Свобода (СИ)

====== Глава 22 ======

Прошло почти две недели с исповеди Мирта, а мужчина все не находил покоя. Конечно, ведь с Кайлом он так и не осмелился поговорить. Честно говоря, он даже подойти к нему боялся. Он не знал с чего начать, как заговорить, как объяснить и попросить прощения за все годы отсутствия. За то, что не смог найти его. Не смог вырвать из рук Гила. Трус! Слабак! Идиот! Реймонд тенью передвигался по замку, стараясь не встречаться с Ником даже взглядом. Ему нечего было сказать другу. Умом омега понимал, что Ник ни в чем его не винит, возможно, понимает. Но на душе все равно было гадко. Отвратительно. Мерзко. Будто вся та гниль, что была похоронена во времени и зарыта в могиле памяти, вдруг всколыхнулась, словно ил, всплывающий на поверхности чистого пруда. Эта гниль.... воспоминания, отвратительный ужас, сомнения... стыд, вина... Все смешалось в сердце в ужасающий коктейль эмоций и желаний. В смесь, которая может взорваться в любой момент, дав непредсказуемый результат. Мирт каждое утро проходил мимо спальни Кайла, останавливался, не решаясь постучать, стоял несколько минут, смотря прямо на закрытую дверь, а затем уходил. По негласному договору омега не встречался с пареньком в замке. Мирт не появлялся в библиотеке, так как там практически круглосуточно сидел его сын, а Кайл не спускался в гостиную, столовую и холл. В общем не посещал ничего кроме своей комнаты, библиотеки и кухни. В это утро Реймонд встал снова с тяжелым сердцем. Он плохо спал, снова стали сниться кошмары, черным сердцем которых являлся Гил. А ведь ужасные игры подсознания не мучили вот уже несколько лет... Смешно сказать, прошло восемь лет, а эта чертова брачная татуировка так и не стерлась с правого запястья, напоминая об ошибке юности. Да, татуировка потускнела, размылась, побледнела как давнее воспоминание, но осталась на своем месте. Издеваясь. Мирт вышел из спальни и вновь прошел мимо спальни сына, на этот раз не останавливаясь, даже ускоряя шаг, проходя мимо двери. Затем внезапно, у самого конца длинного коридора в мозгу омеги будто что-то взорвалось, вспыхнуло как промасленная древесина. Развернулся, почти подбежал к двери спальни Кайла и решительно распахнул ее настежь. Дверь ударилась с громким стуком о стену и протяжно скрипнула. Мужчина вошел и закрыл ее. Замок тихо щелкнул. Мирт прислонился к дубовой границе между комнатами спиной и долгим тяжелым взглядом посмотрел на Кайла, вскочившего с кресла. Парень ответил ему таким же взглядом. – Прости, что я без стука. – Ничего страшного. Хочешь присесть? – кивок в сторону софы. – Нет, спасибо. Я постою. – Как хочешь, – пожал плечами Кайл, не сводя взгляда с отца. – Кайл, я... – омега прочистил горло, – я хотел бы поговорить с тобой. – О чем? – О тебе. О нас. О том, как жить дальше. – Говори. Я хочу тебя услышать. Только позволь задать тебе вопрос. Всего один вопрос, – тут хоть какая-то эмоция мелькнула, но тут же пропала с лица Кайла. Парень прекрасно научился изображать безразличие, – Почему ты мне ничего не сказал? Омега тяжело вздохнул, потер переносицу, прикрыв глаза. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем он заговорил. – Я не сказал тебе потому... потому что подумал, что так будет лучше. Что я мог и могу тебе дать? Отсутствие дома, в который можно всегда вернуться, кочевое существование, никаких планов на будущее? Когда я только тебя увидел, тогда на ярмарке, сразу хотел забрать тебя к себе. Выкрасть, если потребуется. Но потом присмотрелся к Нику и образумился. Он любил тебя, относился как к равному. Научил читать и писать, нанял меня для обучения тебя верховой езде. Он заботился о тебе. Я боялся поверить, что вы не состоите в любовных отношениях. Отказывался понимать такую фантастическую доброту по отношению к чужому ребенку. Я знаю о чем говорю, повидал не мало извращенцев. Поэтому я решил ничего тебе не говорить. – Решил за меня? – тихо спросил Кайл, – Не спросив меня?! – сорвался он на крик. – Решил, – ответил Реймонд, твердо решив выдержать всю лавину заслуженного гнева. – Что я мог дать тебе? – повторил он вопрос. – Выбор, демоны тебя побери! Выбор! Надо было дать мне чертов выбор. Я выбрал бы ТЕБЯ! – такое страдание отразилось на лице парня, что у омеги заныло сердце. – Я знал это. Конечно, ты бы с радостью покинул Ника ради меня. Я не сомневаюсь в этом. Но насколько бы тебя хватило? На месяц? Год? Время бы прошло, и романтика кочевой жизни ушла бы вместе с ним. Ты бы стал меня ненавидеть, презирать. Я не мог этого допустить. – Я никогда бы не стал тебя презирать. Ты знаешь, – в голосе зазвенели давнешние невыплаканные слезы, – как я мечтал о встрече с тобой? С моим папой-омегой? Я лелеял жалкие крохи воспоминаний о тебе в своей памяти. Я верил, что однажды, ты придешь и заберешь меня из того ада, в котором я жил. Гил говорил мне, что ты умер. А я никогда ему не верил. Тогда он говорил мне, что бросил меня. И я снова считал его слова ложью. Тогда он злился и бил меня, пытаясь вколотить свою ложь. И я... – Замолчи! – практически закричал омега, – Если хочешь, ударь меня. Избей меня. Убей. Я заслужил это. Ты имеешь право сделать все, что захочешь. Только не говори мне о том, что Гил творил с тобой. Это хуже смерти для меня. – Я.. я никогда тебя не ударю... – Кайл почувствовал как маленькая соленая слезинка скатилась по щеке к губам. Парень слизнул ее и тихо грустно рассмеялся, – Посмотри, что ты наделал. Я реву как маленькая девчонка, как сопливый омежка. – он закрыл рот ладонью и замотал головой. Из глаз лились крупные слезы. – О Боги, Кайл... – Мирт протянул к нему руки, но парень отступил назад и закрыл глаза. Глухие жалобные всхлипы вырывались из горла, – Солнышко мое... – Мужчина подхватил парня на руки, сел в кресло, посадив сына к себе на колени, – Ну не плачь... Ты мой хороший... Мой любимый... – омега слегка покачивался из стороны в сторону, укачивая Кайла как маленького, целуя в голову, лоб, заплаканные глаза, – Мой единственный ненаглядный ребенок... Я так тебя люблю.. Только не плачь, пожалуйста... – руки гладили по вздрагивающим от беззвучных рыданий плечам и спине. Мирт чувствовал, что сам на грани истерики. – Я так тебя ждал... Так надеялся... Что однажды ты придешь... Так надеялся.... – Я тоже... Так хотел и боялся, что когда-нибудь ты меня узнаешь... Но ты не узнал... – Мирт и сам уже смахнул непрошенную слезу. Неизвестно сколько еще так сидели они. Мальчик и мужчина. Сын и отец. Два несчастных человека. Кайл долго плакал на плече у Реймонда. Наверное, он никогда в жизни так долго не рыдал. А Мирт еще никогда не чувствовал себя таким разбитым и одновременно таким счастливым. – Не уходи... – последний раз всхлипнул Кайл, смотря на отца красными распухшими от слез глазами, – Только это я не смогу тебе простить... – Я не уйду... Ты мое солнышко.... Только через час они немного успокоились. Кайл перестал лить слезы и теперь просто сидел на коленях Реймонда, положив

голову ему на плечо. Мужчина все так же слегка покачивался и обнимал паренька за талию. Вдруг у Кайла смешно и тихо уркнуло в животе. Мирт тихо рассмеялся.

– Ты ведь не ел ничего? – Угу, – промычал Кайл куда-то в ключицу отцу. – Пойдем позавтракаем, – паренек даже не шелохнулся, – Пойдем, – ласково повторил Мирт, поцеловав сына в лоб и аккуратно ссаживая его со своих коленей. Паренек встал на пол и остановился. Затем словно очнулся и смущенно пробормотал: – Мне надо умыться, а то Ник с ума сойдет от беспокойства. Мирт улыбнулся и кивнул. Кайл оставался Кайлом даже в такие непростые минуты. Они появились в столовой под самый конец трапезы. Супруги уже практически закончили есть. Реймонд зашел с сыном в комнату и в нерешительности остановился. Ричард и Николас прекратили разговор. – Доброе утро, – широко улыбнулся супруг Рика, – У нас есть творог, гренки и сыр. Выбирайте, – и они продолжили разговаривать, словно сегодня самое обычное пасмурное зимнее утро. Мирт внутренне поблагодарил своих друзей. Он бы не выдержал повышенного внимания. Они бы оба не выдержали, хотя Кайл держался лучше. Какой все-таки потрясающий у Мирта сын. Просто фантастический.