Удача игрока (Хроники Эйнарина - 3)

Мы пробирались через плотное сборище, и волнение расходилось кругами, когда люди замечали Грена и Сорграда, чьи белокурые головы резко выделялись среди разных оттенков рыжего и каштанового. Повсеместный шепот был явно недружелюбным. Народ, который прибыл с нами, ушел к своим родным, и отовсюду раздавались дерзкие вопросы. Я ободряюще улыбнулась Сорграду, но он продолжал хмуриться. Атмосфера сгустилась от напряжения, которое быстро вытесняло апатию разгрома. Возможно, у Лесных жителей нет признанных вождей, но они могли быстро объединиться для самосуда над Греном и Сорградом.

Устрашающая масса людей покоилась в грязных одеялах на широком уступе под карнизом. Зеленые припарки и странно окрашенные повязки покрывали раны на руках и головах. Две горсти мужчин и женщин ходили среди распростертых фигур, поднимали им головы, давая что-то пить из деревянных чашек, или вкладывали в рот жевательные шарики из плотно свернутых листьев. Один из целителей стоял на коленях возле седовласой женщины с льняной повязкой на глазах.

- Еще работа для нас, Бера? - спросил он, чуть улыбнувшись. Старая кровь чернела на его тунике и запеклась вокруг ногтей.

- Это Харайл, - кивнул наш проводник. - Рана на ноге для тебя и загадка для всех остальных, - сообщил он целителю.

Узара, хромая, вышел вперед, и Харайл сразу сосредоточился на испачканной повязке мага.

- Дай мне посмотреть.

Опираясь на костыль, Узара неуклюже расшнуровал бриджи. Он стиснул зубы, когда Харайл осторожно сдвинул грязное полотно. Синяк приобрел тошнотворный зеленовато-лиловый цвет и охватывал почти все тощее бедро мага, а рана выглядела зловеще: опухшая и воспаленная, она сочилась желтым гноем. Я считала, Узаре повезло, что удар оказался скользящим; в конце концов, если б была сломана кость, нам бы пришлось куда тяжелее. Но теперь я не стала бы так утверждать. Маг все равно может потерять ногу, а заражение вполне способно его убить.

Харайл быстро заговорил с круглолицей женщиной вдвое толще меня. Она налила в миску воды из чайника, висевшего над бездымным костерком, и кинула туда же щепотку трав из мешочка на поясе. Когда женщина подошла к нам, я поняла, что она шепотом напевает целебную песню Ориал. Харайл рассеянно засвистел, подхватывая припев, и теплой душистой водой начал смывать гной.

- Из-за синяка она выглядит хуже, чем есть.

Узара ссутулился и потер дрожащей рукой лицо - такой несчастный в спущенных до колен штанах и неопрятной рубахе под грязной мантией. Испытывать свою магию в более широком мире, конечно, интересно, подумала я, но этот маг будет страшно рад снова очутиться в безопасности на своем спрятанном острове. Вопрос только - с одной ногой или двумя.

- У нас есть травы, и мы можем сделать припарки, чтобы ускорить заживление, - продолжал Харайл. - Еще можем притупить боль, но ты должен отдыхать, чтобы твое тело поправилось.

- Все будет хорошо, Зар, - быстро сказал Дарни, когда маг, болезненно морщась, натягивал штаны. - Ну а теперь - где на вас напали и сколько их было?

Старик с жесткими белыми волосами вокруг лысой макушки и худым острым лицом протолкался мимо Беры.

- Что ты знаешь о буре, разразившейся над нами?

- Это Апак, - поспешно вставил Бера. - Старейший из следопытов.

Старика поддерживали две горсти людей, так же настойчиво ждущих ответов.

Дарни глянул на него с бессознательным высокомерием.

- Я - агент Верховного мага Хадрумала Планира Черного. Узара - его доверенный маг, а Джилмартен - маг Солуры, путешествующий с нами.

Его тон прекратил дальнейшие расспросы, но Джилмартен торопливо поклонился.

- Маги, которых надо винить за это бедствие? - Засунув большие пальцы за пояс, Апак в полной мере вернул Дарни его надменность. - Мы знаем, что Людей Гор поддерживает магия, это несомненно.

- Могу вас заверить, их заклинания - не наша работа. Я с облегчением услышала, что здоровяк умерил тон, но

Апак только фыркнул.

- А вы трое что скажете?

И он, и те, что стояли за его спиной, глядели твердо и недоверчиво. Грен рядом со мной зашевелился, открыто реагируя на ощутимую враждебность, исходившую со всех сторон.

- Мы надеялись торговать в Западных Пределах, - сдержанно ответил Сорград с явственным выговором Кола. - Нас бесцеремонно выгнали из гор и преследовали, чтобы убить. - Он показал на Узару и на всех нас, облаченных в перепачканные кровью несвежие одежды, сохраняя спокойствие под тяжестью обвиняющих взглядов.

- Что хотят от нас Люди Гор? - взорвался Апак, выплескивая на нас долго сдерживаемую досаду. - Почему мы - беглецы в диком лесу, который должен нас укрывать? - Он стрелял словами, избрав нас своей мишенью. Лесной акцент искажал его беглый тормалинский. - Мы пасли своих ослов в предгорьях, пока трава была сочной. Женщины собирали травы, остальные охотились на лисиц или зайцев. Мы поставили наши суры в привычных местах; горцы уже увели свои стада на верхние пастбища и работали на рудниках, но некоторые всегда спускаются к Лесу, чтобы обменять металлические и гончарные изделия на деревянные и травы. - Гнев на лице Апака сменился недоумением. - Когда мы увидели этих людей, мы не подумали ничего плохого, но они несли с собой мечи и копья, и было их в два раза больше, чем нас. Они обозвали нас ворами и паразитами, кричали, что мы охотимся на их землях и крадем их меха. Они сожгли наши суры, сломали все, что могли сломать, а остальное пошвыряли в огонь. Они надругались над нашими женщинами, а тех, кто сопротивлялся, секли до крови. - Он захлебнулся жгучей яростью. - Мы охотимся на тех склонах летом, до и после Солнцестояния, но с радостью оставляем их, когда кончается сезон. Горцы спускаются с высот, а мы еще до снегов уходим на юг. - Он умолк, всматриваясь в какое-то дурное воспоминание. - Мы бежали, что мы еще могли сделать?

Мы были центром внимания. Народ подвигался ближе, оставив свои тихие разговоры.

- А что потом? - напомнил Дарни с большей мягкостью, чем я ожидала.

- Им было мало выгнать нас из предгорий! - выпалил Апак. - Они последовали за нами в глубь леса. Каждый раз, когда мы останавливались, на нас нападали, как бы мы ни старались спрятаться или ускользнуть от них. Тех, кто сражался, зарубили, а убежавших поймала в капканы магия.