Континент(СИ)

Кое-кто думал, что гоблины тупы, вот и пренебрегают морскими богатствами, дескать, чего у них много, то мы есть не хотим, а чего мало готовы скупить хоть на вес золота. Гоблинские джаны любили говядину, которой в здешних местах практически нет. Да и откуда ей взяться, если в Оркусе одни горы, а те немногие пастбища, что все-таки есть, выгорают в самом начале лета из-за страшной жары. Но тупость или мудрость другого народа всегда обманчивы для чужеземцев. Кто помнил древнейшую историю, тот мог взглянуть на проблему шире и понять, что рыбу гоблины не едят по старой привычке. Когда-то, еще во времена Континентальных войн, Лазурное море отравили химикатами, после чего рыбу есть стало опасно. Потом континенты исчезли, былая цивилизация сгинула, природа, время и магия очистили воду и воздух, но гоблинская привычка осталась, она оказалась сильнее времени.

- Гоблины на едят всякую мерзость, плавающую в море! - подтвердил Куэ.

- Ну и зря, - улыбнулся Кир. - Местная рыба была очень вкусной.

Стайка грязных босых ребятишек выбежала из тени акаций и остановилась перед компанией чужеземцев. Они с любопытством разглядывали незнакомые лица. Впереди стояла девочка лет девяти в бесформенном платье, некогда красном, а теперь темном от грязи, с подтеками на животе. На руках она держала двухлетнего ребенка, между молочных клыков которого торчал леденец. Трое мальчишек от пяти до семи лет топтались рядом. Черноволосый сорванец с выстриженным хохолком на макушке шагнул вперед, протянул к Максиму грязную ручонку, улыбнулся, обнажая белые острые зубы, и сказал:

- Бабай кады тугрик!

Остальная компания у него за спиной активно спорила, обсуждая чужаков.

Максим недоуменно обернулся к товарищам:

- Чего он хочет?

- Денег, - меланхолично пояснил Кир.

- Ты что, кандорское наречие знаешь?

- Нет, - все так же вяло ответил он. - Я знаю жизнь.

- Это у остроухих называется мудростью? - почему-то взъерепенился Максим. - А вдруг ошибаешься, вдруг детям помощь нужна?

Куэ остановил его:

- Не кипятись, кэп, Кир прав, они просят денег. Все мелкие орки, ну то есть гоблины, всегда просят денег. Им редко удается пожрать леденцов или другой фигни на родительские гроши.

Он достал из кармана монетку и подкинул в воздух. Мальчишки ринулись к ней с быстротой ящериц. Чернявый поймал, зажал в кулаке и торжественно вручил девчонке. Видно, она была у них за главную. Та по-хозяйски спрятала улов в заляпанный карман платья, наградив победителя милой улыбкой.

- Эй, спроси ее, - уже мягче проговорил Максим. - Где тут у них какая-нибудь гостиница?

- Я лучше на рынке спрошу, тем более жрать охота, - резонно заметил Куэ.

За редкими кустами виднелись несколько торговых рядов - все, что осталось от огромного утреннего базара ко времени полуденного зноя. Из-за жары торговля шла вяло, но рокот гортанных голосов не смолкал.

За рядами торговцев стояла башня из светло-серого камня, В лучах дневного солнца она казалась белой, а письмена, выбитые у подножья, отливали золотом. У самой стены храма примостился длинный прилавок под полосатым драным навесом, в его тени двое черных от загара орков торговали скобяной утварью. Утварь казалась подозрительно больших размеров, судя по сбруям и седлам, кони, для которых все это предназначалось, должны были походить на здоровенных быков.

Первый из торговцев, заметивший чужеземцев, издал короткий резкий клич и указал на них узловатым пальцем с грязным ногтем. Рокот голосов немедленно стих, прищуренные подозрительные глаза принялись изучать непонятных гостей, обшаривая их сверху донизу. То, что гости вооружены, заметили сразу, хотя оружие не бросалось в глаза, и было спрятано в вещевые мешки и карманы. Наибольшее внимание привлекли гоблин и гном из-за форменной одежды. Какая на них форма - военная, или того хуже, столичной Службы Охраны Порядка, местные торговцы различить не могли, а потому на всякий случай попрятали под прилавки кое-какие товары. Следующее место в списке популярности занял Кир. Во-первых, потому, что эльфов в Оркусе почти не видели, а во-вторых, из-за банданы, весьма популярной среди местного населения. Меньше всего внимания обращали на Максима. Ничего примечательного в уставшем штатском человеке с опаленной у виска рожей гоблины не нашли. Эка невидаль! Такого добра везде хватает.

Максим решил, что он старший в группе, а потому на нем лежат обязанности по принятию решений. Он громко поздоровался с гоблинами и спросил:

- Скажите, где тут постоялый двор, гостевой дом или трактир?

Его ждало разочарование: его не поняли. Только один торговец самый старый, худой и почтенный с виду, закутанный в синий халат, выпрямился и замахал руками.

- Дык, тык, Заран, тама вазран! Вона, тама она. Идти, ходить, туда, туда!

Исчерпав весь небогатый запас, как ему казалось, слов общеконтинентального языка, он кивнул Куэ и быстро заговорил на кандорском наречии.

Куэ понимающе закивал, он в миг ощутил себя не просто полезным, а незаменимым членом маленького коллектива. Приосанившись, он вступил в неспешный диалог со стариком. Когда торговец махнул рукой вправо, на широкую улицу, идущую вдоль моря, Куэ перевел:

- Господин Заран говорит, что ближайший трактир вон там, за углом, но он не рекомендует туда ходить, говорит, там слишком много... Кэп, я не усек, кого много, слово какое-то непонятное, я его не знаю. Но он сказал, что нам нужно место потише.

В толпе раздался смешок, приняв его на свой счет и решив, что его обвиняют в трусости, Максим вспылил:

- Почему Заран нам указывает, куда идти, а куда нет? Мы сами разберемся!

В ответ Заран опустил руки и чуть нагнул голову, давая понять, что не может перечить выбору чужеземцев.

- Вперед! - скомандовал Максим.

Уже шагая по площади, он спросил Кира:

- Ты почему оборачиваешься, думаешь, на нас могут напасть?

Кир отмахнулся:

- Не в этом дело. Сдается мне, Заран знает общеконтинентальный куда лучше, чем кажется.

- Какая нам разница? Может, ему нравится быть невеждой - усмехнулся Максим.

Шагов через пятьдесят показалось трехэтажное здание с непривычной для Оркуса затейливой архитектурой, лепниной над окнами и пышными завитками в завершение ложных колон. Его розовый цвет выделялся среди серых и коричневых домов неожиданной яркостью. Над фасадом висела вывеска, написанная на двух языках. Трактир "Веселый гоблин" - прочитали друзья на общеконтинентальном. Между надписями, посередине плаката, была нарисована улыбающаяся, подмигивающая рожа. Кир заметил, что плакат наделен простейшей рекламной магией, но разобраться в ней как следует не успел. Общее внимание привлекла забавная композиция. Перед входом в трактир из земли торчали огромные подобия столовых приборов. Нож напоминал тесак величиной в рост человека, словно забытый великаном после побоища, вилка походила на страшный трезубец. Максим, рассмотрев местный дизайн, пошутил:

- Хотел бы я знать, что можно есть такими приборами?

В ответ Кир буркнул что-то о безвкусице орков и про вкусы неизвестных спасателю каннибалов. Кто они такие, Максим не знал, но решил не сознаваться в этом при бывших подчиненных.

- А мне нравится! - сглотнул слюну Куэ. - Лишь бы сытно кормили, а что как украшено, мне наплевать.

Дирук закивал:

- Верно-верно! Брюхо от голода сводит. Если у них вилки такие огромные, может, и порции будут не меньше.

Кир передернул плечами, ему тоже хотелось есть, но он бы предпочел поискать другое место: "Веселый гоблин" ему решительно не нравился. Однако пока он соображал, стоит ли уводить отсюда приятелей, они уже переступили порог трактира.

В нос ударил сладковато-горький запах табачного дыма.

- Что за дрянь здесь курят? - пробормотал Дирук, поднеся кулак к носу.

- "Королеву ночи".

Атланское курево напомнило Киру офис "Золотого Дракона", а вместе с ним и все последующие неприятности.