Чаша гнева

жских ливров! – говорил он. – Здесь и expleta {[248]} , поступления от лесов, prisee de sergeants {[249]} , рельефы {[250]} , регалия {[251]} , поступления с чужеземцев и от pariage {[252]} ! А все это – сотни счетов, каждый из которых нужно просмотреть и заверить! А я еще не упомянул о расходах! А они велики! На подкуп графа Фландрского, на содержание крепостей, на подарки послам, да и на многое другое! Все не перечесть!

– Да, нелегко вам приходится, сир, – пробормотал Робер, все еще будучи не в силах понять, к чему клонит глава парижских храмовников.

– Так что вы, сеньор, должны простить мне, человеку, который имеет дело в основном с цифрами, неверие, – тут брат Эймар взглянул на нормандца в упор. – Те люди, которых я посылал к Вексену, вернулись.

– И что? – Робер невольно подался вперед, впился взглядом в лицо собеседника. Три дня назад его долго расспрашивали о местах, где произошли стычки. Нормандец вспомнил, что мог, но тревога за то, что он что-то напутал, оставалась.

– Они нашли те места, где происходили схватки с иоаннитами и воинами Кадока, – ответил командор. – Да, дорога там и там изрыта и истоптана, в одном месте был найден арбалетный болт. Но более ничего. Никаких тел, окрестные крестьяне ничего не знают.

– Как же так? – растерянно пробормотал Робер. – Ведь должно было что-то остаться…

– Не прерывайте меня, сеньор! – глаза брата Эймара грозно вспыхнули. – Я осторожно, намеками, пытался спрашивать при дворе. Никто ничего не слышал, король куда-то посылал отряд, но куда – знает лишь Кадок! Но его не спросишь! Как и брата Герена, к которому мне подступиться сложнее, чем к Престолу Господа!

Командор замолчал, пытливо вглядываясь в Робера. Видно было, что кроющийся за его высоким лбом ум взвешивал полученные факты, связывал их между собой.

– Отсюда, – до того, как прозвучало это слово, Робер успел вспотеть, несмотря на то, что в комнате было совсем не жарко, – я делаю вывод, что вы не врете!

– Хвала Пречистой Деве! – вырвалось у молодого рыцаря.

– Но и не говорите всей правды! – неумолимо закончил командор. – Что же такое произошло, что королевские воины не просто перебили отряд тамплиеров, а еще и уничтожили все следы этого? Что заставило Жака де Майи гнать своего любимца, Анри де Лапалисса, через всю Европу в зимнюю непогоду?

– Вы хотите получить ответ? – устало спросил Робер.

– Да, во имя Господа! – воскликнул брат Эймар. – И клянусь мощами Святого Дионисия, что сохраню его в тайне!

Робер заколебался. Открыть тайну Чаши – значило пойти против всех установлений Ордена, но с другой стороны, брат Эймар, как один из высших чинов в Европе, мог знать о ней. Кроме того, скрытность могла обернуться тем, что Чаша не будет доставлена Жаку де Майи вовремя.

Нарушить устав или рискнуть невыполнением приказа магистра – выбор был сложен.

– Да придаст мне мудрости Матерь Божия, – сказал Робер после паузы. – Простите меня, сир, что не буду я много говорить. Но на раскрытие тайны капитула я пойти