Охотничья экспедиция

ем, и никакой трибунал не заставит нас забыть это!

Инспектор молчал. Что-то произошло. Кажется, он должен был что-то вспомнить.

- Вы попали к нам слишком поздно, инспектор. Вам следовало оказаться здесь раньше, когда эта охота носила менее условный характер. Когда в колониях царил не энергетический, а обыкновенный голод. Когда нужны были не ракеты, а котлеты. Вы на Земле очень гуманны. Но вы не знаете, как хорошо, когда все сыты. Вы никогда не узнаете, что означала тонна настоящего животного жира в те времена, когда в колониях не было пищевых синтезаторов. Зато вы можете представить себе, сколько такого жира дает животное размером с астероид. Вы спрашивали меня, инспектор, для чего это у нас такие большие, просторные помещения. Очень просто - здесь разделывали туши. Да, да, инспектор, здесь разделывали туши, здесь реками текла кровь и т. д. и т. п.; и конечно, это омерзительно с точки зрения вашего дешевого гуманизма, но если бы на нашем месте были вы - вы бы делали то же самое!

Инспектор молчал. Он вспоминал.

- Теперь вы говорите что, возможно, это разум. По-моему, это не так. Доказательств у вас нет, и поэтому я вам не верю. Но допустим - вы правы. Пусть это действительно разум. Природа, создавая сознание, имела вполне определенную цель - познавать самое себя. Эти существа не могут делать это самостоятельно. Они идеально приспособлены для изучения космического пространства, но не планет. И они должны прибегнуть к нашей помощи, потому что мы, со своей стороны, хорошо приспособлены для исследования планет, но не умеем передвигаться в пространстве. В результате по чьей-либо инициативе должно возникнуть сотрудничество между нами. Наша организация проявляет такую инициативу. И если они действительно разумны - повторяю, сам я в это не верю, - то они должны мириться с нашей деятельностью. Более того, они должны ее приветствовать.

- Вероятно, вы правы, - сказал инспектор. Минуту назад он сказал бы другое, но сейчас ему было безразлично. Он что-то забыл и должен был это вспомнить: - Так оно и есть, - сказал он. Ему было все равно, что сказать. Сотрудничество. Раньше я не задумывался над этим.

- Видите, - сказал коммодор. - Наконец-то вы поняли.

- Да, - сказал инспектор.

Это было не главное. Главное он забыл.

- Это все вздор, - сказал он. - Давайте поговорим о другом.

- Согласен, - сказал коммодор. - Все это гроша ломаного не стоит.

Они помолчали.

- Извините меня, - сказал коммодор. - Просто я кое-что забыл. Сейчас я это вспомню, и мы вернемся к нашей беседе.

Он замолчал. Вскоре тишина стала невыносимой.

- Говорите о чем-нибудь, - попросил инспектор. - Так мне легче вспоминать.

- Согласен, - сказал коммодор. - Поговорим о Земле. Вероятно, я там останусь навсегда. Вряд ли после вашего трибунала меня снова потянет в пространство. Нет. Я найду себе хорошую девушку, женюсь и поселюсь где-нибудь в деревне. На космос я плюну. Вам я советую сделать то же самое.

Инспектор молчал. Это его не интересовало.