Любовница Леонарда (СИ)

— Я сказал ей, что хочу остаться у тебя.

Ничего другого девушка и не ожидала, но виду не подала. Наоборот — изобразила удивление:

— Что, так и сказал?

— Угу, — хмуро подтвердил парень и, помолчав, огорошил новостью: — Дианка плела мне, что вроде как беременна… Но, думаю, врет…

— А если нет? — Архелия посмотрела на него в упор. — Что тогда будешь делать?

— Не знаю… — он отвернулся.

— Ладно, поживем — увидим! — невесело промолвила она и указала рукой на дверь ванной. — Иди, вымой руки и садись ужинать! Я приготовила гречневый суп со свининой и пельмени…

После ужина, они уселись перед телевизором и почти не разговаривали.

Постель для Миколы девушка постелила в самой дальней комнате — раньше ее занимала бабушка Настасья.

— Мне нужно придти в себя, успокоиться! — объяснила Архелия, заметив вопросительный взгляд Грицая. — Успеем еще покувыркаться…

Он понимающе кивнул и стал раздеваться.

— Добрых тебе снов, Колька! — пожелала она и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

Глава двадцать девятая

Утром, выпроводив парня на работу, Архелия управилась возле скотины и занялась стиркой и уборкой. Но вскоре работу пришлось прервать — в дверь неожиданно постучалась мать Миколы — Одарка.

— Решила вот тебя побеспокоить, — со скорбной, но доброжелательной улыбкой промолвила она, когда девушка выскочила на крыльцо. — Не прогонишь?

— Ну, что вы такое говорите? Я всегда рада вас видеть! — засуетилась молодая хозяйка, пропуская гостю в веранду, а затем — и в прихожую.

Старая Грицайша зашла, сняла галоши со своих войлочных сапожков, сбросила с плеч тяжелую шубу из козлика и сразу направилась в гостиную.

— Садитесь, тетя Даша! — Архелия указала на кресло. — Угостить вас чаем?

— Да я ненадолго! — замахала руками Одарка. — Я буквально на минутку, мне нужно поговорить с тобой.

— Ну, о чем будет разговор, догадаться нетрудно, — опустила глаза девушка, присаживаясь на краешек дивана.

Грицайша начала беседу не сразу. Сперва помялась, повздыхала, покашляла и только потом заговорила:

— Мы с покойным дядей Мишей всегда относились к тебе, как к дочери. Ты выросла у нас на глазах. А с твоими родителями, земля им пухом, мы дружили долгие годы. — Она на мгновение замолчала, смахнула пухлой ладонью слезы с ресниц и продолжила уже другим — приглушенным и немного дрожащим — голосом: — Да и молодая ты совсем, несмышленая… Поэтому, Лия, я не могу тебя ни ругать, ни упрекать. Я хочу лишь спросить, как так получилось, что мой Микола стал наведываться к тебе тайком от жены? Расскажи мне все честно, я должна это знать…

— Да что ж рассказывать, тетя Даша? — смущенно пожала плечами Архелия. — Несколько раз мы встретились с Колькой на улице, потом он приходил ко мне с покойным дядей Мишей насчет работы. Ну, я еще по делам наведывалась к Кольке на склад… И каждый раз между нами будто искра какая-то проскакивала, нас тянуло друг к другу! Мне ваш сын нравился с детства, а я, как оказалось, — ему… Вот так и получилось, что мы стали встречаться…

— Не знаю, как Микола, будучи женатым человеком, отцом маленького ребенка, мог позволить себе такую вольность — завести связь на стороне! — с сердцем выпалила Грицайша. — Я во всем виню только его! Его одного! С тебя какой спрос, коли ты, по сути, еще совсем дитя, к тому же оставшееся без родительского глаза? Вскружить тебе, неопытной одинокой девчушке, голову — много ума не нужно…

Архелия взволнованно вскочила, подбежала к Одарке, опустилась на корточки и положила голову ей на колени.

— Я тоже виновата! — прошептала она. — Виновата, что поддалась чувству, не удержала свое сердце… Не смогла удержать, тетя Даша…

Женщина нежно провела рукой по волосам девушки и сокрушенно вздохнула:

— Что теперь делать — ума не приложу! Дианка рыдает, побивается! Мое материнское сердце обливается кровью, когда смотрю на ее страдания. Да к тому же она в положении, ждет второго ребенка! И теперь грозится поехать в больницу на аборт… Я, как могу, отговариваю Дианку — зачем же губить живую душечку? А сама думаю: что она будет делать с двумя детьми, если Микола не вернется?

Архелия обхватила руками тучное тело гости, прильнула к ней и заплакала. Та тоже всхлипнула и принялась утешать:

— Бедная, бедная, моя сиротка! Не нужно лить слезы! Слезами горю не поможешь! Успокойся, что Бог даст, то и будет…

— Тетя Даша, я же не хотела отбивать Кольку у Дианки! — стала оправдываться Архелия, шмыгая носом. — Когда он вчера утром пришел, я сама позвонила вашей невестке, чтобы пришла и забрала его. Но Колька, как бык, уперся рогом: никуда не пойду, остаюсь здесь!

— В этой ситуации теперь и выхода не найти! — печально проговорила Грицайша, потирая рукой левую сторону груди. — И Дианку жалко, и тебя, и ребенка, который может остаться без отца. И не родившегося тоже жалко… Не знаю, чем это все кончится! Болит мое сердце, места себе не нахожу…

Архелия не знала, что ответить, и лишь крепче обняла гостью.

— Ладно, Лия, пойду я! — вытерла та глаза рукавом своей шерстяной кофты. — Мне ведь давно надо быть в садике, а то без меня там такой завтрак состряпают — не то, что детям, собакам давать нельзя…

Не успела фермерша войти в свой кабинет, как к ней явился Жадан.

— У меня к тебе две просьбы, — начал он с порога. — Первая — возьми на работу Зою…

— А куда я ее пристрою? — оборвала своего заместителя девушка. — Дояркой или телятницей?

— Ну, придумай что-нибудь получше! — попросил он. — Зоя все-таки учительница и неглупый человек.

Архелия наморщила лоб в раздумье.

— А что если ее в контору пристроить? — выразила она предположение. — Будет помогать Тоньке с бухгалтерией.

— Не-не-не! — энергично замотал головой Жорка. — Только не в контору! У Зои, сама понимаешь, с Тонькой сейчас нелады из-за инцидента в магазине…

— Тогда не знаю! — развела руками Архелия. — Может, сам что-то предложишь?

Заместитель оживился.

— Конечно, предложу! Возьми Зою на работу в маслобойку! Ведь место Сысоевой теперь свободно.

— Хорошо! — с облегчением вздохнула девушка. — Скажи Зое Дмитриевне, пусть напишет заявление и хоть завтра выходит на работу.

— Сейчас и скажу! — засмеялся Жадан. — Она в машине сидит, меня дожидается.

— Кстати, так что вы решили? — поинтересовалась девушка. — Собираетесь жить вместе?

— Собираемся! — с жаром ответил он. — Мы любим друг друга и хотим создать семью.

— А как же Сергей Сергеевич? — фермерша искоса взглянула на своего заместителя и уселась за стол.

— А что Сергей Сергеевич? — пожал плечами Жорка. — Успокоится, куда денется! Хотя, конечно, я его понимаю — такую бабу потерять!

— Зоя Дмитриевна так хороша в постели? — хохотнула Архелия.

— Да причем тут это? — стушевался Жадан. — Зоя — человек хороший и женщина красивая…

— Все так и есть! — согласилась девушка. — Ну, а теперь выкладывай свою вторую просьбу, ты же говорил, что у тебя их две.

— Ах да! — вспомнил заместитель. — Совсем недавно ты предлагала мне кредит на новый дом… Твое предложение в силе?

— В силе! — подтвердила она. — Решили с Зоей Дмитриевной пожить отдельно?

Жорка озабоченно почесал затылок, вздохнул.

— Честно говоря, моя мать что-то не очень расположена к Зое. Все ворчит, все чем-то недовольна… Вот мы и подумали, что лучше нам завести собственное гнездышко… Уже и хату присмотрели, и сторговались. Осталось только заплатить деньги, оформить документы и вселиться.

— Прыткие вы, однако! — удивленно подняла глаза Архелия. — И что это за хата, если не секрет?

— Покойной Дуняши Заблоцкой! — пояснил Жадан. — Просторная, теплая! И двор большой.

— Сейчас я поговорю с Тонькой, она подскажет, как сделать так, чтобы ты как можно быстрее получил наличные, — пообещала фермерша. — В крайнем случае, дадим тебе из выручки наших магазинов.