Фата-Моргана 3

Он нерешительно стоял у здания Главного Штаба. Перед входом собралась группа людей. Пит улыбнулся: ни дождь, ни снег, ни град или мрак ночи не прогнали бы охраняющего вход часового.

Пит пошел вниз по боковой улочке, потом вверх, к платформе на задах, куда доставляли почту. Там находились двери – выход из Сектора Связи.

В бараке связи горел свет. Пит как раз протянул руку к двери с проволочной сеткой, когда заметил кого-то, стоящего рядом в тени. Свет мягко поблескивал на золотистых контурах головы и лица.

Пит остановился.

– С… Стар Антим! – воскликнул он.

– Привет, солдат… Сержант.

– Я… – он покраснел, как мальчишка, и онемел. Проглотив слюну, поднял руку, чтобы сорвать фуражку, но ее не было. – Я смотрел выступление, – наконец выдавил он, чувствуя себя неловко. Было темно, но он хорошо видел, что ботинки почищены плохо.

Она передвинулась к свету и была так прекрасна, что он на мгновение закрыл глаза.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Маузер. Пит Маузер, – ответил он.

– Понравился концерт?

– Нет, – с нажимом сказал он, не глядя на нее.

– Вот как?

– То есть… мне понравились некоторые моменты. Песня.

– Понимаю.

– Можно мне получить запись?

– Наверное, – ответила она. – Какой у вас аппарат?

– Аудиовид.

– Значит, диск. Мы записали несколько. Подождите, я принесу вам один.

Она медленно вошла внутрь; Пит завороженно следил за ней. Она была коронованной особой, окруженной нимбом, а также оправленной в раму картиной – живой и золотистой. Он ждал, жадно следя за ней. Она возвращалась с большим конвертом, сказала "спокойной ночи" кому-то внутри и вышла на платформу.

– Пожалуйста, Пит Маузер.

– Большое спасибо, – выдавил он и облизал губы. – Это очень мило с вашей стороны.

– Не совсем. Чем больше их будет в обороте, тем лучше, – она вдруг засмеялась. – Не нужно понимать это буквально. В последнее время меня не волнует слава.

– Не знаю, была бы она у вас, пройди это выступление в прежние времена.

– Гм-м, – она улыбнулась, подняв брови, – кажется, я произвела небывалое впечатление.

– Простите, – сказал он. – Я не должен был так вести себя. Все, о чем я сейчас думаю и что говорю, слишком преувеличено.

– Я знаю, что вы хотите сказать. – Она огляделась. – Как здесь живется?

– Неплохо. Обычно меня раздражала необходимость соблюдения тайны и эта удаленность от цивилизации. – Он с горечью засмеялся. – Однако оказалось, что я сделал удачный выбор.

– Это звучит как первая глава книги "Мир единый или никакой".

– Какого списка чтения вы придерживаетесь? Официального? – Он внимательно смотрел на нее.

– Ничего подобного. – Она рассмеялась. – Все не так плохо. Эта книга никогда не была в списке. Она просто…

– Немодна, – закончил он.

– Верно, – согласилась девушка. – Если бы люди обратили на нее внимание в сороковых годах, возможно, не случилось бы того, что произошло.

Он проследил ее взгляд до слабо дрожащего неба.

– Надолго вы сюда?

– Пока… Я не собираюсь уезжать.

– Что?!

– Моя дорога подошла к концу, – просто сказала она. – Я была везде, где можно, во всех местах, о которых мы знаем.

– С этой программой?

Она утвердительно кивнула, потом добавила:

– С этой особой миссией.

Он задумчиво молчал. Женщина повернулась к двери, а он вытянул руку; но не коснулся ее.

– Пожалуйста… – начал он.

– Что именно?

– Я бы хотел… Если вы, конечно, не против… не часто удается поговорить с… вы не против прогуляться перед сном?

– Нет, сержант, спасибо. Я устала. Мы еще встретимся.

Он удивленно взглянул на нее, и вдруг в его мозгу словно вспыхнул свет.

– Я знаю, где это находится. Это рычаг с красной ручкой и надписью на бумажке "по приказу главнокомандующего". Все тщательно замаскировано.

Она молчала так долго, что он решил, что она не слушала его.

– Я согласна на прогулку, – сказала она наконец.

Они прошли вдвоем вдоль платформы, потом свернули к темному строевому плацу.

– Откуда вы знаете? – тихо спросила она.

– Это нетрудно. Вся эта ваша миссия… факт, что вы ездили по всей стране. И прежде всего что кто-то считает необходимым убедить нас не наносить ответного удара. На кого ты работаешь? – прямо спросил он.

Она рассмеялась, и это его удивило.

– Для чего все это? – уточнил он.

– Минуту назад ты краснел и у тебя заплетался язык.

– Тогда я говорил не с человеком, – оправдывался он. – Я говорил с тысячей песен, которые прослушал, и со ста тысячами золотоволосых изображений. Лучше скажи, что все это значит.

– Поднимемся наверх и поговорим с полковником. – Она остановилась.

– Нет, – ответил он, беря ее под руку. – Я обычный сержант, а он высший офицер. Впрочем, теперь это не имеет никакого значения. Ты человек, я – тоже и должен уважать твои права. Но я не сделаю этого. Лучше расскажи об этом мне.

– Ну хорошо, – она согласилась с усталостью, вызвавшей в нем внутренний страх. – Кажется, ты действительно нашел. В районах стартовых площадок есть главные кнопки для запуска. Мы обнаружили и демонтировали все, кроме двух. Очень вероятно, что одна испарилась во время взрыва. Вторая – исчезла.

– Исчезла?

– Не мне говорить тебе о сохранении строгой тайны. Ты знаешь, как это развивалось между отдельными странами. Точно так же было между штатами и федеральными властями, между министерствами и организациями. Только три или четыре человека знали, где размещены все кнопки. Трое из этих людей находились в Пентагоне, когда его взорвали. Третий взрыв, если помнишь. Если имелся еще четвертый человек, им мог быть только сенатор Ванеркук, а он умер три недели назад, не сказав ни слова.

– Наверное, автоматический радиоключ?

– Верно. Сержант, нам обязательно все время ходить? Я так устала…

– Прошу прощения, – машинально сказал он. Они перешли на другую сторону, на место, с которого проходил смотр войск, и сели на пустых скамьях. – Повсюду стартовые площадки, замаскированные и заряженные?

– Заряжена большая их часть. Внутри находится устройство для измерения времени, которое разрядит их примерно через год, но до тех пор они остаются заряженными и нацеленными.