Часть той силы

предметы с собой. Затем выбрал приметное место и закопал в сухой песок под камнем; ствол, на всякий случай, он заткнул куском тряпки, – чтобы не насыпался песок.

Как только он вышел из долины отказов, сразу же увидел статую смерти.

95. Статуя смерти…

Статуя с лицом, закрытым покрывалом, стояла прямо на дороге, словно поджидая его. Ложкин обошел ее, сделав довольно большой круг, но встретил новую уже за следующим поворотом. Подойдя к реке, он увидел три статуи, стоявшие рядом друг с другом, а после моста статуи уже встречались так же часто, как и придорожные столбы. Во дворе дома он обнаружил шесть статуй, а затем, прямо на его глазах, просто из ничего, сформировалась седьмая. Он спросил Ауайоо об этом.

– Это просто значит, что в том мире идут последние минуты твоей жизни, – сказала она, – а возможно, что и последние секунды. Здесь это означает твои последние часы. Если ты не сумеешь снять проклятие за пару ближайших часов, то все будет кончено. Ты уже придумал что-нибудь?

– Я думаю об этом, и уже есть идеи, – сказал Ложкин. – В доме есть кто-нибудь чужой?

– Нет. Уже давно никого. Они больше не ждут, что ты вернешься. Они ушли раньше, чем я думала.

– Где обезьяна? Я не хотел бы с нею встретиться.

– Она удрала в лес, захватив с собой несколько яиц. Из одного яйца вылупится человек. Я же предупреждала тебя, что гомункулусы, брошенные на произвол судьбы, начинают беспорядочно размножаться.

Он отпер дверь и вошел. В подвале все осталось на своем месте, однако, пол был затоптан следами многих ног, хорошо видимыми на той глине, которую рассыпал Ложкин пару дней назад. Когда он открыл следующую дверь, то сразу почувствовал запах свежей побелки и цемента, запах стройки. Дом был полон странных звуков, шуршания, шелеста, тихого постукивания, топотания маленьких ножек. Несколько мелких демонов разбежались во все стороны, увидев Ложкина.

Когда он вошел в комнату, то увидел жуткую картину: тысячи и тысячи мелких демонов, похожих на рой чудовищных насекомых, облепили стены. Они работали согласованно, как муравьи, заделывая те бреши, которые пробил Меф. Наружная стена была уже почти закончена. Демоны таскали глину, используя ее вместо строительного раствора. Три неподвижных фигуры смерти стояли в углах комнаты.

Он поднялся на второй этаж. Здесь демонов было поменьше, и занимались они в основном уборкой. На одной из стен шевелилось зеркало истины, показывающее всего лишь разноцветные сужающиеся овалы. За столом спала Валя, уронив голову на руки. Она вздрогнула и проснулась.

– Добрый день, – сказал Ложкин, просто потому, что нужно было что-нибудь сказать. Прости за то, как я с тобой обошелся.

– Добрый день? – удивилась Валя. – Ты так это называешь? Ты еще не знаешь?

– Не знаю, – удивился Ложкин, и сразу же понял, что Валя имела в виду.

– Он оживил брата, – сказала Валя.

– Правда? – спросил Ложкин, чувствуя себя последним негодяем.

– Разве ты об этом не знал?

– Не знал, – соврал Ложкин.

– Он оживил брата и сделал