Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

Адам бесшумно шагнул к двери, выглянул в сад. Из арки, находящейся напротив двери, доносились голоса.

Пройдя через двор, он заглянул в большой зал, стены и пол которого покрывали ковры с желтыми, красными, черными узорами. Толстая шерсть заглушала шаги. Здесь стоял большой стол из почерневшего от древности дерева, и тяжелые стулья. Под сверкающим желтыми огоньками массивным канделябром восседал Нага Гохо. Перед ним стояло блюдо с едой, с плеч свисал роскошный меховой плащ. Напротив сидела Илин-Илан — Цветок Кета. Голова ее была опущена, волосы висели, закрывая лицо. Руки сложены на коленях, а запястья, как заметил Рейш, связаны кожаными шнурами.

Нага Гохо ел жеманно, кладя в рот двумя пальцами небольшие кусочки. Между глотками он что-то говорил и щелкал бичом с короткой ручкой, получая явное удовольствие от своей зловещей игры.

Цветок Кета не двигалась, не поднимала глаз. Рейш некоторое время наблюдал за врагом и слушал непристойности, которые произносил самозваный повелитель Перы, чувствуя себя акулой, которая вот-вот набросится на свою жертву. К страху и гадливости примешивалось сладкое предвкушение мести.

Он неслышно вошел в комнату. Илин-Илан подняла голову, но не подала вида, что заметила его. Адам знаком велел ей молчать. Нага Гохо поймал ее взгляд, резко обернулся и мгновенно вскочил на ноги, уронив на пол драгоценный меховой плащ.

— Ха-хо! — бешено завопил он. — Крыса во дворце!

Он потянулся, чтобы достать свое оружие из ножен, висевших на спинке кресла. Но Рейш опередил его. Не удостоив Нага Гохо удара саблей, он выбросил вперед кулак — и властелин Перы, перелетев через стол, едва не растянулся на полу но, демонстрируя незаурядную ловкость и силу, сумел перевернуться в воздухе и встал на ноги. Рейш бросился на него, однако вскоре убедился, что Нага Гохо владеет искусством борьбы не хуже чем он сам, знающий изощренные приемы землян. Чтобы привести в замешательство противника, Адам несколько раз стукнул его в челюсть слева. Нага Гохо поймал его руку, стремясь вывернуть, сломать кость или перебросить через плечо, Рейш устремился вперед и ребром ладони правой руки нанес удар противнику. Сделав отчаянное усилие, Нага Гохо,попытался пустить в ход ноги, но Адам был готов к этому; схватив врага за ступню, он потянул изо всех сил, вывернул ее, поднял как можно выше и сломал щиколотку. Нага Гохо упал навзничь, Рейш ударил его ногой по голове; через минуту самозванный правитель Перы уже лежал со связанными за спиной руками и с кляпом во рту.

Адам освободил Илин-Илан. Она закрыла глаза. Девушка выглядела такой бледной и измученной, что Рейш подумал: «Сейчас упадет в обморок». Но она встала и, рыдая, припала к его груди. Он обнял ее, погладил по голове:

— Давай уйдем отсюда. До сих пор нам везло, но счастье может изменить. Там, внизу во дворе, дюжина воинов.

Рейш обвязал кожаным шнуром шею поверженного врага.

— Вставай, быстро! — приказал он.

Тот продолжал лежать, выпучив глаза и что-то свирепо бормоча сквозь кляп. Взяв бич, Адам хлестнул его по лицу.

— Встать! — Он потянул за шнур, и бывший предводитель щелкунов поднялся.

Ведя на шнуре Нага Гохо, который еле ковылял, морщась от ужасной боли, они пересекли проход, освещенный чадящими масляными светильниками, и вошли во двор, где за кружками пива сидели щелкуны.

Рейш передал конец шнура Илин-Илан.

— Иди через двор спокойно, не торопись. Не обращай на них внимания. Отведи Гохо на дорогу.

Илин-Илан прошла через двор, таща за собой пленника. Сидевшие на скамьях щелкуны повернулись, с удивлением глядя на нее. Нага Гохо что-то настойчиво и быстро прохрипел; воины нерешительно встали. Один из них медленно двинулся вперед. Рейш шагнул к нему, держа в руках самострел.

— Назад! Сесть!

Щелкуны отступили, Адам пробежал через двор. Илин-Илан и Нага Гохо спускались по склону холма. Рейш обратился к щелкунам:

— С вашим вожаком покончено. И вам тоже настал конец. Когда будете выходить из дворца, лучше вам оставить здесь оружие. — Он ступил на неосвещенную дорогу. — Не пытайтесь нас преследовать.

Он остановился и стал ждать. Со двора донесся взволнованный разговор. Двое щелкунов двинулись к выходу. Адам встал в воротах, выстрелил в переднего из самострела и снова отступил в темноту. Прислушиваясь, он перезарядил оружие: во дворе царила полная тишина. Рейш снова заглянул внутрь. Все щелкуны стояли на противоположном конце двора, глядя на убитого товарища. Он повернулся и побежал по дороге; Илин-Илан изо всех сил старалась сдержать Нага Гохо, который бешено извивался, пытаясь притянуть к себе девушку, обрушиться на нее всей тяжестью и сбить с ног. Рейш выхватил у нее из рук шнур и потянул спотыкающегося и подскакивающего на одной ноге бывшего предводителя щелкунов к подножию холма.

На небо взошли обе луны — Аз и Браз: белые развалины древней Перы, казалось, сияли слабым внутренним светом.

На площади собралась толпа; горожане пришли, чтобы послушать невероятные слухи, и в любой момент готовы были рассеяться среди руин, если заметят отряд щелкунов, спускающихся с холма. Увидев лишь Адама, девушку и ковыляющего следом Нага Гохо, люди с удивленными восклицаниями стали подходить к ним.

Рейш остановился и оглядел обращенные к нему, бледные при свете лун лица. Он сильно дернул за шнур и улыбнулся тем, кто стоял в передних рядах.

— Ну вот вам ваш Нага Гохо. Он больше не всесильный владыка. Его разбой дальше нельзя было терпеть. Что мы с ним сделаем?

Толпа неуверенно зашевелилась: люди переводили взгляд с Нага Гохо на Рейша и снова на бывшего предводителя щелкунов, который всматривался в окружающие лица, словно стараясь запомнить их, чтобы потом жестоко отомстить. Дрожащий от ненависти, хриплый, низкий женский голос произнес:

— Содрать с него кожу, освежевать скотину!

— Посадить на кол! — пробормотал какой-то старик. — Он так казнил моего сына; пусть попробует, как это сладко!

— На костер! — визгливо завопил третий голос. — Сжечь на медленном огне!

— Никто и не предлагает его помиловать, — заметил Рейш. Он повернулся к Нага Гохо. — Пришло время умирать. — Он вынул кляп у него изо рта. — Хочешь сказать людям что-нибудь?

Нага Гохо не мог найти слов, он лишь издавал какие-то странные гортанные звуки.

Адам сказал:

— Давайте покончим с ним быстро, хотя он наверняка заслужил самое худшее. Ты, ты и ты... — указал он рукой на троих из толпы. — Снимите щелкуна. Надо освободить петлю для Нага Гохо.

Пять минут спустя лунный свет озарял темную фигуру, конвульсивно дергающуюся в воздухе. Рейш обратился к толпе:

— Я недавно прибыл в Перу. Но мне, как, наверное, и вам, ясно, что городом должны управлять достойные люди, способные поддерживать порядок. Посмотрите, как Нага Гохо и кучка его негодяев держали в страхе вас всех! Вы же люди! Почему вы ведете себя как стадо неразумных животных? Завтра все должны собраться и избрать пятерых опытных и честных горожан, которые образуют Совет Старейшин. Пусть они с общего согласия назначат предводителя, скажем на год, который вправе судить и наказывать преступников. Надо организовать ополчение, набрать и вооружить отряд воинов, которые будут отражать нападения зеленых часчей и даже смогут изгнать их из окрестных земель или уничтожить. Мы ведь люди! Никогда не забывайте об этом! — Он взглянул на вершину холма, где стояла цитадель. — Десять или одиннадцать щелкунов еще находятся там, во дворце. Завтра ваш Совет решит, как с ними поступить. Возможно, они попытаются удрать. Я советую установить стражу: двадцати человек, расположенных на дороге, вполне достаточно. — Рейш указал на высокого чернобородого человека. — Ты мне кажешься смелым и решительным парнем. Возьми это на себя. Ты капитан. Выбери две дюжины из своих товарищей или, если хочешь, побольше, вели им стеречь лорогу. А сейчас я должен пойти проверить, как себя чувствует мой друг.

Адам и Илин-Илан направились к постоялому двору «Мертвая степь». Уже повернувшись, они услышали, как чернобородый говорит: