Донос мертвеца

е и отдавать приказы, - укорял себя опричник, скача вслед за влекомыми четверкой коней санями. - Сидеть за спиной других, и ни в какую сечу не соваться!"

Во Гдове, прежде чем лечь в постель, он снял юшман, войлочную рубаху, байдану и толстый кожаный поддоспешник, надетый на нательную косоворотку. Вся грудь имела цвет спелой сливы, левое плечо - цвет пареной репы, а правый локоть оказался розовым, как недозревшая малина.

Не везло ему в этом году. То за все казанские и тульские кампании ни одной царапины не получил, а тут, в дикой Северной Пустоши, уже и горло успели проколоть, и тело все исколотить, и бессознательным несколько раз повалялся. Нет, больше никаких сшибок!

Однако Зализа прекрасно понимал, что когда дело дойдет до новой схватки, подать команду: "Вперед!" духу у него ни за что не хватит. Потому, что кричать "За мной!" честному воину всегда намного легче.

* * *

- Грустишь, боярыня? - вошел в светелку к Юле Варлам Батов и остановился в дверях.

- Нет в мире справедливости, - покачала головой та. - Ты, вон, скачешь, как конь, хотя неделю назад "мама" сказать не мог, а я лежу, как последняя дура.

- Рана твоя почетная, потому как в честной сече ты ее...

- Только не надо "ля-ля", - остановила его спортсменка. - Кабы в "честной сече"! А то свои чуть не насмерть затоптали...

Сын Евдокима Батова тряхнул рыжей головой. Своими иногда непонятными, иногда странными высказываниями иноземка успела распугать всех баб и девок, и теперь лежала одна: ей разве что снедь четыре раза в день заносили, да и то с опаской. Однако было в ней нечто...

- Тут еще пока нога заживет, ребра все переломаешь, - ворчливо добавила спортсменка, тыкая локтем в застеленный простыней тюфяк. - Камнями вы их наполняете, что ли?

- Сено скомкалось, - покачал головой воин. - Поменять его нужно. Я передам.

- Тогда еще ладно, - кивнула Юля. - Только не забудь! У меня уже вся спина в синяках.

- Желание придумала, боярыня?

- Придумаешь тут! - возмутилась лучница. - У меня болит все, кроме левой пятки! А пятка не болит лишь потому, что я ее не чувствую!

- Государев человек с ратью от Гдова вернулся, собирается вниз по Луге идти. Я ноне в силе, завтра с ним отправлюсь.

- Счастливчик, - Юля попыталась привстать, но без сил откинулась назад. - Ты бы знал, как мне надоел этот перелом!

- А хочешь, - неожиданно предложил он, - замуж тебя возьму?

- Замуж? - растерялась спортсменка. - Почему?

- Ну, - пожал плечами воин. - Ты хоть и тощенькая, но есть в тебе сила мне неведомая. Чувствую. Сильные сыновья у тебя должны будут рождаться. Хочу, чтобы ты их мне принесла.

- Что-о? Это я-то тощенькая? - Юля закрутила головой по светелке. Дай скамью!

Боярин Варлам, не предчувствуя подвоха, послушно придвинул к тюфяку короткую с растопыренными ножками скамейку - и тут же получил ею по ногам:

- Ах ты, паразит! Это я ему тощенькая! Воин испуганно шарахнулся к двери.

- Ну, каков нахал! - продолжала бушевать девушка. - Он