В поисках человечности (СИ)

— Чего? Уже не надо?

— Я лучше сам себя поласкаю. Ты лежишь как мертвец!

— Я и есть мертвец! — Воскликнула Тори, — и на что ты рассчитывал после того как рассказал мне истории о моей бездарности в постеле.

— Надеялся ты будешь пытаться доказать обратное, — сделал невинный вид здоровяк. — Пассивных женщин я предпочитаю приковывать в пыточной и снимать с них кожу или выжигать внутренности.

Тори минуту смотрела в его смеющиеся глаза, и невольно отвела взгляд первой. Осмотрев свое обнаженное тело, она почувствовала себя униженной и обрадовалась, что до дела так и не дошло. Ларс же продолжал посмеиваться, и Тори с раздражением поняла, что это и было его целью – просто унизить Бруджа.

— Завтра я буду произносить речь перед несколькими тысячами людей. Эти речи вызовут в них желания действовать, людишки разозлятся и возможно даже на меня. Армия, вооруженная охрана и французские войска будут останавливать их огнем и оружием. И я бы хотела быть очень далеко, когда это начнется. Все что от тебя требуется – это помочь мне добраться до моей кареты. Там будет так же мой гуль и Эдвард. Тебе все ясно?

— Может, пососешь? — Задумчиво произнес мужчина, почесывая яйца.

— Ты меня вообще слышал?

— Нет. — Ларс пожал плечами, — Грегорис велел мне стоять подле и никого не подпускать. Сделаю.

— И то хорошо, — Тори подобрала остатки своей одежды с пола и направилась к своим покоям. — Сегодня ты мне больше не понадобишься. Можешь идти. Встретимся завтра у моего дома.

====== Глава 8. Плата. Часть 09. Бунт ======

(Берлин, площадь перед Берлинским Городским дворцом. 15 января 1812 год. Ночь). Суббота (Виктория Грейс).

Часы показывали десять. Виктория стояла в холе своей огромной квартиры и в нерешительности перебирала вещи в своей котомке. Чтобы она не взяла, она была уверена, что забыла что-то важное. И это важное ей обязательно пригодиться в самый ответственный момент. Эта растерянность выводила ее из себя, и хотя еще вчера она была уверена в успехе своего предприятия, сейчас ей казалось, что все безнадежно плохо.

В дверь постучали, и Тори вздрогнула, словно услышала выстрел. Она быстро подошла к входу, но вспомнив, что такими вещами у нее занимается слуга, окликнула сорокалетнего тощего бывшего вояку. Марк сбежал со второго этажа на зов госпожи. Он был растрепан и заспан, хотя еще полчаса назад Виктория велела ему подняться и собраться.

— Нам пора на выход! А ты все еще спишь! — Разозлилась Тори. Мужчина покорно опустился перед ней на колени, протягивая розги для наказаний, и вампирша несколько раз ударила его по плечам, чувствуя, как злость рассеивается, сменяясь боевым настроем.

— Отпирай и выходи подготовить карету. — Велела Тори и вернулась к своей котомке.

В квартиру вошел Ларс, он выглядел как рабочий, в длинном камзоле темно-серого цвета, из-под которого торчала длинная рубаха и драные штаны. Пахло от него тоже как от крестьянина – не мытого и не чесаного.

— А я на Марка ругаюсь. — Разочаровано осмотрела наряд гостя, — может тебе пару талеров дать, чтоб смог себя приодеть?

— Так я не привлеку лишнего внимания, — отрезал Ларс, — и тебе так же не мешало бы одеться попроще!

— Это самое дешевое платье, что я нашла. Есть еще мужские наряды, в которых я охочусь. Но они в крови или в отбросах.

Мужчина вздохнул и пожал плечами. Пододвинул к себе ее котомку и критично осмотрел содержимое. Тори взяла с собой мясной нож, пистолет, листовки, пудреницу и флакон с духами. В боковых отделениях лежали щетка, ножницы для волос и завивка для ресниц.

— Это-то тебе зачем? — Ларс с удивлением смотрел на женский набор.

— Чтобы выглядеть нормальной, — Тори резко вырвала из его рук свою поклажу и, захлопнув котомку, указала ему на дверь. — Пора выходить. Через пятнадцать минут мне надо быть у моста. И я ужасно нервничаю.

— Интересно почему, — Ларс мерзко усмехнулся и Тори поморщилась.

Они покинули дом и очень быстро добрались до Берлинского дворца, хотя на улице было невероятно много народу для столь позднего часа, королевская гвардия всеми способами удерживала толпу и отчищала проезд на дорогах. Виктория сразу заметила небольшой помост, на котором две дамы в дорогих платьях нежными голосками рассказывали о жестокости и несправедливости, которую чинили французские войска. Заметив Тори, женщины стали махать ей руками, призывая подняться к ним.

Тори приказала Марку припарковать карету рядом с мостом, и с поддержкой Ларса пробралась до трибун. Там, в первых рядах уже стоял Эдвард и с появлением Тори, приблизился к лестнице у помоста.

Вампирша поднялась, чувствуя слабое головокружение и тошноту. Она пыталась убедить себя, что это лишь волнение, но все расстройства она вызвала сама, так как не желала находиться сейчас в этом месте.

Сменив смертных, Виктория стала говорить подготовленную речь. Она с трудом могла расслышать свой голос. Но слушатели с открытым ртом следили за каждым ее жестом. Тори заставляла их смотреть и слушать дисциплиной. Снова и снова расходуя вите и направляя свою магию, она привлекала все больше и больше людей. Через полчаса люди шумели в такт ее призывам и словам.

Тори видела, как колышется людская масса. Они словно стали ее сердцем и стучали в такт ее желанием. А потом на балкон в королевском дворце вышел курфюрст. Площадь была освещена сотней факелов, и король казалось, был незаметен в темном уголке здания. Охрана стреляла в воздух, призывая к покою и вниманию, глава страны поднимал руку, требуя тишины, но смертные продолжали вопить, смотря лишь на Тори.

Вампирша не поняла, что именно произошло и как. Она была взволнована, и поглощена своей речью и когда началась пальба, она была уверена, что это народ стреляет в черное небо. Но в какой-то момент пальба стала целенаправленной. Люди перестали слушать и испуганно кричали. Вся площадь погрузилась в панический ад, все куда-то бежали, кричали, топтали друг друга.

Тори почувствовала, как несколько пуль ударило ей в тело, и она упала на доски, позволяя своей крови вытекать, чтобы люди не заподозрили в ней сверхсущество. Вампирша чувствовала голод, но страх нарушить традиции, был сильнее страха Зверя. Она лежала, пытаясь понять хоть что-то из происходящего. В какой-то момент ее просто столкнули куда-то под сцену и накрыли плотным мешком. Женщина попыталась подняться, выбрать из этого шума, безумия и съесть чего-то.

Виктория вползла под сцену, убирая растрепанные волосы и распуская корсет, чтобы иметь свободу движений. Кто-то прошмыгнул следом, и тяжелой массой повис над ней, пугая женщину.

— Кто здесь? — Прошептала Тори, пытаясь рассмотреть хоть что-то.

— Свои! — Ответил голос, и в следующую секунду ее тело остолбенело, скованное деревянным колом.

Когда обезумевшая толпа начала без разбору крушить все подряд, когда испуганные солдаты открыли огонь по простолюдинам, Ларс стал звать Тори, чтобы она спустилась со сцены и поскорее убралась от беснующейся людишек с факелами и ружьями. Но в вампиршу угодило несколько пуль, возможно в нее стреляли специально, а может просто случайно задело. Ларс схватил ее за руку и сдернул на землю. Оттащил за дальний угол сцены, стараясь не привлекать лишнего внимания, накрыл ее своим пиджаком. Нужно было как-то выбираться, бежать, но Тори претворялась трупом.

— Я займусь ею! — Перед гулем возник очень бледный темноволосый мужчина.

Ларс хотел что-то возразить, но вампир погрузил его в транс и когда гуль пришел в себя, он был в карете с Эдвардом и Марком, которые тоже не помнили, как туда попали.

(Берлин, Берлинский Городской дворец 15 января 1812 год. Ночь). Суббота (Давидов).

Пока на площади собирались люди, пока Тори разогревала их своими речами, в одной из комнат Берлинского дворца сидело двое мужчин и внимательно следили за происходящим. Кларк смотрел в бинокль за трибуной короля, и когда Вильгельм вышел к народу, подозвал товарища. Давидов подходить к окну не пожелал, он с усмешкой смотрел в стену, словно она могла дать ответы на всего вопросы, и лишь изредка комментировал реплики Кларка, который пересказывал увиденные события.