Власть подвала

а ударяли о стекла и рассыпались с шорохом. Скрип валенок, морозная тропинка, по бокам сугробы до пояса, теплая фуфайка, топор за поясом и крепкое удовольствие просто текущей жизни – на долю секунды чужая, неизвестно чья память затмила, затопила мою – и ушла, оставив долгое эхо. Кто это был?

Мой прапрадед или дух, не нашедший покоя? Если бы наш мозг мог улавливать миллионные доли секунды, мы смогли бы общаться с миллионами странных существ. А так – они лишь задевают нас, проносясь. Кванты времени. Флуктуации памяти.

Беспокойный сон ушедших веков.

До сих пор во всех мирах я встречал лишь лето, иногда осень. Мое желтое полупрозрачное отражение в оконном стекле выглядело внушительным на фоне этих людишек – я оказался на голову выше них. За окном ни единого огня, кажется, будто ты несешься сквозь бесконечность снега. Иногда ночной снег позволяет почувствовать себя спокойным и древним, как горы – если вы знаете, что я имею ввиду.

– Вы хотите сказать?

– Да, да, конечно. Ты чистокровный нуккс.

– Я так понимаю, это что-то породистое. Нуккс – это здешний человек?

Все трое искренне рассмеялись. Я понял, как чувствовал себя Маугли, когда пришел к людям: люди – это здешние волки? Тогда почему они едят картошку?

– Нет, нет, не сердись, – сказал бородатый. – Мы тебя понимаем. Нет, ты никогда не был человеком, хотя жил среди людей. Ты всегда был нукксом. Это высшая раса существ.

– А человек, как я понимаю, низшая.

– Человек это вообще не раса. Это искусственно созданный гибрид, который повторяет телесные особенности большинства известных рас. Поэтому ты и был похож на них. Очертания тела, строение органов, клеточное микроустройство – у нуккса и человека это все очень похоже. Это как…

Он искал сравнение.

– Это как горшочек с медом и горшочек без меда, – помог я.

– Да.

– Почему здесь зима?

– Ты в своем мире, но не на своей планете. Сейчас мы на планете Кантипуа, хотя это название тебе ни о чем не скажет. Отсюда три месяца полета до нашей с тобой родины. Там никогда не бывает зимы.

– Зато здесь зимы достаточно, – заметил очень молодой блондин, высокий и худой как росток, поднявшийся в темноте. Все же его голова едва достанет до моего плеча.

– Достаточно?

– На Кантипуа всегда зима. Мы собираемся сделать здесь зимний курорт. Но это дело будущего. Ох, какой мощный экземпляр!

Это он сказал обо мне. Я раза в два тяжелее его.

– Люди все такие, – сказал я.

– Наверное, ты такой из-за тамошней пищи. Она тебе нравилась?

– Половину продуктов я не ел вообще.

– Ну как же может быть иначе! Теперь попробуешь настоящей пищи. Привыкай.

Поужинал я в столовой – в небольшой комнате с двумя металлическими столами.

Столовая выглядела довольно убого, но меня удивил способ подачи блюд: моя тарелка материализовалась из пустоты прямо передо мной. Я даже вздрогнул от неожиданности. Воздух в столовой был чист, прозрачен и почти не пах.

Вместе со мной ели еще человек семь или восемь. Жевали они довольно понуро.

Я