Перстень Люцифера

Меньшов Виктор

Перстень Люцифера

Виктор Меньшов

Перстень Люцифера

***

И кони рвали удила, и пена хлопьями летела, бежали звери, трепеща,

и черный бархат лег на тело крылами черного плаща.

Манжет тончайших кружева, на седлах - вензеля видны. Над ними

- гербовые стяги.

Как лица, шпаги холодны, и лица, узкие, как шпаги.

В ночи дорога не видна. Что им тревожиться об этом?

Им лавой адова огня беснуется в затылок Этна.

Веками скачут так. Одни. Средь темноты. Среди безмолвия.

В глазах - Везувия огни, в перстнях горят осколки молний.

В какую мчатся Пустоту? Там - ни дыхания, ни речи,

сгорают птицы налету, крылами их задев за плечи...

Но - чу!... Коней замедлен бег, и тучи, порванные в клочья.

Остановились... Что - ночлег? Какой ночлег в извечной ночи?

Сорвалось с пальца вниз кольцо, и Земли грозно содрогнулись.

К лицу приблизилось лицо, и вниз - на поиски метнулись.

Им всем заказана Земля, и для проказ, и ради славы,

но в Перстне - сила Короля, и Перстень им - не для забавы.

Да и Король у них иной. Тот, что извечный спорщик с Богом.

И попадая в мир земной, тот Перстень обернется боком.

Для всех живущих на Земле. Нельзя владеть такою силой,

что может в пепле и золе всю Землю превратить в могилу!

Они спешат, чтоб имярек, не превратил все в пепелище.

Навстречу им - прохлада рек, навстречу - теплота жилища.

Навстречу - ветер. И - звезда. Та, что запуталась в одежды.

Вперед! Без страха, как всегда - с безумной верою в Надежду!

Глава первая

Перстень Люцифера

Над Городом разбушевалась гроза. Да какая еще гроза! Гигантские молнии рвали небо с треском, словно рвали на тряпки старое полотнище. Свет повсеместно погас: полетели всяческие пробки и предохранители. С чудовищным грохотом огромные молнии попадали в старые дома и раскалывали их на половинки, словно это были гнилые орехи.

Воздух был настолько наэлектризован, что искры из кошачьей шерсти можно было собирать горстями. Искры сыпались из кошек при малейшем их движении, и они пытались в ужасе убегать от самих себя, отчаянно при этом визжа и мяуча.

Одна из многих обрушившихся на Город молний была совсем необычной: она сорвалась желтой каплей, стремительно проскользнула по небосводу, и обрушилась на жилой дом, пробив крышу, пройдя насквозь несколько этажей, и с необыкновенным звоном лопнула в темных глубинах старого подвала...

- Ты слышал? - обратилась Рыжая Женька к жавшемуся к ее ногам Гадкому Мальчику, существу, размером и формой напоминавшему футбольный мяч.

В придачу ко всему этому он обладал невероятно большим ртом и скверным задиристым характером.

Он не любил грозы и закатился тихонько под кресло, пока Женька прислушивалась.

- Я знаю, что ты слышал! Я догадалась, что это за звон. Кто-то из Всадников обронил Перстень. Надо быстрее отыскать, пока до него не добрался Мышатник, или еще какая Нечисть Подвальная. Давай, дружок, быстренько спустись в подвал и посмотри хорошенько. А не то будет беда, и не просто беда, А Очень Ужасная Беда. Ты понял меня?

Гадкий Мальчик сопел под креслом, делая вид, что ничего не слышит.

- Ты случайно не знаешь, почему тебя называют гадким? - сахарным голоском спросила Женька. - Кстати, ты мне не напомнишь, во что я превращаю непослушных, противных мальчишек?

- Вот только без этого! Вот этого вот не надо! - заворчал Гадкий Мальчик, вылезая задом из-под кресла. - Это вот совсем ни к чему. Я, может, за тапочками полез. Иду уже я в этот вонючий темный подвал. Но если меня там сожрет Мышатник, кое-кто будет это переживать. Да только будет уже неотвратимо поздно. И тогда этот кто-то прольет слезы и скажет: - зачем я посылала бедного, маленького, крошку Гадкого Мальчика в этот ужасный темный подвал? И зарыдает этот кто-то горькими слезами, но будет уже безвозвратно поздно. И тогда этот кто-то...

- Возьмет сейчас веник и выметет кого-то для скорости в мусоропровод, - перебила его Рыжая Женька.

- Да все уже, все. Уже иду я уже. Я сказал же, сейчас, только тапки найду...

- Какие такие тапки тебе понадобились?! - всплеснула руками Женька. Ты кому голову морочишь? Ты всю жизнь босиком бегаешь, а в основном катаешься. Ну так как? Ты сам выкатишься, или тебя выкатить?

- Дааа, сама ты в подвал не идешь... - заныл Гадкий Мальчик. Сходила бы со мной. Или дай фонарик. Темно там...

- Ну, братец, - возмутилась Женька. - Я пойду по квартирам, посмотрю, может, где там закатился Перстень. А за фонарик я могу и шлепку выдать, чтобы ты мне голову не морочил, как и с тапками. Какой тебе фонарик, когда ты в темноте лучше кота видишь? А ну-ка...!

Она открыла двери на лестничную клетку, и Гадкий Мальчик покатился по ступенькам вниз, ворча и подпрыгивая.

Рыжая Женька направилась к соседям.

Глава вторая

Поиски начинаются. Всадник и Мышатник

По улицам, под проливным дождем и под вспышками молний, медленно ехал Всадник. По случаю непогоды улицы были пустынны. Остановился Всадник около дома, в котором жила Рыжая Женька. Он внимательно всматривался в черную дыру на скате крыши.

- Кажется, я по адресу, - пробормотал он сам себе.

Затем ловко спрыгнул с седла, потрепал коня по загривку, хлопнул его ладонью по крупу и пронзительно свистнул. Конь заржал и умчался в темноту неба. Всадник стоял, раскачиваясь с пятки на носок и обратно, похлопывал по ладони перчатками, и очень внимательно, чуть ли не по сантиметру, изучал стены дома.

Взгляд его остановился на стене около мусоропровода. Он быстро подошел к заинтересовавшему его месту, пристально всмотрелся, зло усмехнулся, потер перчаткой один из кирпичиков. На нем проступила едва заметная буква М, над которой была выгравирована корона.

Всадник покачал головой, выбросил перчатку, и постучал согнутым пальцем в стену. Не дожидаясь ответа, сказал негромко куда-то в кирпичи:

- Открывай, Мышатник. Добром пока говорю, открывай. Если я войду сам, а я войду! - будет хуже. Не раздумывай, нет у тебя вариантов. Ты будешь выбирать из того, что предложу тебе я. Время идет, а я - жду. Ты знаешь, что я этого не люблю.

Стенка задвигалась, и... разошлась. Всадник шагнул в узкий и темный проход. Стенка за его спиной сдвинулась обратно. Вниз вела длинная лестница. Всадник, не мешкая, и не задумываясь, стал быстро спускаться, стараясь не задевать мокрые стены, набросив плащ на плечо, чтобы не пачкать его о ступени.

Внизу гостя ждала маленькая тесная площадка и низкая дверца. Всадник толкнул ее, и она со скрипом открылась, пропуская его из темноты во мрак.

- Ты хотя бы петли смазал, - проворчал, пригибаясь, чтобы пройти в двери, Всадник. - Не стыдно тебе, Мышатник? Столько богатства имеешь, а живешь как какой-то бомж...

- Какие богатства? О чем это ты?! Откуда у старого бедного Мышатника, всегда бедного, могут появиться богатства? Из мусоропровода? Кто мне их давал богатства эти самые? Не ты ли? Все - зависть. Зависть и наговоры. У нас мир такой - климат нехороший. А откуда в плохом климате хорошим существам взяться?

Так бормотал от стола, освещенного огарком свечи, маленький невзрачный человечек, похожий лицом на крысу, со щеткой усов над верхней губой. Из-под усов опускались, прикусывая нижнюю губу, два длинных желтых зуба, делая сходство с крысой просто несомненным. Руки человечка покрывала густая короткая шерсть, на пальцах загибались невероятной длинны ногти. На этом существе гармошкой сидел гидрокостюм, а поверх него - черный милицейский тулуп.

- Садитесь, - показал он рукой на табуретку перед столом. Извиняйте за то, что принимаю в таких непривычных для вас условиях, но заранее не был извещен о вашем визите. Да и кто бы мог сказать, что такие высокие гости не побрезгуют навестить недостойного.