Сироты небесные

— Так! Спроси деда, помнит ли он «Королеву Марго». И если помнит, пусть начинает писать. Я чувствую, у нас концептуальный провал…

До места привала, то есть до фермы Дворжака, дошли даже чуть быстрее, чем рассчитывали, — так где-то минут за десять до ливня. А может, это ливень чуть запоздал; впрочем, такого, наверное, не бывает…

Дворжака звали Ярославом Робертовичем, и происходил он из тех чехов, которых гражданская война закрутила до такой степени, что о возвращении на родину им думать и не приходилось. Дед Ярослава, тоже Ярослав, осел в конце концов в Хабаровске, вырастил четверых сыновей, двое из которых не вернулись с Отечественной, один стал секретным химиком, а последний, Роберт, занимался в Зеленограде разработками оригинальных ЭВМ, пока с приходом к власти Брежнева лабораторию не разогнали. Он с женой и маленьким Яриком вернулся в Хабаровск, быстро дослужился до главного инженера какого-то ведомственного ВЦ, но сколько Ярослав себя помнил, главная тема разговоров отца — это какие машины были бы сейчас, если бы разработки продолжались в нормальном режиме, и где и как в очередной раз лажанулись ИБМщики. Нас продали, со слезами говорил он, выпив водки, нас продали свои же, мы могли сделать лучше, красивее, чем эти козлы, но нас продали…

Ярославу было двадцать четыре, он окончил политехнический, отслужил в армии и только-только вознамерился жениться на яркой пушистой аспирантке — как его хапнули просто посреди пустой улицы, ночью, когда он возвращался со свидания. На корабле он провёл два с половиной года, поменьше, чем Олег, но всё равно очень долго.

Сначала трюмы наполнялись медленно, едва ли человек в неделю. Это только под конец — хлынуло потоком…

Когда их всех, три с лишним тысячи землян, выбросили на поверхность неведомой планеты, Ярослав был, наверное, единственный, кто сообразил: чужаки поступили так не по злому умыслу, а вынужденно и, можно сказать, из милосердия. Они встретились с какой-то проблемой, которую не смогли решить. Дворжак не то чтобы понимал их речь… так, с пятого на десятое… общий смысл…

Но с местными жителями, которые появились через несколько дней, первым заговорил именно он. Вдруг прорезалась продремавшая всю школу и институт способность к языкам. Может быть, сказалось ещё и то, что внешне Ярослав был как никто похож на местных: массивный, большеголовый, с толстыми ляжками и могучими плечами. Олег говорил, что это типично неандертальский тип и Ярослав — один из немногих уцелевших неандертальцев, что именно так они выглядели на самом деле, а расхожее представление о них как о существах сгорбленных и покатолобых — не что иное, как обычное заблуждение кабинетной науки девятнадцатого века, любившей делать глобальные выводы из ничтожных и зачастую ошибочных предпосылок. Взять, к примеру, Энгельса…

Да, судя по приспособляемости Дворжака, неандертальцы даже и не думали вымирать. Скорее всего они просто замаскировались под мелких и суетливых, как кролики, кроманьонцев — и втихую улучшали породу. Или не