Журнал «Если», 1998 № 05

В моем мире дождя не было, сияло чистое небо, и я невольно оглянулся на Сюзанну. Злой ветер метнул ей в лицо пряди мокрых волос и почти скрыл ее от моего взора. Брызги дождя, летевшие в мою сторону, исчезали в ярде от меня. Я все еще слышал приглушенный рокот грома. Небо прочертил зигзаг молнии, сверкнувшей совсем близко, за кронами высоких деревьев, под которыми я оставил Сюзанну.

Внезапное предчувствие толкнуло меня снова за линию соприкосновения наших миров.

— Сюзанна! — отчаянно крикнул я. — Здесь опасно оставаться. Пойдем со мной.

— Я не могу, — ласково улыбнулась она. — Не забывай. — Она взглянула на часы. — Через минуту за мной приедут.

Лицо ее снова стало серьезным.

— Береги себя. И… держись подальше от Билла Страттона. Обещай мне.

Когда я покидал ее, снова сверкнула молния, ветер быстро гнал тучи, приближалась буря. Я еще раз окинул взглядом бухту, два дерева и тропку, ведущую к отелю. Второй Сюзанны нигде не было.

Это означало, что моя Сюзанна не переступит черту и не покинет свой мир. Она никогда его не покидала.

Я вовремя оглянулся, чтобы еще раз увидеть яркий слепящий зигзаг. Я видел, как большое дерево вспыхнуло, подобно костру из сухого хвороста, и с оглушительным треском, словно взорвавшись изнутри, расщепился его ствол. Огромные его куски полетели в разные стороны. Раздался еще один приглушенный треск и слабый крик.

Я увидел, как моя Сюзанна в своем жестоком мире превратилась в горящий факел и бессильно рухнула на землю, когда обломок разбитого молнией дерева упал на нее.

Я успел увидеть это, прежде чем ее мир, мигнув, как падающая звезда, погас. Деревья моего мира стояли во всей своей красе, не тронутые бурей, и трава под ногами была сухой. Здесь не было дождя.

Не было и моей Сюзанны.

Глава 5

Решив напиться до беспамятства, я вовремя сообразил, что «Фалькомб» для этого не подходит.

В моих обстоятельствах мало кто может знать, чего он хочет, поэтому я не сужу себя строго. Надо было бы пойти в какой-нибудь обыкновенный кабак, где меня никто не знает, и пить там втихую, не причиняя никому неприятностей. Но я выбрал «Уотерменс-Армс», ибо втайне надеялся встретить здесь кого-нибудь, кому смогу излить душу.

Моей жертвой стал Пабло. Правда, поначалу он сам заговорил меня до смерти, жалуясь на Меллорза, до тех пор пока лицо его не стало двоиться в моих глазах.

— Знаешь, у меня родилась неплохая идейка. — Неожиданно иным тоном сказал он. — Свой иск Меллорз предъявил мне устно, не так ли?

— Это почему-то настолько его позабавило, что он долго смеялся. — Ты понял? — Наконец, передохнув, он утер слезы, выступившие на глазах от пьяного смеха. — Письменного заявления об иске он ведь не сделал. Значит, никакого документа не существует.

Это снова развеселило его. Он с трудом стал наконец серьезным.

— О его намерении выставить иск знаем только ты да я. Если с Меллорзом что-либо случится… Понимаешь? Несчастный случай…

— Пабло, завтра утром голова у тебя будет посвежее, тогда и поговорим, — предостерег его я, встревоженный таким поворотом дела.

Пабло загадочно улыбнулся. Хмель как рукой сняло.

— Ошибаешься, друг. Завтра с похмелья я буду чувствовать себя препогано. Закажи еще виски, теперь твой черед. Знаешь, я думаю, следует еще разок поговорить с Меллорзом и попытаться уладить все миром, как ты считаешь? Прежде чем завалиться спать, я попробую вразумить его.

Это мне совсем не понравилось.

— Я пойду с тобой, Пабло, — предложил я. — Может, мне удастся убедить его?

Кто меня дергал за язык? Лучше бы я этого не говорил.

Через пятнадцать минут мы нашли Меллорза в коктейль-холле отеля «Фалькомб». Он оживленно беседовал с друзьями и был крайне недоволен тем, что ему помешали.

— Да, да! — раздраженно вскинулся он. — В чем дело?

— Надо поговорить, Уолл, — сказал Пабло. Язык у него слегка заплетался.

Меллорз сразу заметил, что Пабло сильно выпил, и обменялся с приятелями многозначительным взглядом.

— Конечно, Пабло, — он подчеркнуто радушно кивнул. — Выкладывай.

— Не здесь, если ты не возражаешь, Уолл.

Меллорз заколебался, прежде чем ответить, и посмотрел на меня, как бы спрашивая: что все это значит?

Но я был далеко отсюда. В клубах сигаретного дыма передо мною всплыло голубоглазое девичье лицо с открытой улыбкой. Я хотел только одного — остаться наедине со своими воспоминаниями. Я забыл, где нахожусь и что происходит вокруг. Что им нужно от меня?

Но Меллорз уже взял инициативу в свои руки.

— Поднимемся ко мне, ребята, — предложил он. — У меня найдется бутылочка-другая. Там и поговорим. Кстати, Джон, я хочу, чтобы ты взглянул кое на какие бумаги.

Извинившись перед друзьями, Меллорз увел нас в свой номер.

Не успела за нами закрыться дверь, как Пабло начал свою примирительную речь. Он, видимо, мысленно уже подготовил ее. Хмель придал ему уверенности. Я оглянулся вокруг. Доринды в номере не было.

— Уолл, я призываю всех нас быть разумными в этом деле, — решительно произнес Пабло. — Мы наговорили друг другу немало резких слов сегодня утром, и я сожалею об этом.

Меллорз тяжело плюхнулся на кровать.

— Я тоже сожалею, Пабло. Давай позабудем об этом, а?

— Когда ты предлагаешь забыть, что именно ты имеешь в виду, Уолл? — насторожился Пабло.

— Все неприятности. Забудь о них.

— И твой иск тоже?

— Послушай, Пабло, я говорю о неприятных разговорах. Иск — совсем другое дело, здесь ничего неприятного нет. Это бизнес, настоящий честный бизнес. Не хочешь ли ты все начать сначала?

— Именно за этим я и пришел.

Лицо Меллорза стало жестким.

— Тогда ты напрасно тратишь время. Я изложил тебе мою позицию. Я дал тебе день, чтобы ты подумал. Иначе я предъявлю иск на сумму, равную половине стоимости твоих яхт. Запомни, в этом городе закон будет на моей стороне.

Только тут до меня дошло, что означает иск Меллорза. Я получу лишь половину своих комиссионных.

— Может, мы это еще раз обсудим, Уолл? Иск, как я понимаю, главным образом основан на том, что спасательная буксировка яхт осуществлялась мной, а я являюсь вашим сотрудником, не так ли? — не рдержался я и вдруг заметил, что в ярости сжимаю кулаки. — Однако Нет никаких документов, подтверждающих, что вы мой хозяин. У нас с вами нет контракта, — наконец выпалил я.

Меллорз внимательно посмотрел на меня.

— Верно, совершенно верно, Джон. А теперь, джентльмены, прошу вас покинуть мой номер. Мне больше нечего вам сказать.

Когда мы уходили, он уже поднимал трубку видеотелефона.

— Спасибо, Джон, — поблагодарил меня Пабло в коридоре. — Только ты напрасно рисковал. Даже если ты попытаешься опровергнуть его ложь, он найдет сколько угодно свидетелей. Недаром он был так разговорчив с зеваками на причале и все подробно рассказал им. Теперь, чего доброго, он уволит тебя.

Я и сам подумал об этом и с горечью вспомнил, сколько месяцев я бесплатно работал на Меллорза. И мне было чертовски жаль одураченного и ограбленного Пабло.

Будь у меня пистолет, я всадил бы этому мошеннику пулю в живот и с удовольствием смотрел, как он медленно умирает. Пабло прав, считая, что несчастный случай решил бы все проблемы. Разумеется, если бы это сошло нам с рук…

Последняя мысль немного отрезвила меня. Я взял Пабло за рукав.

— Мне кажется, нам не мешает выпить, — заключил я.

Я проснулся от мучительной головной боли и, взглянув на часы, не поверил, что уже за полдень. Возможно, я вернулся на яхту под утро, ибо вспомнил, как блуждал по скалам, смотрел вниз на серебряную пену прибоя и боролся с желанием кинуться в волны. Я помнил — позже — лицо бармена: как он осуждающе качал головой, а еще — как от меня шарахались прохожие.

Кое-как я сполз с койки, оделся. Прошел час. Не выдержав, я отправился в город. Мне надо было выпить.

Бармен в «Уотерменс-Армс» встретил меня настороженно.