Последний полёт «Баклана»

Вопросам добычи пропитания уделили не только этот день, но и следующий. Зашибли птичку, похожую на курочку. Она оказалась вкусной. После двух недель на сплошных концентратах многое шло в охотку. И пришлось застрелить хищника помельче тигра, но голодного и решительного. Пришедший следом за ним медведь ревел угрожающе, однако от нападения воздержался и успокоился после того, как люди ушли.

Еды они себе наготовили на три дня – больше запасать не решились, побоялись, что испортится. А очень хотелось присмотреться поближе к приматам – скучно здесь без развлечений. Красоты природы – это прекрасно. Но пятнадцать дней подряд одних сплошных пейзажей для городских жителей вполне достаточно. Нужно восполнить сенсорный голод наблюдением хоть за чем-то, похожим на осмысленную деятельность. Вспомнили, что не досмотрели до конца историю с нападением на носорога зверя, которого назвали львом. В ней обезьяны тоже участвовали. Там поблизости, припоминается, росло несколько деревьев посреди равнинного безлесного участка, так что на них и устроятся неприметно.

Глава 23

Здесь очень много диких обезьян

Развитие технологий для наблюдения за объектами дикой природы позволяет ученым получать сведения порой о самых сокровенных сторонах жизни разнообразных живых существ. Из обширного арсенала, принятого на вооружение биологами, в распоряжении Вира и Раомины не было решительно ничего. Бинокли позволяли наблюдать объекты днем и ночью и фиксировать изображения, чтобы потом можно было рассмотреть увиденное во всех подробностях и в состоянии неподвижности. А больше ничего они с собой на Тыкву не прихватили.

Надеялись на то, что неведомый хозяин планеты проявит себя каким бы то ни было способом, и далее, действуя по обстановке, они узнают то, что им нужно. Унесут ли ноги? Это, конечно, вопрос волнующий, но по сравнению с масштабом решаемой задачи, несколько бледный. Вир откровенно полагал, что сумеет бесконфликтно войти в контакт с неизвестными. А Раомина, если он не ошибся, готовилась к переговорам. И ради их успеха послушно терпела неудобства, вызванные изобретенным мужем способом высадки, обустройства на месте, прокормления и вообще не возмущалась ни по поводу комфорта, ни по поводу сервиса.

А вот отсутствие реакции разыскиваемых хозяев планеты на их появление здесь привело участников экспедиции к мысли, что они недостаточно явно заявили о своем прибытии. С другой стороны, если бы ими были сильно недовольны, то связь с «Бакланом» могла бы уже прерваться. То есть порог чувствительности неведомой властвующей здесь силы к внешнему вмешательству в дела планеты они пока не преодолели. С другой стороны, рано или поздно для окружающего мира пропадали все, кто сюда проникал, так, может быть, стоит просто проявить терпение, занявшись единственным нескучным делом, что имеется сейчас в их распоряжении, – изучением обезьян. Остальные замеченные объекты совсем неинтересные. Ну, не биологи они.

Так вот, привезти сюда на своих крылатиках им удалось немногое, буквально минимум необходимого. Ни скрытых камер, ни подсматривающих роботов, ничего в багаж не влезло. Да и мыслей о необходимости подобного оборудования в их голову в период сборов не приходило. Так что теперь оставалось расположиться поудобней и смотреть своими собственными глазами представление в режиме реального времени.

Во-первых, раненный несколько дней тому назад носорог выжил, поправился и спокойно пасся на равнине. Его легко удалось опознать по шрамам на спине. Во-вторых, следовавшая за ним стайка приматов так и продолжала пастись в области, где жвачное оставило свои следы. В-третьих, в отличие от относительно спокойной обстановки, что царила там, где они доели свой последний брикет концентрата, в этой местности наблюдались голодные крупные хищники и ощущался недостаток легкой добычи для них. Антилоп, быков или лошадей поблизости видно не было. Вероятно, они почему-то опасались носорогов, которых как раз было много.

Ответить на вопрос, почему хищники не ушли за стадами относительно некрупных копытных, нашим героям оказалось просто не под силу. Зато они наблюдали еще два нападения львов на носорогов.

В первом случае охотник терпеливо подстерегал жертву на ее пути в течение нескольких часов, практически с самого рассвета. Высокая трава для такого крупного тела – неважное укрытие, поэтому зверь буквально распластался и лежал, не шевелясь. Те сотни метров, что отделяли его от цели, эта самая цель преодолевала, пасясь, то есть после каждой пары шагов делала остановку на основательную перекусь. Тем не менее нападение не состоялось. Вернее, состоялось, но не того и не на того. Крутившийся вокруг носорога бабуин или шимпанзе разглядел засаду и тревожно заверещал. Травоядное так с пучком непрожеванных стеблей во рту и начало разгон. Даже дерево, в кроне которого прятались люди, затряслось от топота могучих ног, хотя до него от места событий было изрядно.

Но этот носорог разгонялся не один. Отовсюду верещали обезьяны и со всех сторон в направлении опасности мчались многотонные бронированные туши. Естественно, от нападения первого гиганта лев увернулся – просто отскочил. От второго, что набежал справа, тоже. А вот с третьим вышла неувязка, разогнавшийся тяжеловес упал на бок и что-то придавил огромной кошке, что именно – видно не было. Главное, охотник прянул в сторону медленней, чем можно было ожидать и влетел в бор… бок другого, что как раз в этот момент тут случился. И, естественно, вцепился в него всеми четырьмя лапами. Но упавший, продолжая катиться, докатился до этого самого места, где висел лев, и снова что-то ему придавил.

А тот, кого терзали огромные когти, в свою очередь, свалился опять же в сторону льва, и еще раз придавил беднягу. От соприкосновения толстостенных носорожьих боков пострадавший кошак слегка замешкался, и в этот момент через это самое место пробежал еще кто-то толстокожий, толстоногий и многотонный, потому что его товарищи после соприкосновения уже начали откатываться друг от друга. Через образовавшийся зазор деловитой чередой проследовало еще несколько комплектов тумбообразных ног.

Самой волнительной частью эпизода было вставание двух упавших мирных бронепоездов. Они это проделывали не меньше, чем по минуте каждый. Собственно, основной проблемой было перекатиться на живот, и тут оставшиеся на ногах особи данного вида, кажется, даже подтолкнули одного из затруднившихся своих соплеменников. Ну, не все видно в такой толчее. А потом сбившееся в кучу стадо принялось разбредаться, а приматы из разных стай, собравшиеся в одном месте, поскольку каждое потянулось за привычным «лидером», верещали наперебой, помаленьку расходясь в разных направлениях. Наверное, каждый пристроился к своему «ведущему».

Второе нападение было произведено на другое мирное травоядное сзади. Вот тут-то и прояснилась роль шимпов. Они сразу обнаружили опасность, подняли шум, и туша мирно пасущегося безрогого носорога энергично развернулась, приняв вытянувшегося в прыжке льва боковой поверхностью головы. Отброшенного крепким ударом хищника хватила некоторая оторопь, и толстые ноги, прошедшиеся по его телу, степень этой оторопи еще увеличили. А потом рассерженный тем, что его оторвали от еды, толстокожий гигант еще несколько раз прошелся по поверженному противнику.

– Ты заметил, что львы в момент нападения какие-то вялые? – Раомина выглядит озадаченной.

– Пожалуй, – трудно с ней не согласиться. – Причем вянут прямо на глазах. Помнишь, как при атаке спереди гривастый ловко увернулся от первого топтуна, а уже после третьего ошибся и попал между жерновами? Зато сегодняшний прямо в момент прыжка выглядел так, как будто из него выпустили воздух.

– Подозреваешь, что это приматы напускают порчу на того, кто угрожает их протаптывателю тропы? – Раомина явно заинтересовалась обнаруженным явлением.

– Не нужна им никакая тропа. Они спокойно могут кормиться и рядом с носорогом, и перед его мордой. Мне кажется, что четверорукие прикрывают своего защитника с направления, которое он не просматривает – сзади. Но насчет напускания порчи – мысль интересная. Как ты думаешь, может быть, это что-то типа струи газа в морду нападающего зверя? Или жидкости типа хлороформа?