Рапсодия - Дитя Крови (Симфония веков - 1)

Акмед осушил свою кружку и спокойно ответил: - Нет.

- Жаль. Ну, в любом случае твои усилия не пропали даром: Грунтор получит возможность безнаказанно рыться в моем нижнем белье.

- Именно. Ладно, уже поздно, - сказал Акмед и, поставив кружку на стол, искоса посмотрел на Джо.

- Я намеки прекрасно понимаю, - заявила та, поднимаясь. - Спокойной ночи! - И она удалилась.

- Что ты задумал? - глядя ей вслед, спросила Рапсодия.

- Она устала, - ответил Акмед.

Подойдя к гобелену, он засунул за него руку и вытащил маленькую, украшенную резьбой шкатулку и тяжелый манускрипт, завернутый в кожу и бархат.

Рапсодия поморщилась:

- В жизни бы не поверила, что ты станешь там хранить что-нибудь ценное. Я еще не забыла, что ты сказал про гобелены.

Акмед вернулся к столу.

- И это говорит женщина, спрятавшая ключ от сокровищницы Гвиллиама в ночном горшке! Мне ужасно понравилась твоя идея, и я решил ею воспользоваться.

Рапсодия открыла рот, чтобы возмутиться, но тут же его закрыла:

- Ключ от сокровищницы? Ты же сказал, что он не подошел!

- Не хотел обсуждать такие вещи при Джо.

- Она все поняла, - грустно сказала Рапсодия. - Мне ужасно обидно, что ты ей не доверяешь. Почему она тебе не нравится?

- Джо мне нравится, - возразил король фирболгов. - И я ей действительно не доверяю. Ничего личного. В этом мире я доверяю только двоим людям.

- А разве "нравится" и "доверяю" - не одно и то же?

- Нет. - Акмед положил книгу на стол. - Мы можем обсудить это чуть позже. Мне казалось, тебе будет интересно взглянуть на мою находку.

Он открыл древнюю книгу и придвинул ее к Рапсодии.

- А что это? - спросила она, разглядывая потускневшие строчки на потрескавшихся, высохших страницах.

- Один из самых ценных манускриптов Гвиллиама. Он считал книгу почти священной, - слегка улыбнувшись, ответил Акмед. - Видела бы ты вторую библиотеку в тайном подземном хранилище! Я нашел там планы будущего строительства и кое-что из того, чего мы еще не видели. Книги, привезенные из Серендаира, - история всего народа. Ты держишь в руках семейный журнал, в котором содержатся записи о рождениях и смертях членов королевской семьи. Здесь вся их генеалогия. Написано на том же языке, что и тот договор.

Рапсодия принялась разглядывать тонкую страницу:

- Это настоящий древнесереннский язык.

- Ты сможешь разобраться в том, что здесь написано? Рапсодия начала медленно переворачивать страницы, чувствуя, как они едва ли не рассыпаются у нее в руках. Вскоре она нашла линию королевской семьи, о которой знала. Триниан - в те времена, когда трое друзей покинули Серендаир, он был кронпринцем - жил на четыре поколения раньше Гвиллиама. Рапсодия сообщила о своем открытии Акмеду, а затем снова перевернула страницу, исписанную потускневшими чернилами.

Неожиданно она побледнела. Акмед сразу же заметил, как заволновалось пламя - оно почувствовало тревогу Рапсодии.

- Что такое?

- Посмотри, как заканчивается запись, - сказала она, показывая на последние строчки. - У Гвиллиама и Энвин родилось два сына. Старшего, наследника трона, звали Эдвин Гриффит.

- А младшего?

Рапсодия посмотрела на Акмеда. В свете пылающего пламени ее изумрудные глаза показались ему огромными.

- Ллаурон.

- Знаешь, разные люди могут носить одно и то же имя, - сказал наконец Акмед.

Рапсодия, глядя в огонь, допила свое вино.

- Какова вероятность того, что оба сына сумели пережить в страшной войне своего отца, который считался бессмертным? - добавил король фирболгов.

- Всякое бывает, - мрачно проговорила Рапсодия. - Впрочем, я уверена, это тот самый Ллаурон.

- Почему?

- Ну, разные мелочи... например, у него в домашнем саду есть необычное приспособление, которое зимой заменяет летний дождь. Он сказал, что его построил отец в подарок матери.

- Ну, это противоречит твоей теории - Гвиллиам ненавидел Энвин.

Рапсодия снова открыла книгу:

- Не всегда. И прекрати меня дразнить. Я же знаю, что ты со мной согласен.

- Согласен. В Илорке имеется масса подтверждений того, что Гвиллиам был изобретателем и романтиком.

- А Ллаурон мечтает об объединении намерьенов. Он сказал, что только таким путем можно добиться мира, но теперь я начинаю сомневаться... Возможно, он попросту стремится к власти.

Акмед присел на край стола:

- Ллаурон возглавляет религиозную общину, которая насчитывает около полумиллиона человек, и живет как высокооплачиваемый садовник. Зачем ему заботы, которые несет с собой королевская власть? Он наследник Гвиллиама ну и что? Непонятно. По-моему, он и так совсем неплохо устроился.

- Не знаю. - Рапсодия осторожно листала книгу, но больше ничего интересного пока не обнаружила. - Мне тоже трудно представить себе, что этот милый человек лелеет тщеславные мечты. Понимаешь, когда меня к нему привели, он мог сделать со мной все что угодно, но ничего, кроме доброты, я от него не видела. Он ужасно похож на моего деда. А получается, что он сын страшного мерзавца, да еще в его жилах течет драконья кровь! Зато теперь ясно, как ему удалось столько узнать про меня. Говорят, драконы обладают особыми способностями. Интересно, что еще он понял?

Акмед закрыл книгу.

- А теперь - о Джо. Ты знаешь, что в старом мире мы с Грунтором имели определенные отношения с демонами?

- Знаю, - демонстративно вздохнув, проговорила Рапсодия.

- Перестань грубить своему суверену! Я не шучу. Некоторые виды демонов в состоянии привязывать к себе людей так, что их жертвы даже не подозревают об этом. Существует вероятность того, что кто-нибудь из наших здешних знакомых действует по указке сил зла - вольно или невольно. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

В его взгляде появилось такое напряжение, что Рапсодия отвернулась.

- И ты думаешь, что Джо может оказаться жертвой такого демона?

- По правде говоря, я так не думаю, - вздохнув, сказал Акмед. - Но у меня нет и доказательств обратного... Рапсодия, ты слишком доверчива, особенно учитывая обстоятельства, в которых мы оказались. Стараясь восполнить свою потерю, ты готова породниться с половиной мира.

Певица снова посмотрела на него и улыбнулась, хотя подбородок у нее дрожал, словно она с трудом сдерживала слезы.