Дети зимы

— Вывесим белый флаг. — Тюря принялся привязывать кусок белой ткани к палке.

— Это самое лучшее, что мы можем сделать. Они должны это понять.

Горилла натянул вожжи, и снежные кроты остановились, сели и начали выскребать из своей густой шерсти снег, равнодушно озираясь вокруг.

Тюря помахал флагом.

— Смотрите! — воскликнула Малышка.

Несколько человек появились в полный рост на осыпающейся стене, борясь на ветру с огромными парусами за спиной.

— Они выглядят, как ловцы мяса, — спокойно отметила она.

— Но крылья у них гораздо больше. Что они делают там наверху?

Человек двадцать прыгнули спиной вперед с высоких стен, и их паруса наполнились ветром. Они не упали вниз, а повисли в воздухе.

— Видите невысокую башенку? Вон там, посередине, — показал Горилла. Они к ней привязаны, как воздушные змеи. Ветер поддерживает их в воздухе.

— Зачем? — спросил Тюря.

Раздался треск ружей, вокруг летели облачка снега, и в борт «Южного Креста» звучно ударила пуля. Позади летучих людей вступили в дело снайперы.

— Ложись! — крикнул Горилла. — Пригните головы!

Все бросились на дно лодки и схватились за винтовки. Пули, не принося вреда, свистели над ними.

— Лучше повернуть кротов и удирать отсюда, — сказала Малышка. — Это все-таки ловушка. Мне кажется, это гнездо ловцов мяса. Они всегда появлялись с этой стороны, помните?

Услышав металлическое гудение. Горилла быстро взглянул вверх. Один из летунов висел футах в тридцати над лодкой и целился из ружья. Горилла перекатился на спину и послал в него пулю. Тот вильнул в сторону, теряя высоту, затем коснулся большой катушки, укрепленной у него на груди, и быстро заскользил по ветру дальше.

Новые и новые люди появлялись над головой, стреляя и пролетая мимо; пули щелкали о дерево. Малышка охнула: в щеку ей впилась цепка. Появившуюся кровь унес ветер.

Вскоре все летуны оказались позади лодки, примерно в ста ярдах. Паря в воздухе, будто чудовищные чайки, они отрезали путешественникам путь к отступлению. Команда «Южного Креста» беспомощно ползала по лодке, ища укрытие от перекрестного огня.

— Бесполезно, — обескураженно сказал Горилла. Он выстрелил в одну из тонких проволок, которые дрожали над головой, но цель была подвижной и слишком маленькой. Пуля попала в планшир в дюйме от его лица. — Здесь, на носу, нас достают сверху, а корма простреливается со стен замка.

Осмелевший летун подкрутил свою катушку, чтобы подлететь поближе. Осыпая лодку градом пуль, он выписывал в небе головокружительные зигзаги на проволоке. Выстрел Малышки проделал небольшую дырку в его парусе. Он ухватился за свою катушку и отплыл подальше с грубым смехом.

— Вниз! — закричал Тюря. — Пойдем вниз!

Он обхватил Малышку огромной рукой и под ливнем пуль перемахнул через планшир. Барахтаясь в снегу, он втолкнул девушку в пространство, которое создавали между днищем лодки и поверхностью снега широкие полозья «Южного Креста». Тяжело дыша, Тюря вполз туда и сам.

В вихре снега прибыл Горилла. Мех на левом плече заливала кровь.

— Ничего страшного, — коротко ответил он на взгляд Малышки.

— А что теперь? — спросил Тюря.

Канонада утихла. Горилла высунул голову и увидел, что люди на воздушных змеях все еще реют в небе к югу от них и чего-то ждут. Он поглядел в противоположном направлении. Из ворот замка другие люди вытаскивали большой ящик на лыжах. Из пазов между досками ящика высовывались ружья.

— Они собираются добраться до нас, — сказал он. — На север мы двигаться не можем — мимо замка не прорваться. На юге летуны. На востоке и на западе — холмы, на которые невозможно подняться. Кроты измучены дорогой.

— Горилла говорит, мы скоро умрем. Малышка, — объяснил Тюря. Неловко обняв толстой рукой талию девушки, великан с несчастным видом заглянул ей в лицо.

— Ах, вот ты где.

Морг повернулся на бок и поднялся на ноги, пошатываясь.

— А, это ты, Аякс, — буркнул он, протирая глаза. Клык, едва глянув на пришедшего, пошлепал по своим делам.

— Пошли.

— Не беспокойся, — Морг зевнул. — Я еще немного побуду здесь. Приду наверх попозже.

— Пошли, я сказал, — мягко повторил Аякс. В руке у него оказался пистолет.

— Ну ладно, если ты так ставишь вопрос. Что происходит?

Аякс улыбнулся.

— Я принимаю руководство. По желанию большинства.

— Что? Ты хочешь сказать, Прутик и Кокарда с этим согласны?

— Я именно это хочу сказать.

— Ублюдки вшивые, — Морг старался собрать свои мысли в алкогольном тумане. Поразмыслив, он решил, что первоначальная идея так же хороша, как и все последующие. — Ублюдки вшивые, — повторил он.

— Давай двигайся.

У подножия лестницы, ведущей в колокольню, рядом с мастерской Тюри лежала тяжелая дубовая дверь. Около нее стояли небольшие сани, на которых были сложены знакомые Моргу предметы цилиндрической формы.

— Не трогай, — приказал Аякс, когда Морг нагнулся, чтобы подобрать один из них. Затем новый вождь открыл дверь.

— Заходи сюда. — Аякс впихнул Морга в небольшую комнату и, захлопнув дверь, фазу же задвинул наружные засовы.

Морг присел на корточки посреди комнаты и вытащил из-под одежды карманный фонарик. Комната была размером примерно десять футов на десять, стены потрескались и местами обвалились; в прорехах блестел лед. Морг находился непосредственно под жилым помещением колокольни. Если бы он мог добраться до динамита, лежащего за дверью, он бы наделал кой-каких дел. Но Морг подозревал, что Аякс не намерен ему это разрешать.

— Я его запер, — сообщил Аякс.

— Хорошая идея, — Кокарда помешала в кастрюле. Отблески пламени плясали на стенах; на улице становилось темно.

— Иногда он делает глупости. Он… он реагирует сильнее, чем надо, Прутик запнулся на необычном выражении, — вот что он делает.

Вдруг его лицо изменилось.

— Бог ты мой. Он же сейчас прямо под нами. Ему в руки не попал тот динамит, нет? — Страх в глазах Прутика граничил с суеверием. Он считал, что Морг недалеко ушел от маньяков-самоубийц.

— За кого ты меня принимаешь? — Аякс уселся рядом с Кокардой. — Пахнет хорошо, дорогая.

— А как насчет врача для меня? Если они не вернутся, мне придется пройти через это без всякой помощи. И очень скоро. Я знаю это точно.

— Почту за честь сам оказать помощь.

— Что? — на Кокарду это произвело впечатление. — Ты и про это все знаешь?

— Очень мало есть такого, чего бы я не знал, — самодовольно заверил Аякс. Неожиданно он вскочил. — Пойду спущу наружную лестницу на случай, если они вернутся, когда мы будем спать, хорошо?

Трапеза прошла в удовлетворенном молчании. Затем наевшийся до отвала Аякс растянулся на полу и натянул на себя целую кучу одеял.

— Знаете, — сказал он, — я думаю, а стоит ли впускать их обратно, если даже они вернутся?

— Пускай эти ублюдки найдут себе другое место, — согласилась Кокарда.

Когда на Аякса начал наползать сон, он неожиданно вздрогнул, потом еще раз и еще, возвращаясь к бодрствованию лишь частично по своей воле. Под накатывающими на него волнами давления извне он открывал глаза, стараясь изгнать из сознания не свойственные ему ощущения, но было уже слишком поздно. Месяцы, даже годы назад было уже слишком поздно.

Что-то коснулось лица, проникло в сон, и она, бормоча, повернулась. Снова прикосновение и посвистывающий звук. Она проснулась, увидела темный пол, стены и умирающий огонь. Она повернулась на спину.

В лицо ей смотрел Лапа.

Зверь приблизил морду и понюхал ее; его дыхание было зловонным. Она закричала. Зверь ворча встал на дыбы.

В ужасе она смотрела вокруг; гигантские животные высились повсюду огромные призрачные силуэты во мраке.

— Аякс! — кричала она. — Прутик!

Сердце колотилось как бешеное. Из глубины живота поднялось колыханье… боль…

— Горилла! — завопила Кокарда и продолжала кричать, а колоссальные белые туши бесшумно бродили по колокольне.

— Так что один шанс у нас есть, — сказал Горилла.