Хозяин порталов (Спираль миров-2).

- Судя по вашей щеке, не только бумагу.

- Где? - участковый выдвинул ящик, доставая осколок зеркала. - А, это. Издержки писчего производства.

- Пишите простым.

- Кто бы его ещё дал, положено пользоваться химическим.

- Держите, - Сергей протянул плоскую картонную коробочку. - Набор от самого мягкого до самого твёрдого. Так сказать презент на прощание.

- Всё-таки нашли, что хотели, - Швед понимающе подмигнул.

- Нашли. Правда шуму было на всю округу. Ваши коллеги понаехали, стали тренироваться в управлении лодками.

- Опять Юргилицкий? Знаменитый островок по части всяких непонятных явлений. Значит расстаёмся навсегда? Жаль, я к вам уже почти привык, - он встал и протянул руку. - Счастливого пути, но по традиции положено проставляться.

- Нет проблем, - о дерматиновую поверхность стола стукнула литровая бутыль 'Столичной' с ручкой.

- Кхм...- поперхнулся Егор Кузьмич. - Я же пошутил.

- Бойтесь желаний, они могут исполниться, - философски заметил Сергей.

- Тогда просто так не отпущу. Питие в одиночку есть скользкий путь пьянства и нравственного падения. Закусь, надеюсь с собой? Ага, я так и думал. Анастасия, мне кажется, у вас есть острый ножик...о, отличный клинок. Не одна душа улетела с его помощью. Откуда знаю? Таким чаще перерезают горло врага, чем верёвочный хвостик на колбасе. Ну, граждане черти, вздрогнем...

Они опустошили гранёные стопки и лейтенант, отработанным движением, занюхал рукав. Осторожно поковырял лёгкой белой вилкой банку со шпротами, старательно выкладывая на кусок хлеба рядок из копчёных рыбок.

- Егор Кузьмич, а чего вы нас всё время чертями оскорбляете? - Сергей разлил очередную партию водки.

- Обижаетесь? Зря, я же любя так говорю. Вы мне, почитай, как родные стали.

- Ну, раз пошла такая пьянка...дайте листок бумаги, - тихо прошуршал карандаш, выписывая ряд цифр и букв. - Это номер телефона и фамилия одного важного человека из нашего мира. Если вдруг прижмёт, не дай бог, почувствуете сгущение туч над служебной фуражкой - отправляйтесь на остров. Лучше уйти в неизвестность, чем стоять перед расстрельной командой.

- Авось не пригодится, - Швед сложил записку в несколько раз и спрятал в нагрудный карман. - Давайте прощаться, мне ещё полночи писать клятый рапорт.

Мужчины пожали друг другу руки, Анастасии тоже перепал пролетарский обычай и остался Егор Кузьмич в гордом одиночестве. Грустно глядя на початую бутыль 'Столичной', кучку слегка тронутой закуски, тихо произнёс:

- Вот черти...

Мельком пробежав заголовки статей, Копытин с раздражением отложил свежий номер ведомственной газеты:

- Это не 'Советская психиатрия', а какие-то 'Вести с полей'. Зачем мне, врачу, знать сколько гектар засеял комбайнёр Прокопенко?

- Для общего развития. Нужно быть в курсе, чем дышит страна.

- О, Господи! - вздрогнул Пётр Михайлович. - Сергей, вы так до инфаркта доведёте. Могли бы и через дверь войти, как приличные люди.

- Могли, однако есть неувязочка. Что за соседи живут справа от вас?

- Старичок один. Только я его уже второй день не вижу. Может приболел?

- Скорее всего, если у него дома находятся ещё два человека.

- Наверно родственники, - неуверенно произнёс доктор.

- Ну да. Сидят в темноте - керосин экономят, - усмехнулась Нарейса. - Товарищи из органов приходили? После того, последнего случая.

- Были через день, посоветовали сразу звонить, как только вы опять появитесь.

- Плохо дело, похоже доктора взяли на заметку, - сказал я супруге по-дарински.

- Рыбаков придётся забирать в другом месте, иначе выйдет чистая подстава.

- Господа, вы о чём сейчас говорите?

- О наших клиентах. Пришла пора отправляться домой. Вот думаем, как правильно поступить, чтобы на вас не пали подозрения.

- Я сегодня заполнял документы на отправку, а завтра прибудет конвой - автозак и грузовик с охраной.

- Откуда такие подробности, доктор? - я с интересом посмотрел на Корытина.

- Чему вы удивляетесь? Не первый раз это делаю. Как лечащий врач, я передаю дела сопровождающему.

- Куда везут?

- Сначала на станцию, а там поездом в Казань. Нехорошее, кстати, место. По слухам, многих потом хоронят на местном кладбище.

- Казань нам не нужна, - задумчиво произнесла Нарейса. - К какому времени ожидаются гости?

- К одиннадцати. Состав со специальным вагоном отправляется после полудня.

Мой сканер показал нездоровое шевеление у соседа - две точки начали смещаться в нашу сторону.

- Дорогая, мы уходим.

- Подождите? - растерялся Копытин? - Как уходите? Что-то случилось? Мы ещё о многом не поговорили.

- Пётр Михайлович, сейчас постучат два человека. Думаю они заметили через окно что-то подозрительное в вашей позе - занавески уж больно короткие. Спасибо за помощь и до свидания. Может когда и свидимся - жизнь такая штука заковыристая...

Расстроенный доктор молча махнул рукой, видимо прощаясь навсегда. В этот момент в дверь настойчиво забарабанили и потребовали впустить для проверки паспортного режима. А разве можно не впустить? Ссылаться на поздний час себе дороже, ещё вменят оказание сопротивления сотрудникам органов правопорядка. Через неактивный переход нам было видно, как двое в гражданском бесцеремонно прошлись по комнатам. Заглянули в подпол, отбросив половик в сторону; полистали документ хозяина и удалились, несолоно хлебавши, с кислыми минами на лицах.

- Пойдём, прогуляемся при полной Луне, поищем подходящую точку для тёплой встречи, - Нарейса подхватила меня под локоть и повлекла прочь от околицы села. Далеко идти не пришлось, каких-то двадцать минут неспешного шага и мы на месте.

- Стоим как два тополя на Плющихе. Почему бы не выбрать чуть дальше? Вон там деревья подходят прямо к дороге, а тут на полкилометра во все стороны сплошное поле.

- Вот это и главное. В свете последних событий одинокая девушка в лесу вызовет больше подозрений. Из-за плохой видимости охрана обязательно напряжётся и в случае конфликта сдуру пальнёт по автозаку...или не сдуру, если есть приказ о ликвидации при возникновении ЧП.

- Собираешься останавливать машину?

- Да, она нам пригодится, чтобы долго и нудно не объясняться с клиентами.

- Сопровождение могу и так нейтрализовать - накрою силовой сетью...

- А водителей достанешь? Ты-то будешь находиться сзади.

- Пожалуй нет, позиция неудобная. И Нарейса...поаккуратнее там, будешь работать без общей защиты. Пуля - дура, не стоит забывать об этом.

Около десяти утра в сторону больницы протарахтел автомобиль с железной будкой, а следом, глотая клубы пыли, полуторка с четырьмя штыками на борту. Мы просидели в посадке, клином упирающейся в крутой поворот грунтовки, почти час. Вероятно конвой не стал разводить долгие церемонии - сличили наличие голов с документами и в путь. Нарейса вышла на середину дороги и пошла неспеша, помахивая сорванными ромашками. Передняя машина отчаянно засигналила, требуя уступить дорогу, но не тут-то было - пришлось останавливаться. Солдаты в полуторке забеспокоились, привставая со скамеек - в этот момент я и выпустил сеть, спеленавшую четверых человек невидимыми путами. Крики ужаса слились с надсадным рёвом насилуемого первой передачей движка. Водитель с перепугу нажал полный газ и, вывернув руль влево, рванул поперёк поля, нещадно подпрыгивая на кочках. Поездка оказалась недолгой - где-то в посевах скрывался большой бугорок, предательски нырнувший под колёса, и машина завалилась набок. Я видел, как от автозака улепётывал человек в синей форме, а когда подошёл, Нарейса уже вышвырнула из кабины обмякшее тело.

- Труп?

- Я не кровожадная - придушила слегка и всё. Через полчасика очухается.

- Мы хоть тех тормознули?

- Сейчас узнаем, - она ударила кулаком по будке, оставив заметную вмятину. - Юхтин, здесь?

- Тут я, тут, - за маленьким решётчатым окном появилось бледное лицо водителя бусика. - У вас воды не найдётся? Со вчерашнего утра пить не давали, сволочи.