Гном. Трилогия (СИ)

  Черчилль. Господин премьер-министр, - о каких крайних мерах идет речь?

  Сталин. О любых мерах, господин премьер министр. Без исключения.

  Позже, когда два союзника сидели, собравшись якобы для переговоров "в формате "один на один", без переводчиков, а на деле - пили, один - коньяк, а второй - пятнадцатилетний "скотч", и не говорили ни о чем серьезном, потому что между ними обо всем было давным-давно переговорено, Черчилль, скорее, даже не спросил, а просто подумал вслух.

  - Интересно, что имел ввиду старый Джо под "крайними и чрезвычайными" мерами? Эту фосфорную мерзость, которую они отобрали у Адольфа?

  - Не думаю, - президент рассеянно улыбнулся самой мягкой из своих улыбок, - чтобы дело обстояло так ужасно. По крайней мере, хочу на это надеяться.

  Черчилль бросил на него подозрительный взгляд, поскольку в устах президента даже эта банальная фраза прозвучала как-то двусмысленно.

  В меморандуме, составленном по результатам конференции в Рапалло, требование о безоговорочной капитуляции Японской Империи обозначено в качестве общей позиции всех союзных государств. Правительству Тодзио через посредников были переданы как копия решений, так и ультиматум, подписанные представителями трех стран.

  Испытания провели, когда он находился на конференции, впрочем, впрочем, взяв на себя труд сообщить ему о принятом решении, по телефону. На пленке, неожиданно плохого качества, в каких-то белых рябинах, беззвучно таяла полярная ночь, таяли вечные льды, таяли низкие тучи, а в небе впервые за время существования человека распускалось облако, до удивления, даже с мелкими подробностями вроде "воротничка" посередине бугристой ножки, похожее на огненную поганку.

  Поспешность, в связи с которой не были построены сооружения, что позволили бы оценить силу взрыва, вызывала досаду. Впрочем то, что высоченная стальная башня, на вершине которой было установлено устройство, испарилась, не оставив и следа, - впечатляло. Как и полукилометровая проплешина, покрытая черным стеклом. Вроде бы должно быть достаточно прилично.

  - Увеличить силу - нэльзя?

  Курчатов покачал головой.

  - Нельзя, товарищ Сталин. Мы работаем над этим, но это сложная техническая задача, которую так быстро не решить. Устройства имеют стандартную мощность в связи с достаточно фундаментальными причинами: критическая масса есть, в общем, постоянная величина. Некоторые технические усовершенствования позволят менять силу взрыва раза в полтора - не больше. Но они не опробованы.

  - Сколько устройств у вас есть? Прямо тэперь?

  - Два собранных в портативной модификации. Делящихся материалов еще на три. Собрать недолго.

  - Ну так и взорвите две разом, - послышался сварливый голос Маленкова, - простых вещей сообразить не можете!

  - Это не так просто, - возразил Игорь Курчатов, - взрыв должен быть совершенно синхронным, а это сложнейшая техническая задача. Если не выйдет, то может получиться хуже, чем с одним.

  - В принципе, - подал голос Берович, - эта задача уже решена, хотя и для несколько других целей. Для использования в... в пределах одного устройства. Подошел, с небольшими изменениями, прибор, который мы используем для контроля в некоторых особо ответственных технологиях. И я не вижу, почему он может не сработать для синхронного подрыва двух зарядов. Качественное исполнение мы обеспечим.

  - С другой стороны, - вдруг сменил мнение Курчатов, - дублирование ответственных устройств не нами придумано. Почему бы и нет? Материала еще на несколько изделий у нас хватит, так что можем рискнуть.

  "Боже, - думал про себя Игорь Васильевич, - зачем я все это говорю? Ведь никто, никто не тянет за язык. Молчал бы, надувая щеки, и никто не заставил бы, - меня! - заниматься реализацией тупых дилетантских идеек... Мне ведь теперь некого бояться, и Усатого - тоже... а я все-таки боюсь. Подмахиваю, как курва. Господи, как противно-то."

  - Так, - напомнил о своем существовании Председатель, Георгий Жуков, - это ваше дублирование осуществимо при ранее избранном способе доставки?

  - Вполне, - пожал плечами Голованов, - никаких проблем. Расположим параллельно, как близнецов в люльке, и закрепим...

  - Этот ваш новомодный автопилот - работает нормально?

  - Сорок часов испытаний, - ни единого сбоя. Прекрасно работает.

  - Тогда последнее уточнение: цель - прежняя?

  - Уж больно хитро все-таки. Может быть, - Фукуока?

  - Не следует забывать, зачем мы вообще затеваем эту... акцию. Преимущественно с целью убеждения. - Проговорил Маленков. - Основной вариант - это полсотни километров до Осаки. Чуть больше сотни до самого Токио. Если все пройдет, как нам тут расписывают физики... а лучше бы им не ошибаться... то впечатление будет самым сильным, уверяю вас. А Фукуока? Да она, по ихним меркам, у черта на рогах. Услышат-то если на другой день, то дай Бог. И поехать никто не удосужится. Вы бы еще Хиросиму какую-нибудь предложили. Или вообще Нагасаки*.

  - А все-таки сам Токио? Товарищ Сталин?

  - Ми многократно абсуждали этот вапрос. Нэ должно быть и тэни риска, что пастрадает император. Ни на волос падазрения, что ми целили в него. Иначе нам придется убивать всех японцев до единого... А имэнно этого ми и хотим избежать. Нэ так ли?

  - С местом вылета определились окончательно?

  - Планировали Находку. Остановились на Артеме. Сильная база, все необходимое под рукой, а по расстоянию разница невелика. Ну а потом почти по меридиану.

  - Тогда предлагаю считать решение принятым. Кто "за"?

  И первым поднял руку.

  * Нагасаки - порт на Западном побережье, а Хиросима относится к городам Внутреннего моря. Утверждают, что у японцев к Внутреннему морю совершенно особое отношение, которое не может быть понято представителями других народов. Появление вражеских кораблей во Внутреннем море воспринималось, как что-то, бывшее сродни изнасилованию. По крайней мере, так было в прежние времена.

  Публикация результатов Рапалльской конференции, еще раз подтвердившей общую позицию союзных держав по вопросу безоговорочной капитуляции Японии, вновь поставила на повестку дня вопрос, который глубоко расколол "верхи" японской элиты надвое: следует ли капитулировать, или речи о капитуляции не может идти ни при каких условиях.

  Оснований для серьезного рассмотрения имелось более, чем достаточно. После известных событий: разгром Советами Квантунской армии, полная оккупация территории Кореи, блокада японский сил в Китае и установление полного господства вражеской авиации над акваторией Японского моря, - всякое сообщение с материком оказалось практически прервано. Мало того. Не только у Западного побережья, но и у берегов Внутреннего моря появилась и начала стремительно возрастать в числе группировка вражеских подводных лодок. Параллельно этому росту шел рост потопленного тоннажа грузовых и торговых судов Японии.