскользила, примериваясь, вокруг Шимы.

— Так-так, Херой. Давненько с тех пор… Соскучился, козлик?