Исправляя ошибки (СИ)

Кроме того, Рей, как не пыталась, не могла ощутить в нем Силу. Это было особенно странно, поскольку девушка уже уяснила для себя, что новые способности — во всяком случае, пока, на первых порах — многократно обостряют ее чувствительность даже в сравнении с другими одаренными, преображая и усиливая и зрение, и слух, и интуицию. Именно на это намекал Скайуокер. Но теперь ничто в неожиданном визитере так и не отозвалось ей. Как такое может быть?

Собеседник, будто разгадав смысл ее замешательства, усмехнулся, и с торжествующим видом фокусника извлек из-под высокого ворота свитера цепочку с амулетом, заключенным в небольшую прозрачную капсулу.

— Запомни, — произнес он, — величайшая мудрость для одаренных заключается в том, чтобы не рассчитывать только на свои способности, пренебрегая умом и находчивостью. К несчастью, наш магистр частенько забывает об этом. Среди нас ему нет равных в мастерстве Силы, но к обычной смекалке Кайло прибегает редко, и в этом его слабость. То, что ты видишь перед собой — это кусок брони червя таозина, одного из редких существ, в чьих клетках на порядок больше мидихлориан, чем у любого разумного вида. Тебе ведь уже известно о мидихлорианах? Если нет, то скажу немного проще. Пока на моей шее эта игрушка, ни один чувствительный к Силе, сколь бы талантлив он ни был, не сможет ощутить меня, другого одаренного, рядом с собой, поскольку амулет усиливает мои способности, помогая беспрепятственно скрываться. В былое время агенты имперского инквизитория носили такие безделицы, чтобы утаить свое присутствие от джедаев, на которых они вели охоту. Да, природа, сдав на руки таким, как мы с тобой, козырные карты, оставила, помимо этого, множество лазеек и подсказок, которые помогают избранным в игре. Если тебе будет интересно услышать, как я оказался здесь и откуда знаю о тебе, то тут все просто. Верховный лидер Сноук сам отправил меня на «Хищник» — корабль, где мы находимся сейчас — под видом обыкновенного штурмовика. Он подозревал, что Хакс, сам того не зная, напал на след Люка Скайуокера. Было бы верхом глупости отправить десант для такой важной миссии без единого воина, способного противостоять легендарному последнему джедаю, ты не находишь? А поскольку дражайший племянник гранд-мастера временно покинул поле боя — твоими стараниями, заметь — я, к своему, признаюсь, немалому удивлению, оказался лучшим кандидатом. Даже Хакс не знал, и до сих пор не знает о моем присутствии. Памятуя о многочисленных конфликтах между генералом и Кайло Реном, Сноук, видимо, счел, что мне лучше придерживаться инкогнито. Твое присутствие я почувствовал тотчас же, едва оказавшись на планете. Сила буквально кипит в тебе, Рей с Джакку, для меня, для любого из нас, рыцарей Рен, ты — это почти откровение. — Пока мужчина говорил эту последнюю фразу, его улыбка преобразилась из холодной, с оттенком самодовольства, в мягкую, одухотворенную, полную того самого скрытого смысла, с которым некогда в темном лесу на «Старкиллере» взирал на Рей и Кайло. Его губы на смыке стали вдруг беспокойно подрагивать, а глаза заморгали чаще. — Ты еще молода и неопытна, Рей, но наш орден уже наслышан о тебе. Скажу больше, ты одолела и сумела пленить нашего магистра — стало быть, имеешь полное право занять его место, если пожелаешь.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась Рей.

Этот вопрос ни в коем случае не являлся для нее первостепенным. Однако другие, более важные, терялись в беспорядочности мыслей, не способные пока выйти наружу. Единственное, что удалось сходу облечь в слова — это самое простое и незначительное. Возможно, она рассчитывала таким образом дать себе перерыв, пусть небольшой, покуда незнакомец будет называть свое имя, чтобы немного собраться.

— Я — Тей, — просто ответил мужчина. И, пресекая возможные расспросы, пояснил: — Мое детство прошло на Рилоте, и было, кажется, не намного лучше, чем твое. Тви’леки всех беспризорников называют «Тей», что дословно означает «сын», а по факту — просто «безродный мальчишка». В ордене меня, разумеется, нарекли иначе, но я не стану пока открывать тебе другого своего имени. Хотя бы потому, что редко пользуюсь им. В отличие от Кайло, я не бегу от своего прошлого, и тебе не советую. Прошлое может быть как нашей слабостью, так и ключом к новому витку могущества, если не бояться извлекать из него правильные уроки.

Про себя девушка отметила, что мужчина наверняка нарочно подчеркнул определенное сходство между нею и самим собой, чтобы завоевать ее расположение. Также в его словах имелся неприкрытый, можно даже сказать, навязчивый намек на несостоятельность магистра ордена Рен, и это, при всей неприязни девушки в отношении Кайло, почему-то тоже решительно ей не нравилось.

— И чем же ты мне поможешь, Тей?

Ее собеседник лишь усмехнулся.

— Разве ты сомневаешься в том, что я могу освободить тебя прямо сейчас, стоит тебе только дать свое согласие? Или в том, что нам, двоим одаренным, не составит труда одолеть экипаж, состоящий всего из пары десятков штурмовиков и двух членов офицерского состава, которые, признаться, не блещут умом. К слову, меня очень позабавило то, как ты обвела вокруг пальца генерала Хакса и прожгла ему плечо бластером.

Тей, сказав это, игриво подмигнул девушке. Потом вновь придал большую серьезность своему лицу и, понизив голос, заговорил вот о чем:

— Орден Рен заинтересован в тебе, Рей, по нескольким причинам. И скрытая в тебе Сила — это лишь одна из них. Другая — тот факт, что именно ты одолела и повергла магистра. Кайло Рен, ученик Сноука — единственное, что связывало орден с режимом Верховного лидера. Через него, главного среди нас, все рыцари были доселе вынуждены служить интересам Первого Ордена, хоть мы и не получали от этого удовольствия. Кайло — фанатик, его увлеченность учением Сноука носит характер одержимости. Его дух без остатка порабощен этим полутрупом, и вряд ли что-то, кроме разве что смерти, способно всерьез изменить ситуацию. Но что еще хуже, Кайло сделал и нас рабами Верховного, загнав орден под его худощавую длань, и не желает даже слышать ничего против. Он считается главой рыцарей, хотя на самом деле давно перестал быть одним из нас.

— Но отчего же вы, в таком случае, терпите над собой диктатуру магистра-фанатика, который вам не по душе?

Рей, несмотря на все ее волнение, вызванное рассказом Тея, достало ума сообразить, что некоторые моменты в том самом рассказе при ближайшем рассмотрении очевидно не сходятся.

— Это сложно объяснить, — вздохнул рыцарь. — Достаточно сказать, что Кайло удалось добиться среди нас огромного авторитета. Когда он впервые пришел в орден и спустя всего несколько месяцев произнес горячую речь, побудив нас напасть единым мощным ударом на явинский храм, вырубить под корень новое поколение джедаев, мы были опьянены им, его горячностью, его всепоглощающим рвением, его талантами и планами на будущее. Наверное, такое объяснение покажется тебе неубедительным, но если бы ты только видела нашего магистра в былые годы; видела, каким живым огнем священной ненависти горел его взгляд… Тогда рыцари еще не знали, что за маской деятельного юнца скрывается пустая марионетка, устами которой вещает Сноук. Но отголоски того былого обожания слышны и теперь. Его философия, идущая от Верховного, так плотно срослась с изначальной философией Единой Силы, которая руководила орденом Рен с самого его основания, что большинство уже не способны отличить одно от другого. Пойми меня правильно, Рей, Кайло — это старый, вредоносный идол, от которого можно избавиться только одним путем — отыскать идола нового. Если ты примешь мою помощь, я отвезу тебя в наш храм на Малакоре. Ты сможешь вступить в орден, сможешь беспрепятственно обучаться нашему искусству — любой из рыцарей почтет за честь быть твоим наставником. Для каждого из нас ты будешь дыханием будущего, живой иконой, символом свободы ордена и его силы.

Рей задышала чаще. Она, конечно, не думала всерьез о том, чтобы принять щедро протянутую ей руку помощи — причина тому отчасти крайняя неожиданность сделанного Теем предложения, отчасти же укоренившаяся в ее сознании уверенность, что рыцари Рен служат Тьме и являются врагами всему тому, к чему привязана ее душа — однако само свидетельство ее ценности воспринималось Рей настолько остро, что перед глазами у нее заплясали искры.