Небесный капитан (Авиатор 3) (СИ)

- Вакации удались! - подытожила общее мнение Надежда. - Еще бы погуляла, но, увы, заказчики уже, поди, от нетерпения копытами землю роют. Следует соответствовать!

Разумеется, она была права. И в том, что каникулы получились отменными, и в том, что у всех троих имелись обязательства, как, впрочем, и срочные дела, которые никто за них не переделает. Поэтому расцеловались и разъехались кто куда. Лиза, к примеру, вылетела на арендованном винтокрыле в Болонью, и уже оттуда пассажирскими линиями через Милан, Дижон и Париж за тридцать часов добралась до Дюнкерка.

Местом встречи был назначен одиноко стоящий среди запущенного сада особнячок в двадцати километрах от города. Место тихое и уединенное, на отшибе и без посторонних глаз. Лиза прилетела туда на взятом напрокат автожире ближе к вечеру девятого августа. Оказалось, как раз вовремя. Клара ван де Хёлст с Бейли, Рощиным и Нильсеном прибыла из Бремена еще накануне. Шестиместный геликоптер "Дорнье" угнал со стоянки во Франкфурте Берт Нильсен. Клара, будучи отличным пилотом, уступила эту привилегию второму помощнику со "Звезды Севера", поскольку у Нильсена боевой опыт - не отличимый в данном случае от криминального, - куда богаче. Пока они занимались транспортом, оружейник Бейли и полковник Рощин закупили в Бремене, являвшемся чем-то вроде европейской Тартуги, оружие и снаряжение, благо там никто вопросов не задавал и документов при покупке ручных гранат или пистолетов-пулеметов "Зет-ка" не спрашивал. Четвертой в группе "диверсантов" была навигатор Варзугина. Она вместе с командиром первой наземной группы Анной Монтанелли ждала всех остальных в арендованном итальянкой доме. Анна на операцию не уходила. Ее задача - оставаться "на базе" и обеспечивать всем остальным алиби, если таковое все-таки потребуется. Ей предстояло жарить стейки и шашлыки, скармливая готовую продукцию собакам, и опорожнять в канализацию многочисленные винные бутылки. Два ящика великолепного "Шато Монтре", если быть точным в деталях.

Лиза добралась до базы в восемь вечера, а в десять ей перезвонил полковник Штоберль из Гейдельберга и сообщил, что по его данным, "наш знакомый" встречается завтра в "Ведерке с кровью" со своими однокашниками из Сандхерста.

- Ведерко с кровью? - переспросила Лиза.

- Ох, извините, сударыня! - засмеялся полковник. - Это неофициальное название. Речь идет о пабе "Lamb and Flag" в Ковент-Гарден.

- Друзей будет много? - уточнила Лиза.

- Нет, не думаю. Мне сообщили о двух, но, может быть, их будет трое.

- Спасибо! - поблагодарила Лиза и дала отбой.

Ей нравилось сотрудничать с немцем. Штоберль умел держать слово, и не плел интриг. Убедившись еще в прошлом году, что с Лизой "приятно иметь дело", он избрал в отношениях с ней сдержанную искренность, скрашенную толикой здорового цинизма.

- Завтра в Лондоне, - сообщила она "господам партизанам", переговорив со Штоберлем. - Все готовы?

Готовы были все.

- Что у нас с маршрутом?

Про то, что валить майора будут в Лондоне, было известно уже два дня. Успели подготовиться.

- 190 километров по прямой, - сразу же ответила Варза. - Но надо брать с запасом. Встречный ветер, маневры уклонения, плюс идти придется над самой водой. Там нас точно никто не заметит, но большой скорости не разовьешь.

- Не факт, - уточнила Клара. - Увидим.

- Садиться будем в лесном массиве к югу от Эбби Роуд, - продолжила Варза. - Это три часа, если не тормозить.

- Значит, если вылететь в пять, к восьми будем на месте, - согласилась с навигатором Лиза, расстилая между тем на столе карту. - Это здесь?

- Да, - подтвердила Анфиса.

- Значит, сразу после высадки, выходим на шоссе А206, - вклинился в разговор Рощин, - захватываем машину и двигаемся общим направлением на северо-запад. Еще час, максимум полтора.

- Девять, полдесятого... - кивнула Лиза.

- Я бы исходил из предположения, что доберемся к десяти, - провел пальцем по карте Бейли. - В это время кое-где могут быть пробки.

- Десять - это нормально, - Лиза тоже изучала карту, пытаясь представить, что и как пойдет в Лондоне. - Нормальные офицеры начнут не раньше восьми и в два часа никак не уложатся. Значит, планируем на завтра, между десятью и одиннадцатью. Как вам, дамы и господа?

- Хорошее время, - согласился Рощин. - И уходить будет легче, по темноте.

"По темноте, - подхватила мысль Лиза. - По темноте... Темные дела творятся под покровом ночи, разве нет? Вопрос, однако, грех или благодеяние избавлять землю от таких, как Седжвик?"

На самом деле, Лизу мало волновали вопросы морали. Елизавета Браге была не религиозна, хотя и носила крестик. Важнее, однако, было то, что она офицер Флота, а не просто пилот. Она истребитель, то есть, по определению, убийца на службе у государства. А Лиза Берг в церковь не ходила вообще и вместо библии читала избранные работы Маркса и Ленина, в которых морали не было места, потому что революция - это насилие. Государство - это насилие. А убийство английского майора всего лишь санитарная миссия. Однако, если честно, все обстояло не так уж просто. Во всяком случае, для Лизы, иначе она не стала бы размышлять над вопросом, стоит ли Седжвику знать, кто и за что его убил.

***

Через Па-де-Кале шли, снизившись "по самое не могу". Уж на что Лиза рисковая, но и ей временами хотелось отвести взгляд. Хотя, возможно, все дело в том, что сейчас "рулит" Клара, а она - Лиза - всего лишь пассажир. Пассажиру ничего не остается, кроме как смотреть и терпеть. Не то - пилот. За штурвалом не до нежностей. Не до страха. Не до глупостей.

Лиза отвела взгляд от неспокойной поверхности моря и посмотрела на Рощина. Что бы ни чувствовал сейчас полковник, внешне он оставался монументально спокоен.

"Серьезный мужчина!"

В голове по какой-то странной ассоциации крутился давным-давно забытый стишок из школьной программы советской школы. Что-то про людей и гвозди.

"Гвозди бы делать из этих людей? - попробовала вспомнить Лиза. - Точно! Гвозди бы делать из этих людей, не было б в мире крепче гвоздей!"

Да уж, железная выдержка. Твердый характер. Одним словом, пластун.

Еще Лизе вспомнился разговор, состоявшийся между ними в тот самый день в Риме. Лиза заикнулась, было, о том, что с моральной точки зрения ее затея выглядит, возможно, не вполне безупречной. Но Рощин ее остановил, и возражения его Лизе чрезвычайно понравились.

- Видите ли, Лиза, - сказал он ей тогда, - мы с вами люди военные, а на войне, как на войне! И в этом конкретном случае, не имеет никакого значения, находимся мы с Англией в состоянии войны, или нет! Человек, решивший, что может делать на территории Себерии все, что ему заблагорассудится, должен знать, что за все надо платить. И не важно, исполнял ли он приказ вышестоящего начальства или действовал по собственной инициативе. Он напал на себерского офицера. На вас, Лиза, напал. Собирался захватить, и в результате, чуть вас не убил. И более того, нападение произошло не где-нибудь в Африке, а в столице моей страны. По-моему, тут не о чем рассуждать. Приговор в этом случае может быть только один - смерть. А суд присяжных оставим для мелких жуликов!

"Ну, я где-то так и думала", - согласилась с Рощиным Лиза, хотя она и не была уверена в том, что Седжвик был в этом деле главной фигурой.

Впрочем, полковник не озвучил еще одну причину нынешней акции. Гнев! Лиза про гнев тоже промолчала. Про гнев, ненависть и острое желание грохнуть подлеца, как бешеного пса! И даже не столько за Шлиссельбург, - где черт знает, что произошло на самом деле, - сколько за Африку. Вот за Ярубу Седжвику, и в самом деле, полагалась секир башка!

Между тем, геликоптер, идущий над водой со скоростью сто двадцать километров в час, пересек пролив по плоской дуге - имевшей в длину порядка восьмидесяти километров, - и достиг берегов Соединенного королевства километрах в двадцати к северо-востоку от устья Темзы. К этому времени небо затянуло темными дождевыми облаками, и наступили ранние сумерки. Клара подняла машину на высоту двухсот пятидесяти метров и легла на заранее оговоренный курс к лесному массиву. А еще через несколько минут пошел дождь, и геликоптер стал не только невидим, его и услышать-то теперь было почти невозможно.