Морок (СИ)

Но Головной уже схватил за запястья, затем присел, обхватив её колени, легко закинул девушку на плечо. Начал снисхождение вглубь.

— Дурак! Вода холодная! А-а-а! — кричала Люся, предвидя скорое погружение.

— Нормальная вода. — Олег плавно спустил её с плеча в воду.

— А-а-х! — Выдохнула Люся, погрузившись по самые плечи. — О-у-ф… Хорош-шо-о!

— А то! — Улыбнулся Олег, и обратился к Климову. — Ваня, помочь?

— Не надо, я сама! — Громогласно заявила Наталья и отчаянно присела под самый подбородок.

— У-ух…

Вадим подождал, пока девушки пообвыкнутся, и в разгар купания вышел на сушу. Выбрал момент, когда кураж купания достиг апогея, подобрал ружьё и медленно подбрёл к лагерю, ожидая окрика. Окрикнули его довольно поздно, когда он удалился на приличное расстояние.

— Вадим Никола-и-ич! Вы куда-а?! — Донёсся Наташин голос.

— Счас приду! — Махнул рукой Вадим.

Купание продолжилось, и Вадим знал, что за ним никто не потянется. Трудно бывает завлечь в воду, но когда прочувствуется благодать воды, оттуда магнитом не вытащишь. Особенно в такую жару.

В лагере было всё спокойно, всё на своих местах и гостями не пахло. Мирно дотлевали угли, плавала в ведре не дочищенная картошка. Вадим, перешагивая через разбросанные дрова, пролез в хозпалатку. С момента их выхода в тайгу, рюкзаки заметно просели, освобождаясь от съестных запасов. Это было закономерно и даже приятно для той части тела, которая принимала вес на себя. Но вместе с тем, было не лишне взглянуть на то, что осталось, чтобы произвести в голове нехитрую математику: насколько хватит и чего именно хватит. Например, сейчас уже видно, что картошки нет. С луком, морковью, рисом попрощались давненько, впрочем, как и с хлебом. Сахарку немного: на два чаепития. Правда есть альтернатива — немереное количество сгущенного молока. Вообще, консервантом затарились на славу. Ещё на полтора похода вытянет. Зорин почесал нос, встряхнул мешок с банками сгущёнки и передумал считать. Сладким всегда можно пренебречь. А вот рюкзак набитый армейской тушенкой представляет большею гастрономическую ценность. Через минуту он снова почесал нос и усмехнулся. Только что в пересчёте, оказалось, что тушёнки хватало на ход до озера, включая тамошний лагерь с проживанием, и на полпути обратного хода, до Слюдянской трассы. Это при умеренных аппетитах. «А размечтался на полтора похода». — Думал Вадим, складывая банки назад. Впрочем, такой поворот нисколько не пугал, а даже вдохновлял идейного охотника. Для чего, спрашивается, он понабрал картечи и патронов? Пришла пора и ружьичишко поэксплуатировать всласть. И потом, натуральное мясцо, прожаренное на костре, это вам не консервированный суррогат. Даже если тушёнка и качественная. НЗ, он и есть НЗ, востребован только в безысходных случаях.

Он подвинул к себе третий рюкзак. Его нёс Климов. Выглядел рюкзак, размером поскромней, чем у Головного, но, тем не менее, весил сердито. Что же, они там понабрали? Похоже, тёплая одежда… Свитера, пара тёплых брюк, куртка… Почему же так тяжёл? Рука пошла глубже на дно рюкзака, и наткнулась на знакомую цилиндрическую форму. Не может быть… Ну, да, так и есть! Низ рюкзака был набит той же тушёнкой. «Сюрприз, однако! — Тешась над собой, подумал Вадим. — А парни то, серьёзно подготовились». Считать не стал, но по примеркам выходило на четвертину объёма меньше, чем во втором… По кармашкам была понатыкана соль, да чёрный перец. Всюду спички… Чай, мыло, снова спички, Олеговы сигареты. Ну, и складные ножички да открывашки.

Вадим покинул палатку, ориентировочно оценивая продовольственную программу на пять с плюсом. Шутка про полтора похода, обернулась почти в реальную перспективу. «Кушать можно хорошо, неприжимисто. — Обдумывал он, переодеваясь в сухое. — Хотя, в любом бы случае, не экономили». Он отжал плавки и повесил их сушить на острый шпиль палатки. В любом случае, лето не зима. Лес преисполнен дичи, в реках и озёрах — рыба, а ещё мать-земля выбрасывает дары в виде грибов и ягод. Чтобы умереть с голоду, надо очень постараться… Он прихлопнул овода, больно куснувшего его в плечо, подошёл к ещё живым углям, перемалывая в руках охапку сухих веток, и бросил её поверх мерцающих огоньков. Огонь ещё раздумывал: принять этот дар или нет. Но Вадим не оставил ему выбора, дважды махнул огрызком фанеры, и угли пропитавшись ветром, тут же пыхнули костром, заглатывая жертвенный хворост.

День клонился к закату, и покуда солнце окончательно не село, не мешало бы пострелять дичь, если повезёт… «Как только ребята вернутся, поброжу ка я, чуть выше от этих мест. Авось, кто и подвернётся». — Подбрасывая древо в огонь, размышлял Вадим. — Олег, тот наверняка со мной увяжется. Значит с девочками останется Ваня. Надо научить его пользоваться ракетницей».

Про ракетницу не знал никто, даже Олег. Вадим, и сам её никогда не брал, а тут решил, что будет к месту. Завалящаяся дедушкина безделица, вовсе не была уж такой и бездельной. Во первых, это средство оповещения, однозначно. А во вторых, можно и припугнуть при случае. Да и не только пугнуть. Заряд карикатурного на первый взгляд, пистолета имеет травматическое, и даже убойное действие, при расстоянии двух-пяти метров. Да и психологически, любого проймёт. Само собой, ковбоя из Ивана он делать не собирался. Но пальнуть в воздух, как призыв к помощи, дело нетрудное.

Ракетница была старого образца. Возможно, раньше такие пользовали на фронте. Сейчас выпускают ладненькие и миниатюрные. А эта пушка так пушка… Вадим поначалу с сомнением оглядывал это чудо: будет ли вообще стрелять, пригоден ли? Но наличие смазки, как почерк дедушкиной щепетильности, лишний раз подтвердило правило: в доме Глеба Анатольевича, всё стреляет и работает. Зорин в этом убедился, когда проверял бой оружия в карьере.

Молодёжь вернулась где-то через час, шумная и довольная. Купание остудило раскалённые тела и полуденная хандра, вызванная жарой, исчезла вместе с потом и усталостью. Языки развязались, шутки посыпались как из рога изобилия, руки жаждали какой-либо деятельности. Девушки сразу же вернулись к прерванным занятиям, весело щебеча и подначивая Ваню на очередные остроты. Зорин подошёл к Олегу и явил ему свою идею. Как и ожидал он, Головной тут же за это ухватился, будто сам вот-вот, хотел сие предложить. Ещё минут десять, Вадим знакомил мужчин с чудо-ракетницей, и объяснял Ване, как правильно делать салют. Наконец, когда инструктаж был проведён, они с Олегом покинули лагерь.

— Как думаешь, справится? — Спросил Вадим Олега, спустя минуту.

— Ванька то? Этот с чем угодно справится. Он меня умней, а быть может, и тебя… А балбеса он включает та-ак… На публику. Представляешь, Николаич, один богатенький еврейчик сделал его управляющим по своим делам. Там такой размах. Я знал, что Ванька не дурак, но что он так далеко пойдёт… М-да-а!

— Да ладно, те удивляться! — Усмехнулся Вадим — Ты сам-то, тоже пошёл не слабо, а?!

— Да я то, чё… Всего лишь зять Аркадия Юрьевича. Не женись бы я на Люське, был бы рядовым охранником, и имел бы в среднем, может чуть больше чем все…

— Ладно, ладно, не скромничай. Давай, сюда… Направо… — Вадим придержал разогнавшегося Олега за локоть, обозначая ему следующее направление пути. — Там, на верхушке — прогалина. Просматривается — от и до! Посидим, пошукаем… Может, зайчишка покажется, а может лисичка.

— Лишь бы не Мишка.

— Медведю здесь делать нечего. Пчелиных гнёзд тут нет, ягодники чуть дальше на запад. Здесь путяга идёт на Соль.

— Это которую зайцы любят?

— Точно.

— Николаич! — Олег просящее взглянул на Вадима. — Можно, я сделаю?

— Можно. Только не суетись, главное, и не спеши!

— Знаю, ты ж меня учил…

— Лишнее напоминание опыту не повредит.

— Не волнуйся, сделаю нормально…

На этот счёт, Вадим не волновался. С некоторого времени, рука у Олега стала твёрже, и палец с курком не спорил. Отдачу гасил мастерски, и выстрел шёл в яблочко. Видимо, сказывалась его работа в спецучреждении. Сам не раз говорил, по сколько патронов в тирах сжигают. Единственное, быть может, Олег не умел ждать и не чувствовал момент. Мог разрядиться в цель преждевременно, тем самым снижая вероятность попадания.