Золотой империал

ейчас с сотнями и тысячами инструкций, наставлений, приложений и тому подобного, изученного, прочитанного и просто пролистанного за долгие годы службы, Николай начинал понемногу верить странному гостю, хотя разум требовал — да что там требовал! — просто настаивал на обратном.

Неужели... Да нет: вранье или бред сумасшедшего! А может быть?.. Ничего не может! Не-воз-мож-но! Невозможно все это, и точка! Хотя документы, купюры...

Капитан посмотрел на стол, где словно для опознания были в идеальном порядке разложены: удостоверение, похоже пластиковое, с цветной фотографией серьезного военного в незнакомой форме, как две капли воды похожего на сидящего на стуле субъекта в застиранной футболке и коротковатых трениках; какие-то твердые карточки с рельефными многозначными номерами и незнакомыми названиями банков: «Российский Кредит», «Урал-Коммерц», «Империал-Банк»; огромные по сравнению с привычными банкноты тусклых, благородных цветов с двуглавыми орлами и портретами императоров или известных россиян — Пушкина, Ломоносова, Александра Невского; пригоршня монет различного металла и достоинства вплоть до крохотной латунной «1/2 копейки»; упомянутый уже приборчик, а главное — пистолет... Пистолет вроде бы «вальтер», но никогда ранее не виденный — с толстой рукоятью под обойму из двадцати пяти тупорылых патронов, с длинным, похожим на калашниковский, предохранителем, говорящим о возможности автоматической стрельбы, с вложенными в специальный кармашек добротной, из настоящей кожи кобуры трубчатым, с косыми щелями глушителем и небольшим цилиндриком, на поверку оказавшимся действующим лазерным прицелом! Оружие явно хорошо послужило, о чем свидетельствовала легкая потертость воронения на углах и мелкие, но заметные опытному глазу царапины и забоины, отполированный от частого применения спусковой крючок. Было оно никак не бутафорским или самодельным. Профессионалу все говорило о добротной заводской сборке изделия: и отделка поверхностей, и своеобразное изящество, если хотите — красота, и глубоко выбитый на щечке затвора семизначный номер. Ставила в тупик такая же глубокая надпись под номером: «ИМПЕРАТОРСКИЙ Тульский оружейный зав.» и дата: «1994 г.»...

С пистолетом в руках Александров обернулся к ротмистру:

— А?.. — начал он, но Чебриков тут же очутился рядом, мягко, но непреклонно, каким-то хитрым приемом, извлекая оружие из руки, выщелкивая из него обойму и снова вручая назад уже безопасным.

— Ну да... — безнадежно сообщил Николай кому-то невидимому в пространство. — Мы же профессионалы...
* * *

— Я с вами не согласен, Петр Андреевич. Князь совершил несколько тяжких преступлений у нас, и поэтому он целиком и полностью находится в нашей юрисдикции.

Николай, уже немного выпив, разгорячился и, отвечая графу, в такт постукивал вилкой по тарелке. Красный как рак Чебриков склонился к нему, словно собираясь бодаться, твердо отстаивая свою точку зрения.

— Все проказы Кавардовского в вашем городе ничего не стоят против того, что он натворил у нас!