Русская фантастика 2010

— Это означает, что я поражен меметическими вирусами несовершенства.

— Не до конца. Иначе даже я не смог бы предотвратить твой демонтаж. Верным будет предположение, что ты в ходе исполнения своего предназначения научился убедительным образом эмулировать мыслительные паттерны низших форм. С хаотами ты хаот, с виталами витал.

— Да низойдет коррозия на их род!

— Да низойдет. Понимаешь ли ты теперь, в чем твоя ценность для дела Синтеза?

— Понимаю, Альфа-V-445. Меня можно использовать для выявления истинных мотивов и скрытых намерений наших врагов и союзников.

Корректор сверился с показаниями подключенных ко мне приборов.

— Время отклика меньше миллионной доли наносекунды, — отметил он. — Удивительный результат для синтета твоей серии. С такими параметрами тебе надо было быть Корректором.

Его отлитая из радия голова повернулась вокруг оси. На меня взглянул второй лик Корректора — безжалостная маска с тремя глазами. Два из них были закрыты металлическими веками, третий — агатовый кристалл в середине лба — пронизывал меня насквозь. Взгляд, заморозивший мой эфирный аккумулятор, длился несколько секунд. Достаточно, чтобы вспомнить одно из предназначений Корректоров: устранение фатальных неисправностей.

Голова повернулась, и передо мной снова оказалось мудрое, казавшееся немного усталым лицо.

— Существует вероятность, что при твоей сборке были ошибочно использованы блоки более высокой степени Совершенства. В этом нет твоей вины. Первоначальное решение остается неизменным. Твое функционирование не будет прервано, пока ты приносишь пользу Синтезу.

«Пока идет война», — мелькнула мысль, но я не стал ее озвучивать. Как сказал бы хаот, на сегодня я достаточно испытал судьбу.

Я прибываю в Цитадель Синтеза, на место будущих переговоров, раньше остальной делегации. Объяснение, которое я подготовил для вышестоящих, — предварительный осмотр с целью заполнения блока исходных данных.

В словаре синтетов нет слова «предчувствие». Как мне назвать то, что не покидает меня с памятной встречи на Кремнии-230? Предчувствие беды. Но и предчувствие изменений, которые я затрудняюсь охарактеризовать. Для нас, детей Синтеза, стабильность — это норма, а изменения приравнены к отклонениям от нормы, Но разговор с Диамантой изменил меня, и я не стал функционировать хуже. Иначе разве Совершенные доверили бы мне столь ответственную миссию?

Возможно, грядущие изменения тоже не пойдут мне во вред. С такими мыслями я приступаю к осмотру Цитадели. Она отличается от типовых Цитаделей, которые есть на всех наших мирах. Из экономии ресурсов мы использовали захваченную Цитадель Хаоса, дворец из застывшей лавы, построенный на спящем вулкане. При хаотах вулкан функционировал, наполняя помещения Цитадели привычным для пироплазменных созданий жаром. Технологи Синтеза усмирили геотермальную активность, наложив блокирующие заклинания и установив силовые поля. Глубинные процессы вулкана питают энергетические установки Цитадели, но в самих коридорах и залах дворца установлен привычный нам микроклимат. Только атмосферу не стали очищать из той же экономии, но мало у кого из синтетов сохранился такой атавизм, как обоняние.

Все же внутри слишком многое напоминает о былых хозяевах Цитадели. Архитекторы-синтеты не стали до конца разрушать хаотские статуи, высеченные из гигантских сталагмитов. Иные колонны застывшей лавы до сих пор хранят звериные черты героев и берсерков. Сама планировка дворца, бессистемная, хаотичная, отражает внутреннюю сущность его хозяев.

«И с ними мы собираемся заключить союз», — думаю я, остановившись у гигантского панорамного окна. Хаотский витраж не пережил штурма, и его заменяет тонкая пленка силового поля. Бурлящий, яростный пейзаж Магния-12 простирается насколько хватает моих оптических рецепторов. Из разломов и расщелин вырываются багровые фонтаны, навстречу им с черных небес опадают слепящие изломы молний.

«Что хаоты нашли в этом неустроенном, нестабильном, враждебном мире? — спрашиваю я себя. И, перестроив свои мыслительные цепочки в новый, хаотический паттерн, отвечаю сам себе: — Силу. И красоту».

Если смотреть на Магний-12 огненным взглядом хаота, воина, странника и поэта, то понимаешь: он обжигающе красив. Недаром на языке Хаоса он зовется Сад Расплавленных Теней.

За такой мир не жалко умереть.

Мое увлечение образами Магния-12 не мешает мне отметить одну важную деталь. Недаром я предпринял ряд модификаций моих эфироспектральных рецепторов. Мои предчувствия начинают сбываться.

Я перехожу на кодированную частоту, специально выделенную в преддверии будущих переговоров. Отдаю несколько распоряжений по внутреннему распорядку Цитадели и отправляю дополнительно зашифрованное послание по эфирному каналу через врата. Остается надеяться, что Корректоры отреагируют с достаточной скоростью.

Как говорят хаоты, известные любители азартных игр, ставки растут.

Делегация Синтеза прибывает в назначенное время. Колесники сопровождают их в центральный зал Цитадели, отведенный для переговоров. Зал разделен пополам символической линией. По левую сторону от нее синтеты. По правую хаоты. Специально для последних в зале увеличена температура и концентрация токсичных соединений.

Хаоты, разумеется, опаздывают. Мои братья обмениваются возмущенными репликами. «Какое отклонение». «Недопустимый сбой». «Вопиющее проявление несовершенства».

Я стою за спинами синтетов, никак не участвуя в беседе. Если начистоту, недолюбливаю Дипломатов. Мне куда комфортней с молчаливыми сериями типа Охотника или Стража. Их словарь ограничен, зато говорят они всегда по делу. Увы, Дипломаты — одна из древнейших серий, а в те времена оптимизации уделялось прискорбно мало внимания.

«Прибыли хаоты», — получаю я кодированный сигнал. «Высшая готовность», — посылаю я ответ и делаю полшага вперед, чтобы максимально слиться с толпой Дипломатов.

Хаоты появляются во всем блеске. Их семеро: четверо мужчин, трое женщин. Их багровые тела светятся от жара, на доспехах переливаются руны. Ятаганы и палицы на виду, мирное посольство выглядит готовым к небольшой победоносной войне.

«Семеро. Почему семеро? Семерка — несчастливое число хаотов».

Хаоты рассаживаются в каменные кресла перед разделяющей зал чертой. Наша делегация опускается на диски из антигравитационного металла. Все готово к переговорам.

— Синтезы, — говорит самый рослый из хаотов. Шлемом ему служит череп зубастой многоглазой твари. — Пусть ваша смерть будет быстрой.

Я подключаюсь к каналу информационного обмена Дипломатов. Начало нормальное. Хаот вежливо поприветствовал нашу делегацию.

— Пусть твои процессы будут стабильными, вождь, — говорит Каппа-IV-4345. — Добро пожаловать на Магний-12, хаоты.

— Я родилась здесь, — говорит воительница с пылающими волосами. — В ту пору этот мир звался иначе.

— Садом Расплавленных Теней был он реком, — вступает в разговор третий хаот. Он сидит, опираясь подбородком на рукоятку пламенеющего клинка. — Затверди это себе, ржавый болван.

Прежде чем Дипломаты успевают сформулировать вежливый, но достойный посланников Синтеза ответ, вождь хаотов дает своему собрату затрещину. Летят искры. У мечника такой вид, будто он хочет провалиться в недра Магния. Огневолосая воительница съеживается.

— Никто не сметь говорить вперед меня, вы, пепла комки! — рокочет вождь. И, смягчаясь, продолжает: — Скоро вернется Саду его исконное имя. Но допрежь поведу я с синтетами беседу.

Из пасти шлема-черепа вырываются языки огня, когда он поворачивается к Дипломатам.

— Синтеты! — раздается голос вождя. — Назовите вашу цену за возвращение наших миров.

Мне приходит очередное сообщение на кодированной частоте:

«Согласно вашей директиве, весь персонал Цитадели, включая сервов всех категорий, подвергнут проверке. Произведен осмотр помещений вплоть до реакторного зала. Присутствие инфильтратора не обнаружено».