Вторая попытка (СИ)

Коротин Вячеслав Юрьевич

Вторая попытка

ВТОРАЯ ПОПЫТКА

Глава 1. Солёная купель

- Перископ по курсу! - рулевой Тимоха Соловьёв одновременно с криком крутанул штурвал влево и 'Пограничник' повалило в циркуляции.

Ну вот надо же было какой-то подлодке высовывать на свет божий свою оптику именно здесь и сейчас. Но, вроде бы обошлось - бурун от перископа уходил из-под таранного удара миноносца, и можно было больше не опасаться столкновения.

- Человек за бортом! - резануло криком с кормы.

- Малый ход! - немедленно отреагировал командир. - Боцман! Кто кувыркнулся?

- Ща узнаю, вашвысокобродь, - немедленно отозвался Сизов и побежал к юту.

В этот же момент, прямо с обреза минных рельсов в достаточно ещё прохладные волны Балтийского моря сиганул какой-то матрос.

- Кто за бортом? - боцман не успел даже запыхаться.

- Так 'флажок', наш бывший, - немедленно отозвался минёр Свиридов, швыряя в волны спасательный круг. - Как только накренились, так и унесло Александра Васильевича. Вон Колян сейчас его достанет. Если успеет, конечно...

А успевать требовалось. Как можно скорее требовалось. Ибо голова капитана первого ранга Колчака уже скрылась под водой, а до плывущего к нему матроса оставалось ещё метров двадцать.

Николай Фомин и сам не понимал, что заставило его прыгнуть в холодные волны, как только с борта эсминца туда упал офицер. Офицер из штаба командующего Балтийским флотом. Никакого особого пиетета матрос к данному конкретному каперангу не испытывал, на 'Пограничник' переведён был недавно, прежнего командира не знал, да и занудничал тот изрядно при осмотре минных аппаратов... Вероятно просто сработал рефлекс - моряк тонет, и я ближе всех... Кто, если не я?

А плыть в одежде было крайне тяжко, да и вода отнюдь не тёплая. А ведь офицера явно обо что-то приложило головой перед тем, как он за борт улетел - больно быстро тонет. Николай замахал руками уже в совершенно чемпионском темпе, чтобы поскорее добраться до уходящего в пучину флаг-офицера. Уже почти...

Волны сомкнулись над головой Колчака, и Фомин, сделав ещё несколько мощных гребков, нырнул.

Видимость под водой та ещё - Николай различал только некое тёмное пятно. Но было совершенно понятно, что оно и является целью. Ещё несколько гребков... Хват за что-то там из куртки, и наверх! Лёгкие уже совершенно жестоко обжигало изнутри нехваткой кислорода. Наверх!

А вот подниматься оказалось совсем нелегко - мало того, что собственная одежда намокла, так и спасаемый офицер весил немало и тянул ко дну. Ушло секунд двадцать прежде чем удалось глотнуть воздуха. Каперанг, разумеется без сознания, поэтому Фомину пришлось прикладывать дополнительные усилия, чтобы удерживать на поверхности не только себя, но и штабного.

На эсминце решили не тратить время на спуск вельбота и 'Пограничник' самым малым приближался к спасаемым. С борта полетел конец со спасательным кругом, в который Николай вцепился намертво. Матроса с офицером сноровисто подтянули к борту и быстренько втащили обоих на палубу.

Колчака немедленно унесли в каюту, а потом обратили внимание и на матроса:

- Спасибо тебе, Фомин! - потрепал по плечу Николая командир эсминца капитан второго ранга Руднев. - Потеряй мы штабного офицера, командующий всех нас с кашей съел бы. В лазарет его! Переодеть в сухое, чаю горячего. И бутылку рома!

Геройский минёр и сам вполне мог свободно передвигаться, но его бережно повели под руки боцман и ещё один матрос. По пути следования данной троицы оставались лужа за лужей...

- Ох и 'повезло' же вам, Владимир Иванович, - подошёл к командиру старший офицер миноносца Дудкин. - В первом же плавании на 'Пограничнике' чуть не потеряли штабного офицера. Да ещё какого - Эссен ведь в нём души не чает, не случайно к себе взял.

- Да не в этом дело, - отмахнулся Руднев. - Я ведь Александру Васильевичу в любом случае обязан - он мне передал, наверное, лучший эсминец на флоте. За что, кстати, и вам очередной раз хочу сказать спасибо, Василий Федотович - я очень доволен командой.

- Благодарю за лестный отзыв, - обозначил полупоклон лейтенант. - Вернётесь на мостик или проведаете пострадавшего?

- Я к Александру Васильевичу. Попрошу пока вас покомандовать. О! Лодка всё-таки всплывает, мать её! 'Окунь' что ли?

- Вроде она. Владимир Иванович, вы уж задержитесь и сами выскажите Меркушеву всё, что мы оба думаем по поводу его маневрирования.

- Пожалуй да... Идёмте на мостик.

Над волнами появилась уже не только рубка субмарины, но и корпус. Точно - 'Окунь'.

- Василий Александрович! - заскрежетал жестяным голосом через рупор Руднев. - Ты что, жить не хочешь? Если бы не мой рулевой - протаранили бы вас. И нам чиниться потом, и вам рыб кормить.

- Флажками отвечают, - хмыкнул стоящий рядом сигнальщик. - Прощения просют: 'Извините! Надеемся, что у вас всё в порядке'.

- Отмаши в ответ: 'Почти. Счастливого пути!'.

- Есть! - и матрос проворно засемофорил флагами.

- Ваше высокоблагородие, - взлетел на мостик вестовой Дулин, - там фершал вас просит...

- Что с Колчаком? Умер? Не может быть! - почти ошалел Руднев.

- Никак нет! - поспешил успокоить командира матрос. - Очнулся. Но странный какой-то...

***

- Это что ещё за явление! - меньше всего Мурзин ожидал увидеть сейчас данную обеспокоенную усатую физиономию. - Ты кто?

- Так что, ваше высокоблагородие, фельдшер миноносца 'Пограничник' Фёдор Зиновьев.

Идиотизм полный. У Серёги что, на большее фантазии не хватило? Ну дешёвка ведь натуральная - прекрасно знает друг детства, что я с того самого детства повёрнут на морских сражениях. Специально для этого цирка к себе на яхту пригласил?

Не-не, память постепенно возвращалась. За борт ведь навернулся совершенно самостоятельно и по крайне пьяному делу... Потом ничего не помню. Разве что кто-нибудь другой из моря подобрал? А где тогда Серый со своей посудиной? И с Ольгой, кстати - у меня ведь с нею почти наладилось... Чёрт дёрнул покурить на палубу выйти. Одному. Надо было и девушку пригласить, звёзды показать, стихи почитать на этом чёрно-бархатно-искристом фоне...

- Александр, Васильевич, как себя чувствуете? - в каюту вломился ещё один мужик в форме капитана второго ранга. Перебор у Серёги с достоверностью - ну вот реально кавторанг начала двадцатого века. Не придраться. Где же дружок такого консультанта надыбал, что попрофессиональнее, чем у нашумевшего фильма 'АДМИРАЛЪ'?

- Вы кто?

- Капитан второго ранга Руднев. Владимир Иванович, - в полном обалдении посмотрел на собеседника офицер. Полное впечатление, что не придуривается. - Командир эсминца 'Пограничник'... Вы хорошо себя чувствуете?

- Сносно. Передайте Сергею мои аплодисменты. Здорово получилось. И вы в роль хорошо вжились.

- Изрядно каперанга головой приложило, - буркнул фельдшер. - Знаете, ваше высокоблагородие, пользуясь своей властью, попрошу вас уйти. Моему пациенту нужен покой.

- Но что с Александром Васильевичем?

- Головой ударились, воды нахлебались, чуть Господу душу не отдали... Бывает. Временное помутнение рассудка.

- Понимаю... Желаю скорейшего выздоровления! - кавторанг козырнул и вышел.

Ну что же, играть, так играть! И Мурзин попытался придать своему голосу максимальную слабость:

- Мы где, братец?

- Дык... - непроизвольно вытер ладонью усы фельдшер, - у Сворбе вроде как.

Ну, всё правильно - заходили на яхте в Таллин, погуляли по улицам старого города, дёрнули втихаря от полиции из фляжек перед памятником броненосной лодке 'Русалка', интеллигентно добавили в одном из местных баров, потом из Таллиннского порта, помнившего олимпийскую регату Московской Олимпиады, направились вокруг Моонзундского архипелага в Либаву, в Порт Александра Третьего. В Лиепаю по-нынешнему. Таки да... Где-то в районе Ирбенского пролива должны находиться.