В поисках человечности (СИ)

Мне не хотелось слухов, и, хотя Катерина и Вильгельм давно догадались о моих с Дитой отношениях, я тщательно продолжал скрывать их от других вампиров и гулей, которым нравится использовать слабости и играть на чувствах других. Конечно, Ангелина тоже знала. Мне приходилось выставлять ее за дверь, когда Дита прибегала утром в нашу крохотную комнату, чтобы побыть со мной или заняться любовью. Ангелина посмеивалась, но молчала. Она была верной слугой, и я платил ей тем же, уступая солдатскую постель, когда она приводила к себе любовников для развлечения. Наши с ней отношения не сложились, были разные предпочтения, мы занимались любовью всего пару раз просто для снятия стресса и пришли к выводу, что мы не подходим друг к другу.

Дита же была невероятно развратной. Она развлекала меня своими неуемными фантазиями, легко доводя до оргазма. Застряв в возрасте неисчерпаемой юношеской страсти, она хотела меня всегда, вырывая из графика, подстерегая на улице, ловя в моей комнате. И, как бы часто это ни случалось, мне было достаточно взглянуть на ее приспущенные плечики, как желание затмевало мой рассудок. Спасала только четкая концентрация на невыполненных делах.

Нередко Дита стала задерживаться у меня на целые дни. Мне приходилось выгонять ее, говоря ей «ты мне мешаешь» или «уходи, не сейчас». Но не проходило и недели, как я сам бежал к ней, чтобы провести пару часов в ее обжигающих объятиях, извиняясь, что вновь прогнал девушку. Дита игнорировала мои слова, и те, что могли ее обидеть, и те, что должны были привлечь. Возможно, принцесса просто использовала меня, получая удовольствие, но меня это устраивало. Стараясь сбежать из тремерской капеллы, от работы на кухне и общения с другими гулями, Дита часто просто валялась в моей комнате, наблюдая, как я работаю, негромко болтала о чем-либо, не требуя моего внимания. Это не отвлекало, даже наоборот, помогало мне собраться с мыслями, успокоиться. А я нередко пользовался ее особыми умениями и просил помочь с переводами или переписать какие-либо не особо важные бумаги. У девушки был редкий талант к языкам, и она немало помогла нам с Ангелиной, разбирая украденные копии документов, тайные переписки чиновников или попытки Носферату развязать очередную войну. Дита могла прочитать самый криво написанный или стертый текст, который мне не удавалось разобрать даже при помощи чтения прошлого.

Комментарий к Глава 5. Иллюзия отношений. Часть 10. Kornskurzarmanazr «время листьев» [1] Kornskurðarmánaðr – Месяцы в календаре у древних кельтов и германцев. Kornskurðarmánaðr – пятый месяц, октябрь.

====== Глава 6. Волшебство крови. Часть 01. Совокупность ценностей ======

Беты (редакторы): Simeon Stefan Batory

(Берлин, где-то под городом. 19 августа 1808 год. Ночь). Четверг. (Павел)

— Как прошла встреча с Альфонцием? — Давидов расспрашивал, не проявляя особого интереса.

— Нашёл много любопытного, принёс вам пару книг. К сожалению, мне пока не понятно, что за знания хранятся в этих записях, — Павел был уверен, что данные заинтересуют Сира, и был очень доволен собой.

— Я почитаю. Уверен, смогу отыскать что-то полезное. В крайнем случае, такие штучки всегда можно продать Тремерам или Робину. Главное знать, кто готов платить, и мир легко подчиниться твоим желаниям.

— Да, Сир, я это запомнил.

Два Носферату неспешно спускались в узкий лаз по вбитым в стену ступенькам. Павел держал в руках газовый фонарь, и его света хватало на двоих. Давидов был в маске, и его образ крупного работяги вызывал сильный контраст с узким и прозрачным отпрыском.

Туннель уходил под землю почти на сорок ярдов. Спустившись, они оказались в узком проходе, укреплённом красной глиной, отчего в свете фонаря лица посетителей казались кровавыми. Давидов повёл Дитя глубже по катакомбам, чётко зная направление и дорогу, не путаясь в сотни ответвлений и верно указывая точный маршрут. Через полчаса они прибыли к месту назначения. Комната напоминала основу муравейника. Всё так же укреплённая красной глиной, она была изрыта сотней ходов и крохотных лазов. По некоторым из них спешили крупные крысы, словно встречая Носферату, другие были прикрыты деревянными крышечками, и Давидов быстро стал открывать их, собирая скрученные и смятые послания. Кусочки бумаги с привязанными камешками проходили через его руки, вампир читал их и кидал под ноги, где суетящиеся грызуны быстро уничтожали свидетельства.

— Как успехи с общением с животными? — поинтересовался он у Отпрыска.

— Я хорошо их понимаю. И они меня. Хотя команды исполняют с нежеланием, — ответил Павел.

— Когда приказываешь, смотри им в глаза.

— Так и делаю, но животные упрямы.

— Ищи их слабину. Заглядывай в душу. Они все боятся нас. Мы хищники – они помнят это памятью предков. Пусть бояться тебя, пусть склоняют свои безмозглые головки. Поймай их взгляд, улови их страхи и давай команды, так, чтобы никто не посмел сомневаться в твоей силе, — Давидов продолжал читать, давая указания Потомку.

— Спасибо, Сир, я буду стараться.

— Хорошо.

Давидов кивнул и, отбросив последний клочок бумаги, вышел на середину комнаты. У его ног сразу засуетились сотни крыс. Надкусив руку, вампир стал поливать своей кровью землю, и маленькие животные остервенело бросались на эти капли, толкая друг друга, откидывая, вгрызаясь в противника, отбирая вите с жадностью настоящих кровососов.

— Слушай, что они говорят! — приказал Сир.

Павел прильнул к земле и стал внимательно наблюдать за копошением крыс. Звери пищали не беспорядочно, они хватали свою дозу крови и рассказывали новость, что успели узнать на улицах города.

— Слуги Вильгельма передали бумаги и заплатили старшему вояке, то есть барону Штейну[1], — переводил и расшифровывал Павел примитивный звериный язык. — Яснотка убила троих младших братьев, пробраться в её покои пока не удалось. Густав привёл в своё стадо пятнадцать новых рабов. Среди них нашего подставного не было, возможно, он не приглянулся Принцу, но подставной ещё в тюрьме и может заинтересовать его. Максимилиан постоянно посещает дом на берегу. Я прослежу и уточню сам, что это за дом, а то крысы не могут описать нормально. Дмитрий снова в депрессии. Можем воспользоваться этим, Сир. Помните, в прошлый раз он даже не захотел говорить, так что все дела велись через Ларса? — Павел мельком глянул на Сира и снова вернулся к крысам. — За Робином тоже проследить не могут, однако уже видели направление, которое он выбирает в подземельях. Это всё. Что прислали вам писари? — поинтересовался Отпрыск.

Давидов лишь хитро ухмыльнулся:

— Много бесполезного, однако среди хлама всегда есть крупицы золота. Через пару месяцев Изабелла начнёт исполнять свои угрозы, и тогда у нас будет площадь для манёвров. А пока последи за Максимилианом и Кларком – это молодой Потомок Густава. Пишут, что он зачислен в Берлин и ведёт какие-то дела с Каспаром.

— Да, хозяин, — кивнул Павел и, подобрав пару крыс из общей кучи, направился в один из проходов в подземелье. — Я послал грызуна следить за Петром. Он сегодня встречается с Грейсами по поводу мага. Больше не знаю: тупые животные плохо передают увиденное.

— Они прекрасно всё передают, мой друг. Нужно лишь научиться слушать. Понимать. Не в звуках смысл. Научись видеть их глазами. Научись чувствовать их память. Запахи, шорохи, почва под лапами. Тогда тебе не придётся доделывать работу за своими рабами.

Давидов усмехнулся, видя разочарование и обиду Павла.

— Максимилиан посещает Гнейзенау[2], и, судя по предыдущим донесениям, он нашёл на него способ давления. Эту информацию можно продать Каспару за пару десятков марок, большего не стоит. Но если узнаешь, чем и как он давит на графа и что от него хочет, то цена может увеличиться в десятки или сотни раз. Подробности очень важны.

— Я понял, — кивнул Павел и нырнул в лаз.

— Осторожнее там, — крикнул ему вдогонку Сир, — этими ходами пользуются Яснотка и Палач. Если они тебя там застанут, то церемониться не станут.