Континент(СИ)

- Такую травку запахом твоего кулака не перешибить!

Максим прищурился, пытаясь разглядеть за клубами дыма обстановку и обитателей зала. Не вышло. Неровный красноватый свет, льющийся из настенных светильников, превращал яркий день в призрачные кровавые сумерки. Но отступать, даже не проведя разведку, капитан спасателей не привык.

- Ерунда! - пробормотал он себе под нос. - Сейчас найдем стол у окна и откроем форточку.

- Здесь нет окон! - весело поправил Куэ. - Мне еще дед рассказывал про вертепы Анкайтары. Всегда хотел взглянуть на них сам!

Дирук начал сдавать задом к выходу.

- Что!? Вертеп... Ну, вы как хотите, а я пошел. Если моя Крондот узнает, что я по таким местам шастал, она мне яйца оторвет!

- Да не дрейфь, она не узнает!

Куэ остановил приятеля и чуть подтолкнул в спину, приглашая идти вперед.

Глаза уже начали привыкать к полумраку, а нос - к запаху сигарет. Друзья стояли посреди широкого прохода. В дальнем конце виднелась площадка, предназначенная для танцев, но днем пустовавшая. По обе стороны стояли тяжелые деревянные столы, скамьи и стулья, все неподъемное и добротное. Максим подумал, что такой выбор мебели хозяева сделали не случайно, скорее всего, они позаботились, чтобы гости не могли швыряться столами в головы друг друга. Пойди-ка, подними такую махину, ее и с места-то сдвинуть трудно, не то, что поднять и произвести меткий бросок. Посетителей было немного, но все они выглядели весьма колоритно: орки попроще в спортивных костюмах или ярких рубашках и куртках с наклейками, более солидная публика в мятых светлых костюмах не первой свежести. Все курили, стряхивая пепел куда придется: на столы, на пол, на собственные колени, несмотря на то, что в середине каждого стола красовалась большая глиняная пепельница. Рядом стояли кувшины с вином, пивом и небольшие графины с темным "Гремучим Змеем". В плоских керамических блюдах лежала разнообразная снедь. При виде еды Максим заторопился, но, пронаблюдав за тем, как грязные пальцы отправляют в клыкастые рты куски мяса, пучки зелени и огромные ломти хлеба, почувствовал, что голод чуть отступил. Гоблины роняли еду на столы, поднимали и, как ни в чем не бывало, заталкивали обратно в рот. Никто из сидящих в центре зала не пользовался приборами, даром, что их изображения украшали вход в вертеп. Ножи и вилки были так же не нужны простым гоблинам, как Максиму серебряная зубочистка или ночной колпак. В нишах вдоль стен сидели господа побогаче. Они использовали не только приборы, но и вдобавок помогли себя в разделке мяса острыми изогнутыми клинками.

Места в нишах отличались удобством. Вместо грубых скамей вдоль стен стояли широкие диваны, на которых вполне можно было лежать. Что и делали три девицы, приглашенные для развлечения какого-то местного джана. Их короткие платья имитировали шкуры животных, голые плечи украшали татуировки. Девицы полулежали на диване. Даже при тусклом красноватом свете было видно, что всю его обивку покрывали жирные пятна, а многочисленные цветные подушки, которые девушки подкладывали под головы, уже давно потеряли цвет. Сама собой приходила мысль о насекомых, поселившихся в них.

По залу сновали подавальщицы с неестественными приклеенными улыбками на напряженных, сосредоточенных лицах. Как и большинство молодых гоблинок, все они были поджары и невысоки. С годами, когда женщины достигают статуса гоблинш, некоторые из них расплываются вширь, становясь неуклюжими матронами, но большинство так и остаются худыми, жилистыми и злыми до самой смерти.

Подавальщицы ловко передвигали огромные кувшины, до краев наполненные вином. Одна из официанток резко выделялась на фоне подруг пышными формами. Густые темно-каштановые волосы были убраны в косу, округлые щеки придавали лицу наивное выражение, столь редкое для гоблинов, короткая форменная юбка подчеркивала полные ноги и округлые ягодицы. Завидев ее, Максим позабыл о голоде.

- Как похожа на Маринику... - прошептал он и шлепнулся за ближайший стол.

Подавальщица обернулась и одарила спасателя милой улыбкой: на щеках заиграли ямочки, небольшие клыки почти полностью скрывали пухлые губы, только острые кончики немного выступали из общего ряда белоснежных зубов. Очарованный сходством орчанки со своей пропавшей невестой, Максим не заметил, что его чувства привлекли внимание рослого рыжего орка за соседним столом.

Кир тронул спасателя за плечо:

- Пойдем отсюда!

Но Максим даже не шевельнулся. Оставалось одно: сесть рядом и ждать, чем закончится этот спектакль. Спасатели сели рядом. Куэ даже успел заказать еду и питье, но насладиться трапезой не получилось. Как только темноволосая подавальщица склонилась к Максиму, чтобы поставить перед ним кувшин с вином, рыжий орк поднялся, поправил кожаную жилетку, надетую на голое тело, и шагнул к их столу. Максим и этого не заметил, улыбаясь официантке; он погладил девушку по руке, она хихикнула. Тогда орк, схватил ее за руку и, откинув прочь от Максима, что-то заорал на своем языке. Будучи истинным кавалером, Максим счел нужным вступиться за даму: он рванулся вперед и придержал девушку за талию, хотя та и не думала падать. Максим хотел успокоить орка, но не успел. Орк не собирался вступать в дебаты, сходу нанеся резкий удар под дых. Максим согнулся, Кир и спасатели вскочили со своих мест, зал ощетинился кривыми клинками. Максим, справившись с болью, выхватил пистолет, рыжий орк занес нож. Кир заорал:

- Не стреляй!

И успел вовремя перехватить руку орка. На короткий миг их глаза встретились, узкие щелки орка расширились от удивления.

- Надо же, эльф! - на сносном общеконтинентольном воскликнул он. - Сразу и не признал. Где же твоя коса, остроухий? Может, ты облысел?

Сильный удар в живот отбросил орка к соседнему столу. Орк рухнул на край столешницы, та накренилась, стол с грохотом полетел на пол, а вслед за ним и сам орк. Зал взвыл в предвкушении битвы. Перекрикивая собратьев, Куэ завопил на кандорском:

- Стойте! Мы чужеземцы, мы не хотим вас обидеть. Мы сейчас уйдем!

Поздно! Ни один порядочный орк, особенно хлебнувший спиртного и накурившийся "Королевы ночи", никогда не упустит повода подраться. Перемахивая через столы, не менее пятнадцати орков бежали к оробевшим спасателям.

- Назад! - громким басом скомандовал Дирук, и выстрелил в воздух, а точней, в потолок зала.

Как ни была разгорячена толпа, но выстрел ее задержал. Спасатели дали деру, замыкали бегство Максим и Кир, эльф буквально тащил за собой ошалевшего капитана спасателей. Все ожидали, что преследователи выскочат на улицу и продолжат погоню, но что-то остановило их. Не услышав сзади топота, Кир обернулся. В приоткрытых дверях трактира он увидел высокую худую фигуру в синей длинной одежде.

- Мне кажется, я видел Зарана, - сказал он на бегу.

- Мерзавец! - крикнул Максим. - Я уверен, заварушка не обошлась без него. Он натравил на нас гоблинов.

- Не думаю, - отозвался Кир, переходя на шаг, но Максим его не услышал.

Дирук остановился тяжело дыша:

- Хорошо, что они не погнались за нами! Видно испугались, что вмешается местный СОП.

- Думаешь, он тут есть?

Максим кивал, соглашаясь с товарищами, но, как только опасность миновала, мысли его убежали далеко от здешних мест. По пути в гостевой дом он вздыхал:

- Девушка напомнила мне Маринику. До сих пор не пойму, почему она ушла. Нельзя верить женщинам, все они... одинаковы!

Дирук отрицательно покачал головой, погладил бороду и степенно изрек:

- Не скажи! Вот моя Крондот совсем другая. Она меня ни за что не бросит, она, напротив, всю бороду мне оборвет, если хоть шаг сделаю в сторону. Вот уж не думал, что заскучаю так быстро, но чем дальше я от нее, тем сильнее тоска.

Гостевой дом оказался трехэтажной серой коробкой с плоской крышей. Типичный образец архитектуры современного Оркуса. Весь первый этаж занимал просторный полупустой холл, соединенный аркой с еще более просторной столовой. Хозяин вышел навстречу новым постояльцам. На его примере Максим смог воочию убедиться, чем истинные гоблины отличаются от орков. Хандир был истинным гоблином, высокий, жилистый, с рельефной мускулатурой, хорошо заметной под тонкой рубахой. Стриженные почти под ноль волосы открывали могучую шею, переходящую в скошенный затылок. Когда Хандир поворачивался к человеку спиной, а делал он это крайне редко, то казалось, что шея и голова образуют единый монолит, из которого торчат уши. Гоблин широко улыбнулся, сверкнув клыками, и спросил: