Небесный капитан (Авиатор 3) (СИ)

Так что, нет - не все сразу. Договорились встретиться за обедом в ресторане на Новом рынке, и разбежались, каждая по своим делам. Правда, Лиза успела только на примерки, на все остальное уже не оставалось времени. Однако расстраиваться по этому поводу не стала: покупка снаряжения не относилась к первоочередным делам. Закупить фляги, ножи и прочее все можно будет и завтра. А сегодня Лиза купила себе полутораметровую нитку розового цейлонского жемчуга, и это - как и следовало ожидать, - подняло ей настроение не хуже коньяка.

"А жизнь-то налаживается! - усмехнулась Лиза, стоя перед зеркалом в ювелирной лавке и наматывая жемчужное ожерелье себе на шею. - Купить что ли еще и бриллиантовые сережки?.."

***

Вечером позвонила Наде. Нервы нервами, но надо и честь знать.

- Привет! - сказала в трубку, испытывая неловкость за очередной том своих художеств.

- Вот даже не знаю, - ответила Надежда из далекого Шлиссельбурга, - послать тебя куда подальше или просто трубку положить...

- Твое право! - признала Лиза. - Но повинную голову не секут, разве нет?

- Это кто тебе сказал? - хмыкнула на том конце провода Надежда. - Иногда повинную как раз и рубят, потому что до неповинной хрена дотянешься!

- Да, ладно тебе! - Лиза поняла, что скандала не будет, и несколько успокоилась. - Ты что первый день меня знаешь?

- В том-то и дело, что не первый. Удивляюсь, подруга, что ты пол Шлиссельбурга не спалила! Мы с Клавой, грешным делом, опасались!

- Значит, простишь?

- А что с тобой делать? Ты, вообще, где сейчас?

- Я в Амстердаме.

- Вот даже как! И с чего бы это?

- В Стокгольме спать очень захотела...

- Не поняла?!

- Села на первый попавшийся борт, - нехотя объяснила Лиза, - лишь бы койка была...

- То есть, в орлянку сыграли, господин капитан?

- Вроде того, - окончательно смутилась Лиза, осознав задним числом, что вела себя не как взрослая женщина, офицер и командир, а как импульсивная девушка-подросток, у которой вместо мозгов вата, сдобренная гормонами.

- А мы с Клавой решили, что ты к Райту подалась. Телефонировали ему. А он, оказывается, тоже в неведении. Так что теперь еще и он волнуется. Умеешь ты, девка, всех на уши поставить!

- Кого это всех? - возмутилась Лиза. - Ты, Клава и Райт - это всего три человека. А три это еще не все!

- Ах, ну да! Я же не огласила весь список! - в голосе Нади звучала не ирония, скорее, раздражение. - Полина, это раз. Братец твой паскудный, это два. Или их за один номер считать?

- Я позвоню Полине, - Лиза уже раскаивалась, что не связалась с Надей и Полиной в день приезда, но что сделано, то сделано. Вернее, не сделано.

- Да, уж, Лизонька, постарайся! Позвони, пожалуйста!

- Кто еще?

- Еще Рощин.

- Вот черт!

- Вижу, ты девушка, так и не научилась просчитывать последствия своих безумств! - вздохнула Надя. - Ну, в самом деле! Что, так трудно было телефонировать? Не в Африке, чай! Ну, хоть телеграмму бы отправила, что ли! Все спокойнее на душе стало бы!

- Извини!

- Бог простит!

- Ну, хватит уже! - подняла голос Лиза. - Я повинилась, разве нет? Принесла... осознала... раскаялась... приклонила... Я что-нибудь пропустила?

- Покаяние! - хохотнула Надежда, которую, по всей видимости, наконец, отпустило.

- Я каюсь и угрызаюсь! - улыбнулась Лиза, довольная, что легко отделалась. - Как твоя нога?

- Пока не до танцев, но к осеннему балу буду как новенькая.

- А мы осенью уйдем в Лемурию.

- Я в курсе, - вздохнула Надя. - Может быть, мы к тебе подъедем, а?

- Отличная идея! Когда? Куда? - обрадовалась Лиза.

Если не в Шлиссельбурге под блицами фотовспышек, то самое то. Общение с Надей и Клавой никогда не было ей в тягость. Даже тогда, когда роман с Паганелем едва не свел ее с ума. Тем более, теперь, когда Паганель исчез в лондонских туманах.

"Надо бы с ним поговорить... по телефону, - подумала с раскаянием. - В конце концов, это я его бросила, а не он меня!"

-Дай подумать! - размышляла между тем Надежда. - Сейчас не могу я, - заказов невпроворот, - а на следующей неделе Клава поет в Новгороде, потом в Ниене... О! Знаю! Тридцатого у Клавы концерт в Зальцбурге. Давай, тогда, где-нибудь в северной Италии. Как смотришь?

- Первого августа в Виченце? - предложила Лиза.

- Отель "Амбасадор", - уточнила дислокацию Надя.

- Принято!

- Но ты, Лиза, будь добра, больше не пропадай!

- Честное офицерское!

- Ты еще честью поклянись! - снова хохотнула Надежда.

- Если девичьей, то поздно вспомнила, а если офицерской, так я тебе только что "честное офицерское" дала. Чего тебе еще?

- Еще... Чуть не забыла! - воскликнула вдруг Надя. - Просто в голову не пришло. Тут тебя презент дожидается...

- Какой презент? От кого? - заинтересовалась Лиза, почувствовав, что не все с этим презентом так просто, как слышится.

- Презент со смыслом, - чувствовалось, что Надежда подбирает слова, и это было более чем странно. - В общем, не телефонный разговор.

- Ну, хоть что-то же ты можешь мне сказать? - настаивала Лиза.

- Понимаешь, Лизонька, что не скажу, все лишнее будет, - туманно объяснила Надежда. - Давай сделаем так. Разреши дать твоему новому поклоннику телефон постоялого двора, где ты остановилась, и подожди в Амстердаме пару дней. В смысле, не уезжай. Думаю, пары дней ему должно хватить. Ну, пусть будет с запасом. Три дня. Мы договорились?

- То есть, ты мне настоятельно рекомендуешь этот презент принять?

- Не пожалеешь!

- Ладно тогда! - согласилась Лиза. - Можешь дать ему мой телефон в отеле. Записывай...

Она продиктовала номер телефона и название постоялого двора, передала привет всем, всем, всем, и поцелуи Клаве, и положила трубку на рычажки.

"Что бы это могло быть? И от кого?"

На самом деле, это могло быть что угодно, и кто угодно мог быть тем, кто это что-то ей презентовал. Бриллианты от влюбившегося аристократа? Искупительная жертва от кого-нибудь из прикосновенных к делу адмиралов? Документ... Патент, скажем, или грамота на владение, или еще что. Дарителем ведь мог оказаться не отдельный человек из плоти и крови, а какое-нибудь учреждение.

"Адмиралтейство? Министерство? Чья-нибудь канцелярия? Контрразведка, лопухнувшаяся с ее то ли мнимым, то ли реальным похищением, ЦК партии? Но, тогда, какой партии? И что они мне могут презентовать?"

История более чем странная, но, если Надя рекомендует принять, то отчего бы и не принять. А уезжать из Амстердама в ближайшие дни Лиза все равно не планировала. Она только-только начала входить во вкус. Да еще и подружку завела, что есть гуд, поскольку от одиночества все беды, а на миру, как говорится, и смерть красна!

***

Правду сказать, знакомство с Ниной оказалось для Лизы большой удачей. Рядом с этой неглупой, независимой и невероятно раскованной маленькой женщиной она снова начала улыбаться, и не приличия ради, - потому что так положено, - а потому что хочется. И смеялась, когда было смешно. И грустила не от того, что вспомнила рубку авиаматки, - и не из-за Паганеля, которого ей иногда отчаянно не хватало, особенно ночью, - а потому что услышала мелодию в тональности ре минор или посмотрела "душещипательную" франкскую фильму.

Между тем, в Амстердаме установилась хорошая погода. Днем иногда бывало даже жарко, и тогда они с Ниной садились на траву где-нибудь в городском сквере, пили пиво и разговаривали обо всем и ни о чем. Разумеется, публичное распитие пива дамами, - да к тому же прямо "из горла", - в известной степени шокировало консервативных голландцев, но в том-то и заключалась вся прелесть нидерландского менталитета, что приставать к дамам с поучениями никто из них и не подумал. В отличие от себерцев, здесь ограничивались укоризненными взглядами и прочей нелицеприятной мимикой, которая Лизу не задевала. Совсем.