В поисках человечности (СИ)

Закончив, Ларс усадил девушку на кровать, собрал куски тел и завернул их в мешок.

— Может поесть принести?

Дита кивнула, не поднимая на него взгляда.

— Подай ведро, — тихо шепнула она.

Ларс дал ей ночной горшок, и девушку вырвало большим комком червей. Мужчина поежился, смотря на это месиво, а девушку вырвало снова. Горшок почти полностью наполнился кровавым сгустком в котором копошились сотни разнообразных тварей.

— Черт! Вот уродство! — Гуль с трудом сдерживал рвотные порывы, смотря на это.

— Прощайте, — еще тише шепнула Дита.

Ларс подошел к ней и, приподняв подбородок, заглянул в черные, полные боли глаза. Покачал головой.

— Совсем тронулась, — разочаровано произнес он и вышел.

Через полчаса он вернулся с кружкой густого бульона и двумя пилюлями. Положил все это перед ней на стол.

— Это обезболивающее. Действует как обезболивающие. Глотай.

Девушка послушно исполнила его команду и принялась есть, с трудом удерживая в дрожащих пальцах ложку. С ней явно было что-то не то, но это «не то» было несравнимо с ее прошлым физическим состоянием.

Около трех ночи появился Дмитрий. Вампир проснулся уже пару часов назад, но боясь увидеть изменения, которые обещал произвести с девушкой Ларс, отправился на охоту. Варан выбрал какого-то грязного старика на улице, чья жизнь не казалась привлекательной, как и его запах. Смертный оказался сильно пьян, и Дмитрий был расстроен своим выбором. Добравшись до гостиницы, Дмитрий надеялся протрезветь, но пьяная кровь оказалась гуще, чем он предполагал.

— Как она? — Спросил вампир у слуги заплетающимся языком.

— Целая. — Ларс не знал, как объяснить ее психическое состояние.

— Хочу посмотреть, — Варан направился к ее комнате, но Ларс окрикнул его.

— Не советую пить ее, я дал ей... кое-что, с алкоголем тяжело пойдет, — Дмитрий кивнул и скрылся за дверью. Ларс расстроено покачал головой. Завтра хозяин будет винить его и в том, что был пьян, и в том, что Дита была опоена наркотиками. Но останавливать господина не решился.

Девушка даже не подняла голову, когда Дмитрий вошел. Гуль надел на нее одну из своих рубашек, и смертная выглядела совсем высохшей в этом большом белом балдахине. Благодаря крови вампира она выровняла свою кожу и избавилась от шрамов еще несколько ночей назад. Теперь же, когда ее тело приняло человеческий облик, Дмитрию показалось, что она вновь прекрасна, как и прежде. Но в действительности девушка была болезненно худа, высохшая, с посеревшей от мучительной жизни кожей и выцветшими от боли глазами.

— Как ты? — Дмитрий подсел рядом.

Дита не отвечала и не шевелилась. Вся комната пропахла кровью. Ее кровью. На полу вампир видел четкие следы, где она пролилась. В зубах появился знакомый зуд. Но это было уже не важно. Девушка вернулась, и она была теперь только его.

Варан наклонился к ее шее, принюхиваясь и наслаждаясь этим запахом. Как же он скучал по ней. И теперь Дита наконец-то рядом. Дмитрий нежно обнял ее, не замечая, что принцесса совсем никак не реагирует. Подтянув смертную к себе поближе, вампир поцеловал ее кожу за ухом, он не хотел ее кусать, но не смог удержаться. Девушка слегка вздрогнула от прикосновения его клыков, и вампир с радостью стал пить. Привкус наркотика делало ее кровь еще притягательнее. Дмитрий не знал почему, но это заводило его, будоражило, а Дита не останавливала его, позволяя пить все больше. Повалив ее на кровать, вампир осторожно целовал ее шею, губы. Принцесса вернулась и была его и только его, и больше ему ничего было не надо. Отравленная кровь вытекала из раны, но Дмитрий продолжал кусать ее снова и снова. Дита дарила ему жизнь, она могла спасти его от голода и одиночества. Такая сладкая, вкусная, больше ничего не имело значение.

Поцелуи, укусы, прикосновения к ее коже. Дмитрию казалось, что они занимаются любовью. Той самой, которая доступна лишь вампирам связанным Узами Крови. И девушка в его руках непременно должна быть с ним связана. Дита так долго была без хозяина, что ее Узы с Карлом давно должны были пасть. Теперь она станет его гулем! А красота принцессы вернется, вампир был в этом уверен.

Дмитрий целовал и кусал ее, и вскоре и он и она испачкались в зловонной крови, пахнущей смертью. На секунду Варан остановился, отрываясь от ее кожи. Дита лежала неподвижно, не подавая никаких признаков жизни.

— Амалия, — он осторожно погладил ее по щеке. Бледной, чернеющей щеке.

Дита чернела. Быстро. Черные полосы расходились от каждой раны оставленной его зубами.

— Ты должна была остановить меня! — Вампир с ужасом смотрел, как она умирает у него на руках. Вскрыв вены, он стал кормить ее своей кровью. Дита пила слишком медленно и чернота не проходила.

— Пей, пей скорее, милая моя, прошу тебя, — он поглаживал ее голый череп и снова плакал.

Наконец смертная глубоко вздохнула и сделала большой глоток. Чернота стала отступать и вскоре девушка снова приобрела нормальный цвет.

— Все хорошо, хорошо, больше не пугай меня так, милая, — он продолжал ее гладить. Ларс не зря предупреждал его, возможно Дмитрий даже не заметил из-за наркотиков, как она останавливала его.

Вампир поднялся с кровати, все еще сжимая ее маленькую высохшую кисть.

— Прикажу Ларсу позаботиться о тебе, он все тут уберет. А ты пойдешь спать со мной. В мою постель!

— Я люблю тебя, — прошептала она.

Это обожгло Дмитрия сильнее, чем солнечный луч. Вампир резко отпрянул, отпустив ее руку. Может ему всего лишь показалось? Может это действие алкоголя и таблеток? Принцесса не должна была этого говорить.

Он чудовище.

Он монстр, которого невозможно любить!

(Потсдам. 30 мая 1812 год. Ночь) Пятница. (Дмитрий)

Солнце село, и караван подъезжал к Берлину. Вампир боялся подойти к смертной несколько суток, изливая Ларсу свое непонимание и недоверие. Немного успокоившись, Дмитрий решил все же встретиться с Дитой.

Девушка путешествовала в отдельном фургончике, вместе с Ларсом и Дмитрий быстро пересек расстояние, что отделяло их, и забрался вовнутрь. Маленькая кроватка, поставленная между множества цирковых атрибутов, была освещена крошечной масленой лампой.

Ларс сидел на полу и ковырял палочкой деревянный настил, завидев хозяина, он вскочил и, отодвинув тело смертной, предложил вампиру присесть на кровать. Весь день девушка спала, и когда Дмитрий пришел к ней, она все еще была в постели. Ларс сразу покинул комнатку, отправляясь на поиски одежды для девушки, получив мысленный приказ хозяина.

Слова о любви еще тревожили вампира. Он боялся чувств и их проявления. А Дита всегда была с ним холодна, даже более того, девушка ненавидела вампиров и отталкивала Дмитрия, выказывая ему свое призрение. Но это Варану нравилось, такое положение вещей было для него нормальным. Поэтому вампир предпочитал думать, что всему виной наркотики или ему просто это показалось.

Дита повернулась к нему, и, приподнявшись на локтях, опустила голову, приветствуя.

— Как ты себя чувствуешь? — Его не особо это интересовало. Просто хотелось, чтобы она с ним говорила.

— Хорошо, — девушка не смотрела на него, не поднимала взгляда, прижимая подбородок к груди.

— Ларс сделает тебе поесть, ты ослаблена.

— Хорошо

— Скоро мы прибудем в Берлин, я не смог достать для тебя приличной одежды, придется пойти в той, что добудет тебе Ларс. — Дмитрий мысленно следил за передвижениями слуги, и давал ему указания, не отвлекаясь от разговора со смертной.

— Хорошо

— Может, скажешь что-нибудь еще? — Дмитрий потерял терпение, и так проявляя ей слишком большую заботу.

Дита не ответила.

Вампир сел к ней ближе, взял ее высохшую кисть в свою руку, она была похожа на куриную лапку. Девушка не двигалась, и вампир бережно поглаживал ее руку, поднося к носу и вдыхая ее запах. Дмитрий был уверен, что мог бы просидеть так всю ночь. Он почти не замечал ее молчаливости и отстраненности. Это было не важно. Носферату собирался забрать принцессу к себе домой. Дмитрий сделает все, чтобы девочке было хорошо и комфортно, чтобы она была счастлива и делилась этим счастьем с ним.