Чаша гнева

рем наемники.

– Сколько их там? – спросил невозмутимый де Лапалисс. – И где твой товарищ?

– Около пяти десятков, – ответил сержант, тяжело дыша, словно ему довелось не скакать на коне, а бежать. – Из них с десяток конных. Арбалетчиков нет. А Пьер остался приглядывать за ними.

– То есть они вас не заметили, – уточнил брат Анри. – Хорошо. Всем надеть шлемы и вооружиться!

– Объедем? – предложил брат Симон.

– Ни за что! – ответил де Лапалисс. – Чтобы мы, рыцари Храма, давали крюк ради каких-то грабителей?

Робер водрузил на голову тяжелую и холодную болванку шлема. Мысли, как обычно в таких случаях, принялись вертеться вокруг предстоящего боя: наемники умелые воины, но снаряжены они не в пример хуже рыцарей, да только вот рыцарей в отряде всего шестеро… Хорошо еще, что арбалетчиков нет… толстые и короткие болты механического лука прошибают любую кольчугу, и прекрасно вооруженный рыцарь, учившийся владеть оружием с пяти лет, для вооруженного арбалетом крестьянского сына представляет собой лишь прекрасную мишень…

Мысль была странной и отдавала смертельным холодом.

– Садимся на боевых коней! Рыцари вперед! – приказал брат Анри, и Робер поспешно повиновался, радуясь возможности отвлечься от размышлений. – Сержанты прикрывают фланги, а оруженосцы в середине колонны отвечают за вьючных лошадей. Всем все ясно?

Непонятливых не нашлось. В отряде практически каждый воевал в Леванте не первый год, и предстоящая стычка представлялась незначительным рутинным событием, немного более опасным, чем обычный выход в караул.

Вельянгиф, когда его седлали, попытался раздуть пузо, за что получил по ребрам кулаком. Жеребец независимо всхрапнул и сделал вид, что ничего не случилось.

Робер забрался в седло, пальцы его, затянутые в кольчужную перчатку, обхватили толстое древко копья.

– Во имя Господа, – сказал брат Анри, направляя своего коня так, чтобы встать в голове отряда. – Нас слишком мало, чтобы сражаться, поэтому просто прорываемся! Они за нами не погонятся, да и Марманд уже близко. И да поможет нам Пречистая Дева…

Двигались шагом, чтобы кони, от которых вскоре потребуется вся прыть, не утомились заранее. Вскоре из кустов выскочил оставшийся сторожить сержант. На круглой розовощекой физиономии был азарт.

– Там они, сир, клянусь Животворящим Крестом, – сказал он возбужденно, тыкая рукой в сторону поросшего деревьями холма, – за ним и встали. Дорога вкруг идет и выходит на поле, а по левую руку туазах в двадцати их лагерь…

– Хорошо, брат Пьер, – проговорил де Лапалисс. – Займи место в строю, во имя Господа.

Отряд двинулся дальше. Холм высился слева заросшей великанской макушкой, и, судя по всему, на нем все же был наблюдательный пост рутьеров, который сержанты не обнаружили.

Дорога через упомянутое братом Пьером поле оказалась перегорожена. Так что тамплиеров, несмотря на все предосторожности, все же заметили. Наемники составили плотную стену щитов, из-за которой торчали только наконечники копий. Холодно сверкали