Флинкс на планете джунглей

Не желая пользоваться лифтом, он взбежал по лестнице на третий этаж, перепрыгивая через две ступени, и свернул в новый коридор. Здесь было очень тихо, как и в уже пройденных Флинксом помещениях храма.

Миновав несколько распахнутых настежь дверей, он услышал из глубины очередной комнаты голос, заставивший его остановиться.

— Ты выглядишь взволнованным, сын мой. И усталым. Может быть, я сумею тебе помочь?

Флинкс бросил взгляд в глубину коридора, откуда пришел. Там по-прежнему было пусто. Он внутренне напрягся, но не почувствовал угрозы. Было такое впечатление, будто человека по имени Коерлис вообще не существует.

Стоящий в дверном проеме человек был намного ниже и старше Флинкса, с широкой лысиной, окруженной венчиком совершенно седых волос, и густыми серебристыми бакенбардами. На аквамариновой сутане не было ни пятнышка.

Бросив взгляд на Пип, Флинкс убедился, что глаза у нее закрыты, и задумался. Он долго бежал и теперь нуждался в передышке. На первый взгляд это было самое подходящее место. Общительный священник смотрел на него дружелюбно и с любопытством; нужно было отвечать.

— Я оказался втянут в конфликт и поэтому сбежал. Стараюсь избегать драк.

Добродушное лицо священника еще больше смягчилось:

— Это хорошо. Может быть, зайдешь и посидишь немного? Похоже, тебе нужно передохнуть.

— Спасибо, вы правы.

Кабинет был выдержан в обычном духе Объединенной Церкви. На столе стоял компьютерный монитор, на стенах висели комнатные голоэкраны и диаграммы, в углу стояла коробка со сферическими мнемокристаллами, а заднюю стену украшала трехмерка с изображением северного леса, источающего запах перегноя и влажного утра, и бурно текущим потоком на переднем плане. Очень подходящее зрелище для того, чтобы расслабиться и придти в себя. А удобное старомодное кресло, к которому святой отец подвел Флинкса, просто манило к себе.

Флинкс оглянулся на дверной проем.

— Хочешь, чтобы нам никто не мешал? — спросил священник.

Флинкс с благодарностью кивнул, и хозяин кабинета пробормотал что-то в устройство, имевшее отдаленное сходство с тюльпаном. Тут же дверной проем оказался наглухо перекрыт, и не какой-нибудь занавеской, как в обычной исповедальне, а самой настоящей дверью.

Флинкс понимал, что в благодарность за передышку от него ждут разговора по душам. Не более того. Разумный священник никогда не станет склонять прихожанина к молитве или к чему-нибудь в этом роде. Тем и была привлекательна Объединенная Церковь, что вела себя очень ненавязчиво. Предлагая помощь, она не просила взамен ничего — кроме того, чтобы обратившийся к ней вел себя разумно. Взывала не к чувствам, а к логике.

— Я отец Бейтлеур, сын мой. — Священник кивнул на Пип, расположившуюся на плече Флинкса. — Занятный зверек. Он опасен?

— Он всегда настороже.

— Обычно без причин никто ни от кого не убегает. — Священник выжидательно улыбнулся.

— Меня преследует человек. — Флинкс ласково погладил треугольную голову Пип, и та расправила складчатое крыло, вздрагивая от удовольствия. — Этому человеку приспичило купить ее.

— Ее? — Бейтлеур улыбнулся. — Интересно, как определяют пол таких опасных животных?

— Видите ли, в моем случае с этим нет проблем. У нее были детеныши. Как бы то ни было, я сказал этому человеку, что Пип не продается. Это невозможно. Мы провели вместе большую часть моей взрослой жизни.

— Не обижайся, сын мой, но ты выглядишь так, точно твоя взрослая жизнь продолжается не слишком долго.

— Я рано повзрослел.

— Может быть, слишком рано? — Священник сложил на коленях руки. — Человек, который хотел купить твоего любимца… он, похоже, проявил настойчивость.

— Он перегнул палку, в итоге двое пострадали. Пип убила бы их, если бы я не сдержал ее.

— Верю.

Бейтлеур невольно бросил взгляд на свернувшуюся драконшу. Флинкс не почувствовал в священнике страха, но не знал, в чем тут дело, — в храбрости священника или в том факте, что Дар все еще не проснулся. Пип не ответила священнику сердитым взглядом — хороший знак, — и Флинкс немножко успокоился.

— Способность сдерживаться — признак ума. Тебя преследует не один человек?

— Трое.

— Трое, — пробормотал старик с таким видом, как будто это имело большое значение. — Хорошо, что ты зашел сюда.

— Один из моих недругов — личность довольно известная в здешних краях, судя по всему. Богат, не намного старше меня. Джек-Джакс Коерлис.

Бейтлеур кивнул:

— Дом Коерлиса — старейшее торговое предприятие Самстеда. Отец Джек-Джакса недавно умер; о его смерти было много пересудов. Лично я никогда не имел дел с этой семьей. Они живут в пригороде, вне моего прихода. Поговаривают, что наследник палец о палец не ударил, чтобы упрочить репутацию семьи. По слухам, он юноша неуравновешенный.

— Я бы выразился иначе — одержимый, настоящий маньяк.

— Значит, у тебя вышла стычка с молодым Коерлисом. Ты поступил мудро, не убив его. Сам он, допустим, особой популярностью не пользуется, но семья имеет могущественных друзей в Талеоне, да и вообще где угодно.

Внезапно дверь скользнула в сторону. На пороге, тяжело дыша, стоял Джек-Джакс Коерлис; раненая рука все еще была обмотана окровавленной салфеткой. Красное пятнышко на шее свидетельствовало о том, что он получил инъекцию противоядия. Со здоровой руки свисал маленький электронный декодер: именно его Коерлис, без сомнения, использовал, чтобы отпереть дверь.

И в тоне, и в выражении лица Бейтлеура отчетливо проступило неодобрение.

— Ты нарушаешь неприкосновенность этого прибежища, сын мой.

Развернувшись в кресле, Флинкс увидел, что за спиной Коерлиса возвышаются его телохранители. Рука Пилера тоже была перевязана. Оба вытягивали шеи, пытаясь разглядеть, что происходит в комнате. Несмотря на все усилия Флинкса, их эмоции остались для него недоступны. Но в данный момент ему не было нужды в сверхчувствительности. Чувства всех троих легко читались на их физиономиях.

Пип тут же подтвердила догадку Флинкса. Внезапно проснувшись, она насторожилась и наполовину расправила крылья, готовая в любой момент взлететь. Флинкс успокаивающе положил руку ей на спину. Пока в поле зрения пистолеты не появлялись. Нужно быть уж совсем идиотом, чтобы врываться в церковь с оружием наголо.

— Не ожидал, что мы тебя и здесь найдем? — спросил Коерлис с мерзкой ухмылкой. — Увидев, куда ты свернул, мы решили, что никуда ты от нас не денешься, и вызвали курьера, который по воздуху доставил противоядие. Нам с Пилером уже гораздо лучше. Потом мы пришли сюда и стали осматривать все комнаты подряд. По счастью, еще слишком рано, народу немного. Городской приход — большинство людей на работе.

Отец Бейтлеур выдвинул ящик справа от себя.

— Вынужден просить вас уйти, или мне придется вызвать помощь.

Коерлис окинул его презрительным взглядом:

— Вызывайте кого угодно, святой отец. Мы уйдем раньше, чем ваши помощнички доберутся сюда.

Бейтлеур заговорил в скрытый микрофон:

— Отец Делани, отец Гошен, не могли бы вы зайти ко мне? У нас тут возникли кое-какие… проблемы. — Он повернулся к нарушителям спокойствия. — Такое поведение, сын мой, может повредить твоей репутации. Не говоря уже о кровяном давлении.

— Тронут вашей заботой, святой отец. — Коерлис посмотрел на Флинкса и ткнул рукой в сторону дракончика. — Он, конечно, шустер, но обрати внимание: здесь очень тесно. — Коерлис шагнул в помещение, и его головорезы тут же выхватили пистолеты. — Не думаю, что он проворнее усыпляющего луча.

— В таком случае, тебя ждет сюрприз, — спокойно ответил Флинкс. — Не трогай его, и все вы останетесь живы.

— Ты недооцениваешь Пилера и Бритчеса. Учти, в прошлый раз они не знали, чего ожидать. Теперь дело обстоит иначе. Конечно, нельзя исключать, что мне придется тебя убить, — чтобы ты не смог помешать им. Хочешь рискнуть?

Ответил ему голос из коридора:

— Жизнь невозможна без точно рассчитанного риска. Вселенная с предсказуемой регулярностью бросает кости.