Чаша гнева

ует проверки, – пожал плечами командор. – Я пошлю нескольких сержантов на северо-восток, к Вексену. Они осмотрят места, где происходили схватки. Я же осторожно наведу справки при королевском дворе. А пока вы будете гостем нашего командорства!

И брат Эймар, взяв со стола небольшой колокольчик, позвонил в него.

– Но сир! – воскликнул Робер.

– Молчите, во имя Господа! – осадил его командор, после чего обратился к явившемуся на звон сержанту. – Жан, проследите, чтобы брату Роберу нашли келью. Некоторое время он будет нашим гостем. Покидать территорию командорства ему запрещено для его же безопасности.

– Все понял, сир, – ответил сержант.

Робер поклонился и вышел вслед за ним, сдерживая кипящее в груди бешенство.

20 января 1208 г.

Иль-де-Франс, Париж

Робер молился в отведенной ему келье, когда на плечо ему опустилась тяжелая рука, и рокочущий голос произнес.

– Поднимайтесь, сеньор. Командор хочет вас видеть!

Открыв глаза, Робер поднялся и последовал за братом Жаном, сержантом, который исполнял при брате Эймаре обязанности посыльного. За те дни, что молодой рыцарь провел в Парижском Доме, он отдохнул, размеренный ритм жизни позволил восстановить душевное равновесие. Не мешало даже то, что за каждым шагом его следили двое сменяющих друг друга рыцарей, то ли охранников, то ли сторожей.

Осторожность брата Эймара можно было признать разумной.

Смущало невыполнение возложенного на него Орденом долга. Четыре дня, которые можно было провести в дороге, он просидел за стенами командорства, и Чаша, которой надлежало быть на пути в Иерусалим, сиротливо лежала в мешочке у пояса.

Но изменить Робер не мог ничего. Ему оставалось черпать силы в молитвах.

– Проходите, сеньор, – брат Эймар встретил его радушной улыбкой. – Присаживайтесь.

– Благодарю вас, во имя Господа, – ответил Робер, и занял уже знакомый ему табурет.

– Часто ли вы задумывались, молодой рыцарь, – заговорил командор, когда сержант покинул комнату, – насколько сложная задача – содержать все воинские силы Ордена в Леванте и Испании? Строить замки, поддерживать их в хорошем состоянии, кормить рыцарей и сержантов, платить наемникам?

Робер ощутил себя сбитым с толку. Брат Эймар заговорил совсем не о том, о чем ожидалось.

– Мы как-то обсуждали эту проблему с моим восприемником, братом Анри, да упокоит Господь его душу! – сердце при воспоминании о де Лапалиссе кольнуло.

– Это хорошо, – благосклонно кивнул командор. В глазах его, холодных и зорких, нельзя было прочесть ничего. – Значит, вы осознаете величину проблемы, которую каждый год решает Орден. Но разве мало нам только ее? Парижский Дом, который я имею честь возглавлять, обременен еще и финансами короля!

Робер почувствовал себя весьма неловко. К чему весь этот разговор? Что, брат Эймар решил пожаловаться на тяжкую жизнь? Или просто занялся образованием молодого рыцаря?

Командор тем временем продолжал разглагольствовать.

– Общие счета за год доходят до сорока тысяч парижских